В тот год волею судьбы и благодаря усилиям Департамента по охране и развитию охотничьих ресурсов Северной Осетии (Алании) я оказался в горах этой республики во второй раз. Цель была всё та же – попытаться добыть трофей дагестанского тура, скрытного и чуткого зверя.
Первая поездка оказалась неудачной в силу определённых причин. Несмотря на мою неплохую физическую форму и готовность к долгим переходам, в конце сентября мне с прекрасными и опытными местными проводниками не удалось даже увидеть трофейного самца. Хотя обнаружили в одном месте до 200 голов самок с козлятами, к которым я ради спортивного и профессионального интереса (сделать close-up) подошёл на двадцать метров. Несмотря ни на что, в памяти остались самые приятные впечатления от общения с прекрасными людьми, проживающими в Алании, незабываемая красота Кавказских гор, ночёвки в хижине из природного камня.
Последнее произвело особое впечатление, так как по роду работы много времени провожу в горах и сибирских лесах. Приходилось ночевать и просто под деревом, и в расщелине между скал. Провести ночь в таёжной избушке и попариться там же в бане порой считается за высшее наслаждение после многодневных странствий по лесам и горам. А тут на Кавказе я вдруг увидел хижину из природного камня, ничем не нарушавшую гармонию горного ландшафта. Внутри было очень уютно. Одна хорошо оборудованная лежанка и два приспособленных для ночёвки места поскромнее. Когда вечером мы зажгли в качестве освещения свечи для того, чтобы просто покушать, в помещении внезапно воцарилась атмосфера средневекового замка. Но самое главное – то, что хижина укрыла нас от ночной прохлады и ветров.
В этот раз, в ноябре, меня ожидала совсем другая картина. Путь лежал в ущелье Фиагдон, располагавшееся совсем недалеко от печально известного ущелья Кармадон, где спустя несколько лет после моей поездки сойдёт ледник Колка (ударение на последнем слоге), принёсший смерть многим жителям. Ущелья заволокло мутной пеленой тумана, который здесь не редкость. Зато на высоте более 2000 м небо оставалось абсолютно чистым, а изумрудный блеск горных хребтов, занесённых снегом, поражал воображение. УАЗ довёз нас до того места, где он был больше не в силах нам чем-то помочь. Из осени мы попали сразу в зиму. Ослепительное солнце, отражаясь от девственно чистого снега, обжигало глаза пришельцу с европейской равнины. Выручали солнцезащитные очки. Снега сначала было чуть выше щиколотки, местами вообще шли по траве. Выше в горах, по мере продвижения, его становилось местами по пояс.
На сколько дней мы уходили в горы, было неизвестно. Готовиться всегда необходимо с запасом на 3–4 дня. Поэтому часть вещей помогали транспортировать верные помощники – ослик и мул. Иногда даже ослик не мог пройти по сугробам, и приходилось торить ему дорогу самим или с помощью мула. Но настал момент, когда и эти помощники встали перед крутым заснеженным подъёмом. До горного приюта оставалось всего метров 500 с двумя небольшими, но заснеженными перевалами. Этот путь прошли пешком со всем скарбом. На мне – два рюкзака. Один – с фото- и видеоаппаратурой, другой – с вещами и одеждой. Вместо планировавшихся двух часов шли целых пять! Но по пути удалось провести разведку. Видели сначала самок, а потом и больших самцов.
Солнце в нашем ущелье показывалось только с 10 утра до 1 часа дня. Ко времени, когда мы добрались до избушки, было уже поздно даже думать о подъёме к турам. Приняли решение выпить чаю, потом перекусить более плотно и отдохнуть. А рано утром – в бой! Лёгкая усталость, горячий чай и тепло маленькой печурки располагали ко сну. Мы забрались в спальники и плавно погрузились в дремоту, а затем в сон. Так как легли спать рано (около 6 часов вечера), быстро восстановили силы, вдыхая свежий горный воздух. Организм больше не требовал сна. По этой причине я несколько раз выходил из избушки, чтобы просто полюбоваться ночным кавказским небом, усыпанным
бриллиантовой пылью звёзд. Такие впечатления остаются в памяти на всю жизнь, и я люблю охоту ещё и за то, что она предоставляет возможность прикоснуться к этой естественной и неиспорченной современной цивилизацией красоте.
Утром проводники Батраз и Джамал быстро обнаружили туров на противоположном склоне ущелья. Самцы были крупные, но они несколько сместились от того места, где мы их видели накануне. Это создало дополнительные трудности в тактике подхода к животным. Ситуацию осложнял ещё и ветер, который дул с неудобной для подхода стороны. Стало понятно, что придётся догонять смещающихся потихоньку туров. А это задание для охотников сложнее, нежели заходить и ждать перемещающихся на тебя животных. Но делать было нечего, и после горячего чая с пирогами домашнего приготовления тронулись в путь.
