В детстве, в блаженные времена СССР, в дачном посёлке на юге Ленинградской области я был знаком с персонажем, которого звали дядя Федя. Дядя Федя был тунеядцем – едва ли не со справкой.
Официальной работы он не имел (утверждал, что принципиально, ибо отработал «на хозяина» – на лагерном жаргоне «в заключении» – чуть ли не двадцать лет). Жил он всякими подручными промыслами. В том числе ловил кротов, сдавал их в Заготторг и утверждал, что этого вполне хватает на кусок хлеба с куском масла.
Прошло больше сорока лет. Я знаком с несколькими десятками людей, которые стреляли слонов в Африке (иногда даже не по десятку); поднимались на Гималаи в поисках экзотических баранов; мёрзли на краю земли в ожидании моржа или белого медведя. Некоторые вошли в топ лучших охотников мира по разным сложносочинённым рейтингам (а кое-кто и возглавил их).
Но при всём том дядя Федя был и остаётся профессиональным охотником, а все эти люди – нет. Потому что все они платили за свои охоты деньги, а дядя Федя – их зарабатывал.
Дядю Федю я постоянно вспоминал (да и сейчас вспоминаю), когда вижу в телеграм-каналах, на guns.ru, на видеоплощадках и в прочих социальных сетях ники Prohunter, Proffessional Hunter, Hunter Pro – несть числа им, в общем, откройте любой охотничий форум. И мне сразу становится интересно: сколько они заработали непосредственно охотой, а сколько – рекламой охотничьего снаряжения, обуви, тепловизоров, квадроциклов?
Здесь я хочу сказать: образ профессионального охотника, как и многое другое в нашей стране, насквозь легендирован, и даже истоки этой легенды у нас известны.
