Редактируя статью Алексея Шульгина о Серой Сове, я не мог не вспомнить ещё одного «белого индейца», книгами которого, во многом посвящёнными охоте и дикой природе, зачитывались мои сверстники в СССР. Я говорю о Станиславе Суплатовиче, он же Сат-Ок.
Согласно его автобиографии, Станислав был сыном польской политической ссыльной, которая в царское время была сослана на Чукотку, бежала через Берингов пролив на Аляску, там тоже забилась (почему-то) в какую-то глушь, вышла замуж (или что у них там?) за индейского вождя племени шеванезов Высокого Орла и родила там Станислава (и, судя по тексту книги Суплатовича, каких-то ещё детей). Станислав в Канаде вёл с индейцами жизнь, максимально приближённую к природе, вместе со взрослыми членами племени укрывался от преследовавших их белых, боролся за независимость краснокожих, а в конце тридцатых вернулся в Польшу и угодил на войну.
На войне Суплатович был в Сопротивлении, был арестован немцами, куда-то этапирован на поезде, по дороге организовал побег пленных из вагона, из группы беглых сколотил партизанский отряд и потом с отрядом влился в Армию Крайову. С помощью же индейских хитростей он наносил немцам изрядный ущерб и тем был особо ценен повстанцам. Так, по крайней мере, рассказывается в книге Николая Внукова «Слушайте песню перьев». Сам же Сат-Ок стал культовым автором для изрядной плеяды советской молодёжи, грезившей иной, близкой к природе, «настоящей» жизни, и его творчество изрядно пополнило собой ряды движения «индеанистов», а также просто любителей дикой природы и охотников.
Занятно моё первое знакомство с его творчеством. Дело в том, что две книги – Николая Внукова «Слушайте песню перьев» и собственно Сат-Ока «Земля солёных скал» – я прикупил по случаю в посёлке Ламутске на Анадыре, и мы могли, в принципе, проверять всю его «лесную индейскую мудрость», так сказать, не отходя от кассы. Причём начальником моего отряда был мужик – старый геодезист, федосеевской ещё школы. И если я в то время ещё испытывал насчёт Сат-Ока некоторые сомнения, то тот просто ржал в голос, обещая, что сам повесится на стропиле, если выяснится, что автор хотя бы дня три в одиночку в лесу ночевал.
Прошли годы. Много лет. В 1993 году мне довелось побывать на Аляске и учиться там в аспирантуре, а набегом довелось оказаться в среднем течении Маккензи, там, где Суплатович в глубокой юности гонял мустангов и вообще кочевал с индейцами, ускользая от жестоких белых преследователей. Пишет Станислав Суплатович, конечно, хорошо, интересно, хотя и местами слащаво. Впрочем, как и положено писателю, ориентированному на детей и подростков. Однако исходя из описаний природы, природных и социальных явлений Сат-Ок о жизни в лесу имел весьма приблизительное представление, а в Америке, судя по всему, и не был никогда.
Начнём с матушки, бежавшей с Чукотки на Аляску. На Чукотку ссыльных не отправляли, ближайшее место, где они были, это Средне- и Нижнеколымск. На побережье Чукотки в то время существовал всего один посёлок с частично «белым» населением – Новомариинск; и все люди, проживавшие в нём, известны документально и поголовно. Везде, где мы сейчас видим посёлки (иногда довольно большие) – Лаврентия, Провидения, Сиреники и т. д., – были только стойбища аборигенов. Второе. Берингов пролив по льду непереходим, в чём многократно убеждались разные любители туристской героики, в частности Дмитрий Шпаро. Добавлю – чисто из некоторого знания истории Северной Америки – о злобных преследователях независимых «шеванезов». Сат-Ок родился в 1920 году. Ко времени, описанному в книгах – 1932–1935 гг., – «индейский вопрос» был прочно закрыт даже в Штатах, не говоря о Канаде, где взаимоотношения индейцев с белыми были значительно более толерантны.
Ещё одна красноречивая деталь – огнестрельное оружие. Которого индейцы Суплатовича практически не знают, а пользуются луком и стрелами. Напомню: действие происходит в начале 30-х годов XX века, когда масса индейцев даже в армии отслужила и в Великой Войне приняла участие. Вообще, в Северной Америке у индейцев оружия было полно, даже термин такой существовал – «индейское торговое ружьё». Тем более в Канаде, на её Северо-Востоке, где всё было напичкано капсюльным и кремнёвым оружием.
У индейцев же Суплатовича ТОЛЬКО луки и стрелы. Они даже расстояние в «полётах стрелы» меряют. Об огнестреле они говорят, употребляя выражение «огненное оружие белых». В то время как уже минимум 200 лет в этом регионе оно было и индейским оружием. Почему так? Потому что Суплатович – писатель СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ Польши. И ему в голову не приходит, что в стране с «кровавым противостоянием» (которого уже тоже не было лет 40 к тому времени даже в Штатах – и он об этом тоже не знает) индейцы могли откуда бы то ни было получать огнестрельное оружие. Тем более – легально.
