Некогда, в далёком уже 2003 году дальневосточный охотовед Владимир Бочарников опубликовал в журнале «Зов тайги» статью «Нужны ли вы России, господа-охотоведы?». Статья была выдержана в очень модном на тот период стиле «Плач Ярославны» и ничего, кроме нытья на указанную тему, не содержала.
Статья вызвала некоторую дискуссию в том же «Зове тайги», откликнулись на неё известный охотовед Камчатки В.И. Филь и я, но так она и заглохла – за некоторой ненадобностью. Охотоведы выпускались, охотничье хозяйство продолжало работать, и всё это без нашего нытья, так что вопрос можно было считать высосанным из пальца.
Почему я сегодня решил к нему вернуться? Дело в том, что прошло уже двадцать лет. За это время очень многое в нашем мироустройстве приобрело другие формы. Сократился до минимума выпуск охотоведов (в двух основных специализированных вузах он составляет не более трёх-четырёх десятков человек на всю страну). Принят закон об охоте. Изменилась структура подчинения охотничьего хозяйства (сейчас оно полностью находится в ведении регионов, федеральный департамент только выпускает подзаконные акты и утверждает лимиты, более ничего). К слову: о требованиях к абитуриентам охототделений и охотфаков можно составить исчерпывающее представление, посмотрев анонсированный на их сайтах порог поступления по ЕГЭ (спойлер: по старорежимным требованиям – три, три с минусом).
А сколько надо-то охотоведов? А это, оказывается, довольно легко посчитать. В стране более шести тысяч охотпользователей. То есть примерно столько (на самом деле чуть больше) охотничьих хозяйств под коммерческим управлением. И, по-хорошему, в каждом из них должен быть управляющий с высшим специальным образованием. Ладно, урежем осетра… вчетверо! Один хороший специалист с высшим образованием на четыре хозяйства – уже неплохо. Потому что если у нас будет одно высокоэффективное хозяйство на четыре – у нас будет в целом очень хорошее охотничье хозяйство в стране. Всё равно не менее полутора тысяч специалистов.
И это не всё! В Российской Федерации 89 субъектов. И в каждом из них, включая города Москву и Санкт-Петербург, есть органы управления охотничьим хозяйством. И, в общем-то, каждое из них должен возглавлять профильный специалист. А лучше, чтобы их там было как минимум три: глава департамента, его первый заместитель и начальник отдела. Сойдёмся на двухстах. То есть уже сегодня потребность отрасли явно превышает тысячу высококвалифицированных специалистов. Которые в настоящее время замещены… А кем только не замещены: от отставных силовиков – военных, полицейских и эмчээсовцев – до бывших прорабов и завгаров. Как-то считается, что если человек – а) мужик и б) охотник, то он уже готов руководить охотничьим хозяйством.
Далее зададим себе вопрос: а каковы функции этого будущего охотоведа? По каким направлениям должно происходить формирование этого ключевого для нашего охотничьего хозяйства специалиста? Вообще, лучшее определение охотоведа как профессионала я некогда слышал от Юрия Порфирьевича Язана:
– Охотовед – это гибрид биолога, мента и экономиста. И всё – хреновое, – добавлял он всенепременно.
А почему «хреновое»? Да потому что правоприменительная деятельность требует несколько других навыков, нежели у биолога и экономиста. И это демонстрирует огромное количество уголовных дел по браконьерству, которые не доходят до суда из-за вполне банальных «проколов» в делопроизводстве, буквально на стартовой стадии – при оформлении правонарушения. Именно поэтому современные охотоведы настаивают на том, чтобы в состав оперативной группы по борьбе с браконьерством в обязательном порядке включался полицейский. Вообще, недостатки широкой специализации очень хорошо известны немногочисленным владельцам комбинированного оружия, которые реально применяют его на охоте. «Комбинашка» всегда, с любым сочетанием стволов в каждом отдельном аспекте своей эксплуатации уступает каждому отдельному классу оружия, который оно призвано заменять, – дробовику и зверовому карабину или «мелкашке».
А почему бы вообще правоприменительную практику в области защиты охотничьих ресурсов не предоставить полиции? Её специализированному подразделению, вроде ГИБДД? С элементами охотоведения, но при этом с основной задачей «держать и не пущать»? Право на ношение и применение оружия у них есть. Вспомним, что именно охотинспектору при фиксации правонарушений чаще, чем любому другому представителю правоохранительных органов, приходится иметь дело с вооружённым нарушителем. Курсанты в школе проходят правила ведения предварительного следствия и оформления документов. В специализированный курс им надо будет добавить несколько законодательных актов (закон об охоте, закон о животном мире) и несколько подзаконных (правила охоты).
Специалисты охотничьего хозяйства с биологическим уклоном смогут сосредоточиться непосредственно на количестве и качестве дичи в угодьях: проблемах повышения численности, биотехнии, трофейном деле. Экономист с уклоном в охотничье хозяйство должен не только знать норму потребления кормов охотничьими животными, но и иметь представление о формировании стоимости услуг (того, из чего складывается стоимость тура или путёвки), а именно – понимать, как создаётся стоимость размещения, обслуживания, иметь представление о транспортных сферах и логистике. Далее не забудем и о такой востребованной ныне специальности, как гид-проводник трофейных охотничьих туров. Давно напрашивается введение государственной сертификации по этой специальности, и вообще её можно было бы ввести в специализированное обучение на кафедрах с соответствующей отметкой в дипломе.
Специализация может формироваться по отношению к разным зонам охотничьего хозяйства. Давно пора сделать полноценное охотхозяйственное зонирование нашей страны, где южнорусские степи будут занимать своё место, широколиственные леса – своё, а редкостойная северная тайга, скажем, – своё. Именно в этом может заключаться региональная особенность подготовки охотхозяйственных биологов на кафедрах в «своих» регионах. Это даст возможность диверсифицировать подготовку охотоведов, разбросав их образование по учебным заведениям разного профиля: природоохранных полицейских – по полицейским училищам; специалистов охотничьего хозяйства и экономистов – по выделенным для этого специализированным кафедрам университетов.
Всё перечисленное, конечно, нельзя рассматривать в отрыве от глубокого реформирования охотничьего хозяйства всей страны, в чём, пожалуй, сегодня сойдутся все здравомыслящие охотники. Тогда будущее станет понятным и даже достижимым и у охоты, и у охотничьего хозяйства, и у охотоведения.
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, июль 2023
