Продолжение. Начало в № 12-2023, № 1-2024
С основателем компании «Союз-ТМ» Алексеем Голубевым мы снова встречаемся на стрельбище. Небольшой минус, около десяти градусов, пробрасывает лёгкий снежок – но не настолько, чтобы мешать прицеливанию. Мне протягивают винтовку с 18” стволом, подразумевая, что теперь она моя. Патроны – «Барнаул Кентавр Суперсерия», 11,5 г. Я сажусь за столик и начинаю стрелять.
Вообще-то я стрелок средненький, но сегодня, как говорится, «день Бэкхема»: я контролирую мишень через прицел высокой кратности, а отсутствие отдачи и подброса позволяет видеть каждое попадание сразу. Поэтому отрыв третьим выстрелом я сразу чувствую – не только спуском, но и на мишени. Продолжаю стрельбы и вижу…
– Что-то я вообще не верил, что полуавтоматы способны на такую точность.
Даже с пресловутым отрывом я в серии из восьми выстрелов подряд не вышел за пределы 1 МОА, основная же «куча» (семь, на минуточку, выстрелов) уложилась в 0,66 МОА. Переставляем мишень на 300 м, отстреливаюсь. 1,5 МОА из девяти выстрелов. Здесь результат уже хуже, но я знаю сам себя и помню, что стреляю хуже, чем любая из моих винтовок, так что остаюсь очень и очень доволен. Но по своей практике стрельбы из большого количества разного оружия и владения им знаю, что ни в коем случае нельзя поддаваться эйфории – результаты получены в полигонных условиях и под присмотром производителя.
Пока оформляется лицензия, Алексей объясняет мне конструктив и особенности эксплуатации и ухода за винтовкой. Это вы сможете прочитать в любом другом месте, сейчас же я делюсь своими соображениями и ощущениями. Самое непривычное – рукоятка взвода затвора, не торчащая справа и не составляющая единое целое с затворной рамкой, как мы привыкли, а расположенная позади ствольной коробки. Далее – отсутствие отвода. Вот мы, стрелки из охотничьего оружия, практически не замечаем стандартного отвода ложи ни при стрельбе, ни при поверхностном взгляде на ружьё.
Но этот отвод есть, и лучше всего чувствуется, что он есть, когда вскидываешь вот такую вот AR-образную систему, у которой его нет. Которая, по сути, представляет собой систему сопряжённых друг с другом трубообразных конструкций, выстроенных по оси канала ствола. Впрочем, регулируется применением устанавливаемой на приклад щеки. То есть упрощённо AR – это единая труба, которую надо направить в цель. Третий непривычный момент – упор в плечо не всем прикладом, а только его пяткой: так пресловутая «труба» занимает правильное положение относительно глаза. Конечно, это возможно только при сведении отдачи и подброса до состояния minimum minimorum – но именно это в AR-ке и реализовано. Принимают участие в этом не только дульный тормоз-компенсатор, но и буфер отдачи с инерционным телом внутри трубы приклада.
Остальные наружные элементы конструкции – в пределах «погрешности по больнице». А, нет, доводчик – расположенная под углом кнопка сбоку ресивера – для того, чтобы, если передёрнул несильно (и бесшумно) затвор, его, затвор, можно было бы дослать в боевое положение. Иногда бывает нужно на охоте, и не сказать чтобы редко. И ещё кнопка сброса магазина – о ней надо помнить и иметь на всякий случай минимум ещё один запасной магазин – а то сбросишь свой единственный «рожок» где-нибудь невзначай… Скажем, в Охотское море.
Теперь глубже в конструкцию. Ага, разбирается пополам на пинах – уже хорошо, можно использовать чехол для переломок. Да и минимизирует габариты при перевозке. Вообще, простота конструкции впечатляет – даже меня, воспитанного на АКМоидах и СВДоидах. Доступ к УСМ, разборка затвора, доступ к бойку – всё практически без инструментов или с минимальным их количеством. Ствол подразумевается как расходный материал, в условиях мастерской легко извлекаем и заменяем.
Есть для меня сомнительный момент – регулировка подачи газов для перезарядки. Тут используется специальный ключик. Производитель говорит, что регулировка подачи газов в механизм перезарядки настраивается под определённый тип патронов, и я ему верю. Но самостоятельно, да ещё и в поле, мне это предстоит освоить.
Алюминиевые аппер и ловер – то, что нами всеми принято называть «ствольной коробкой» на AR-ках изготавливается из двух раздельных половин – смущения у меня не вызывают: в конце концов, был у меня Browning BLR с алюминиевой коробкой. И куда только я с этим браунингом не лазил, и по каким только чащобам я его не таскал… Деревянный приклад треснул, а алюминиевой коробке – хоть бы хны. К слову, в СТМ-308 нет ни одной деревянной детали. Сталь, алюминий и пластик. Всё.
Бретт взял со стола журнал с изображением вездехода и показал собеседникам.
– Эта штука несётся как угорелая, я сам однажды на такой ехал, – заметил Бретт. И, посмотрев на иллюстрацию, добавил: – Но уродлива до чёртиков.
«И лунная капсула тоже», – подумал Адам.
И ведь действительно уродлива: одни острые края и углы, то там, то здесь что-то торчит, сплошные несуразности, никакой симметрии, ни одной чёткой кривой. Но поскольку лунная капсула отлично выполнила своё назначение, никто уже не замечал, что она уродлива, она даже казалась по-своему красивой.
И тут он вспомнил.
Ту фразу произнёс он сам.
…
Уродство – это прекрасно.
Лунная капсула уродлива. И вездеход тоже. Но оба функционально полезны, оба сконструированы для конкретной цели и отвечают ей. А почему не должен быть такой же автомобиль? Почему бы совершенно сознательно не попытаться сконструировать автомобиль – уродливый по существующим стандартам, но настолько отвечающий потребностям и девизу нашего времени, которое можно назвать «веком целесообразности", что в силу этого он покажется красивым?
Артур Хейли. Колёса
Должен сказать, что большинство моих друзей-охотников, которым я показываю новое приобретение, возмущённо фыркает.
– А чего ж это она страшная такая?
– Не страшная, – говорю я. – Рациональная.
Теперь дело за «полем».
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, февраль 2024