К слову, примерно на той же территории, где кочевало племя Сат-Ока, проходила экспедиция Сэмюэля Хирна за полтораста лет до описываемых Суплатовичем событий. Сравните… «Аборигены знают, что в здешних краях есть огромные области, неспособные прокормить даже одного-единственного человека, хотя бы он всё время кочевал. В редкой речке или озере совсем нет рыбы, но постоянная неуверенность в том, удастся ли добыть её столько, чтобы прокормиться, делает местных индейцев достаточно осторожными и не позволяет всецело полагаться на эти дары природы, ибо слишком часто в прошлом слепая зависимость от природы приводила к голодной смерти сотни и сотни их предков».
Ниже я привожу небольшой обзор ляпов, связанных именно с природой – дело в том, что мне приходилось частично бывать в тех местах, о которых идёт речь, да и с лесной жизнью и зверушками я вроде не понаслышке знаком. Вот выдержки из книги «Земля солёных скал».
«Я привёл тебя в чащу и хочу, чтобы ты познал её… Взгляни, там со старых огромных деревьев ниспадают до самой земли тёмные покрывала мха, зелёные и бурые».
Лес в описываемом регионе – не сомкнутый, а довольно разреженный, как северо-восточное лиственничное редколесье: от ели до ели 20–50 метров. Описание соответствует не долине Маккензи, а тихоокеанскому побережью Канады, картинки которого и видел, скорее всего, автор при написании этой книги.
«Между крыльями подковы, посередине, на просторном пустом месте, стоит тотемный столб из липового дерева».
Ближайшая липа растёт в тысяче километров от описываемой территории.
«Есть мне не очень хочется, но я всё же нанизываю на стрелу кусочек мяса и начинаю печь его над пламенем костра. Я сижу рядом с Непемусом и смотрю на огонь».
Изготовление стрел – дело очень ответственное, на него уходит труд и время. Молодой дурак ещё может такое себе позволить (хотя если он в жизни выстрогал их хотя бы десятка три – то очень вряд ли), но здесь он вдобавок под присмотром наставника!
«Чаща всё больше меняла вид. Лес редел. Исчез можжевельник, кусты тен кве – шиповника. Всё реже блестела кора сосен, всё чаще появлялись ели».
Сосен там нет вообще. Территория, на которой, дескать, кочуют шеванезы, в реальном мире – редкостойная темнохвойная тайга.
«Смазанные жиром волосы блестели в свете огня, как мех тюленя, вынырнувшего из воды».
Сравнение, невозможное для лесного и равнинного индейцев. Тюлени в тайге не водятся.
«Чаща для меня то, чем был для тебя ещё вчера типи нашей матери. Перед тем как я сюда пришёл, я, как и ты, ничего не знал», – говорит герою старший брат.
Человек, кочующий вместе с семьёй по лесу, учится каждый день, каждую секунду. Поэтому к 10–12 годам он может ЧЕГО-ТО не знать, но сказать, что он НИЧЕГО НЕ ЗНАЛ, – просто не может. Он уже будет знать больше, чем городской турист, выезжающий в походы каждый отпуск и «длинные выходные», узнает за десять лет.
«Когда все были в сборе, приехал на коне Овасес, а за ним бежал неосёдланный мустанг».
В тех районах мустанги не живут. Вообще не живут лошади, которых не подкармливают фуражным кормом.
«Лезвие ножа слабее любого из медвежьих когтей. Лезвие ножа можно сломать даже о ветку дерева, а медведь своими когтями может разломать и скалу».
Надо ли мне объяснять охотникам, что это полная чепуха?
«У Овасеса собирается совет воинов. Если не будете крикливыми, как дикие поросята, я возьму вас с собой к палатке послушать, что будут говорить старшие на совете».
Ближайшие дикие свиньи (пекари, которые, впрочем, и не свиньи вовсе, но сойдут за них в отсутствие) не жили и близко от области распространения шауни (шеванезов). Это Техас, несколько тысяч километров от Среднего Запада, где их мог встречать Высокий Орёл. В Канаде их не было в принципе.
«Там горел костёр, и как раз в эту минуту где-то близко послышалось кваканье ночной жабы».
Жаб там нет. И они не квакают.
«В конце второго дня, когда в селении уже разжигали вечерние костры, чтобы зажарить убитого Сломанным Ножом оленя, к Месту Большого Костра примчался один из молодых воинов нашего рода. Я сразу узнал его – это был Жёлтый Мокасин. Он был весь покрыт красновато-серой пылью большой равнины».
От большой равнины до верховий Маккензи сотни километров.
«О Нана бошо! Позволь мне убить в твоей стране белого кролика, выпусти на мою тропу одного маленького зверька!»
Дело происходит летом, даже зайцы-беляки в это время серого цвета. Белыми кролики бывают только в клетках. Где их, судя по всему, и наблюдал автор.
«Впереди шагал большой, как прибрежная скала, рогатый бык, солнце зажгло белые огоньки на его рогах. Он шагал, топая копытами, не заботясь о шуме, который поднимал, гордый, как великий вождь. За ним шла лань, а рядом с ней семенил на дрожащих, худых, слабеньких ножках маленький оленёнок».
Отбросим оленя и лань как семейную пару. (Ланей в Америке нет, но ладно, спишем на переводчика.) Более того, самцы оленьих держатся вместе с самками только короткий период: осенью и частично зимой. Но рога у оленя вырастают только тогда, когда оленята становятся размером практически с небольшую самку. Здесь же описан рогатый самец и новорождённый оленёнок. Так не бывает.
«На берегу речки мы увидели небольшой снежный бугорок. Осторожно подошли близко к нему и увидели, что он тщательно сложен из веток и камней. Мы отбросили несколько веток сверху – это был медвежий тайник, полный мороженой рыбы».
Медведь рыбу не накапливает и не морозит. Он, наоборот, её растаскивает по разным лёжкам и квасит. Когда рыба замерзает, мишки уже давно спят.
«Однако ни наша настойчивость, ни наша храбрость, ни наши поиски, продолжавшиеся по целым дням, не приносили желанной добычи. Норы были под снегом. Следа их не мог найти даже нюх Тауги. Только раз удалось нам напасть на след маленького зверька, и вот после трёх недель охоты мы принесли в лагерь худого кролика с белым мехом и чёрными кончиками ушей».
Судя по описанию, это заяц-беляк, который нор не роет.
«Он как безумный убегал от огромного чёрного медведя. Страх лишил белого остатка разума: он бежал вверх – медведи же медленнее бегут вниз».
Абсолютная байка, непростительная для выросшего в лесу человека.
Но сразу хочу предостеречь тех, кто, вполне возможно, заявит, дескать, Михаил Кречмар разоблачает Сат-Ока! Ничего я не разоблачаю и не собираюсь никого переубеждать – особенно любителей индейских мифов. Ну, во-первых, мифы – они на то и мифы, чтобы специалисты точно знали как, а верующие – верили... Во-вторых – объективно человек сделал очень хорошее дело, привив любовь к природе и индеанистике многим и многим людям. В-третьих, Станислав Суплатович – писатель. Он создал свой мир, в который поверило огромное количество горожан. Нам же наплевать, замерзает ли плевок на лету, как это описано у Джека Лондона – хотя он никогда не замерзает? Джек Лондон создал свой мир, который имел весьма отдалённое отношение к реальной Аляске того времени. Луис Ламур – создал свой Запад. Толкин – своё Средиземье. Степень достоверности каждого из этих миров для читателя напрямую зависит от уровня таланта автора. У Станислава Суплатовича – Сат-Ока – такой талант был.
Дариуш Рощак «Бело-красный. Тайна Сат-Ока» (Rosiak D. Biało-czerwony. Tajemnica Sat-Okha. Wydawnictwo: Czarne, 2017). Перевод на рус. яз.: Зорин А.В., главный хранитель фондов Курского государственного областного музея археологии. 2017
Автор этой книги, Дариус Рощак…
…поехал в Радомский архив и нашёл там документы, связанные с арестом Сат-Ока гестапо на рубеже 1941/42 годов. Сделал фотокопии этих бумаг, привёз их в Варшаву, отдал знакомому для перевода, и тут оказалось, что Станислав Суплатович сидел в тюрьме за кражу, а вовсе не за то, что разносил листовки или был нечистой расы, как утверждал в рассказах о своей жизни.
…поехал в Гдыню в архивы Польских океанских линий и Военного флота, где нашёл кучу писанных Сат-Оком автобиографий, в которых тот сам себе противоречил.
…установил, что Станислав Суплатович не был сыном индейского вождя Высокого Орла, как сам утверждал. Не был наполовину шеванезом. В польском языке вообще не существует такого названия племени: есть Szaunisi либо Szawanezi, но Суплатович придумал Szewanezów.
Что, с точки зрения автора книги, произошло со Станиславом Суплатовичем? У Суплатовича попытка освобождения от собственной идентичности прослеживается ещё перед войной, когда он возвратился с матерью из Сибири и попал в рабочий Радом, в Замлынье, где обыденностью было то, что дети происходили из многодетных семей, а их матери рожали первенца ещё в юности. Станислав был единственным ребёнком, а Станиславе Суплатович в момент его рождения должно было быть 45 лет – если, конечно, его действительно родила она. Когда мать и сын возвратились из Сибири в Радом в 1928 году, Станиславе было 48 лет и она была в возрасте бабушек тех детей, с которыми её сын ходил в школу.
А он много лет спустя выстроил легенду для матери, сделав из неё революционерку, сосланную в Сибирь. Она же ею никогда не была, революционером был его отец. Леон Суплатович, дубильщик из Радома, боевик ППС, действительно участвовал в борьбе против царизма и был сослан в Сибирь. А его жена, Станислава Суплатович, после нескольких лет разлуки присоединилась к нему, но по собственной воле.
Издавая свои наиболее известные книги об индейцах, Сат-Ок имел соавторов, которые во многом были причиной его литературных успехов. И наверняка свою первую повесть, «Земля Солёных Скал», он написал не самостоятельно.
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, октябрь 2023