Золото солнечного света стекало с горных вершин, освещая и согревая (понятие в горах относительное) всё большую часть ущелья. Батраз чётко рассчитал маршрут. За его плечами опыт десятилетий. Размеренно двинулись к вершине, где паслись туры. Идти приходилось сначала по рыхлому, а потом по уплотнившемуся снегу, похожему больше на лёд. Так добрались до подножия хребта, по которому необходимо было подняться. Батраз прокладывал маршрут по тем местам, которые исключали возможность быть замеченными турами. Он регулярно контролировал их перемещения в мой бинокль Swarowski, который я предоставил ему на время экспедиции и который был нам верным помощником в определении местоположения животных и ценности трофея. Передвигаясь таким образом, вышли в очень крутые склоны, где продвигаться порой надо было с большой осторожностью. Здесь я хочу сделать небольшое отступление и пояснить тем, кто ещё не бывал на Кавказе, что такое эти горы.
Даже при кажущейся их небольшой высоте и простоте подъёма с этими горами надо разговаривать только на «Вы» и никак иначе. Я много ходил по горам Тянь-Шаня и Памира, в Южной Сибири и на Алтае, но сложнее гор Кавказа не видел. Пожалуй, они могут сравниться только с горами на Камчатке. Горы очень крутые. Без специальной горной обуви там делать нечего! Особенно новичку. Высокие ботинки фирмы Meindl много лет служат мне верой и правдой на горных охотах. Плохая обувь обеспечит вам (независимо от уровня вашей физподготовки) растяжение голеностопа (могут быть и вывихи), растяжение сухожилий коленного сустава, а на спусках – быструю усталость икроножных и бедренных мышц. Я не говорю о риске, на который обрекает себя человек, идущий в горы в обуви, которая не держит тебя на скользкой траве или камнях, на опасных карнизах. А всего этого на Кавказе в избытке.
Впереди оставалось ещё около часа подъёма. Подобно кошкам, мы с Батразом бесшумно и быстро передвигались по кочкам замёрзшей травы, снегу и камням, разговаривая в основном глазами и жестами. За моими плечами рюкзак с фото- и видеоаппаратурой, карабин. В руках – верный помощник: посох из сухого орешника. «Это – твой ДРУГ!» – так лаконично, но ёмко и точно сказал мне один из проводников ещё в первый мой приезд. Без него ходить можно, но с ним лучше и надёжней.
Мы были уже недалеко от намеченного места. Батраз показал на хорошего самца, который шёл самым последним. Я взял у него на время бинокль и тут же поймал этого красавца. Сердце защемило. Вспомнилось, через что уже прошёл, оставшись без трофея во время предыдущей поездки. Трудно передать чувства, которые я испытывал во время выхода на решающий рубеж. Пожалуй, весь процесс можно сравнить с полётом в чёрную дыру, которая тебя просто всасывает. Так же захватывал и этот процесс скрадывания туров. Подсознательно понимаешь, что тебе необходимо любыми путями выйти к турам, и этому уже ничто не в силах помешать. Лишь короткие остановки для спокойного глотка воздуха и контроля за передвижениями туров. И опять – вперёд и вперёд. Медлить нельзя, иначе все усилия напрасны!
Так удалось пройти несколько небольших вершин и хребтов. Снега на этой стороне и внизу ущелья было меньше. Поэтому мы буквально влетели на последний склон, наверху которого увидели туров, удалявшихся в соседнее небольшое ущелье. Последним не спеша скрылся из вида крупный самец с очень хорошими рогами, которого я уже видел до этого. Оптимизм вселяло то, что он двигался спокойно. Значит, нас не заметил.
Всё время, пока мы наблюдали за этим туром, приходилось оставаться неподвижными на открытом месте по пояс в снегу. Вот где нас решила испытать снежная стихия! До рубежа, с которого можно будет произвести выстрел, оставалось всего 100 метров. Пешеход спокойно пройдёт эти метры по асфальту за минуту. Но здесь были горы, и не просто горы, а Кавказ! Как раз тогда, когда передвигаться надо было ещё быстрей, мы оказались в снежной ловушке. Сверху твёрдый, внизу рыхлый снег проваливался под тяжестью тела. Сначала было по пояс, потом по грудь. Посохом и ногами пробивали дорогу, смахивая с лица лившийся градом пот. Останавливаться нельзя, так как туры уходили. Ощущение времени было потеряно. В голове пульсировала только одна мысль: не опоздать! Так мы «переплыли» этот снежный надув и упёрлись в отвесные скалы с острыми сколами по краям.
«И можно свернуть, обрыв обогнуть, но мы выбираем трудный путь, опасный как военная тропа!» Прекрасные слова Владимира Высоцкого, пожалуй, лучше всего описали ситуацию, в которой мы оказались. Обогнуть можно было, но это время и силы, которые ещё нужны, в том числе и для того, чтобы сделать всего лишь один прицельный выстрел с большого расстояния. Иногда звери просто не дают второго шанса – скрываются за хребтами. А сбив дыхание, ты можешь упустить и этот шанс.
20 секунд между небом и землёй. Они порой кажутся вечностью. Впереди всего восемь метров. Ты идёшь вперёд по скальному карнизу, ступая на обледенелую траву или такие же обледенелые камни, цепляясь замёрзшими руками за малейшие выступы горных пород. Предварительно проверяешь эти выступы, чтобы они не оторвались, когда ты за них возьмёшься. Половина твоей ступни висит над тем, куда лучше не смотреть. Улететь можно на год (больничной койки) или навсегда. Твои рюкзак и карабин тоже требуют особого внимания, так как имеют свойство цепляться за что-нибудь в самый неподходящий момент.
Ещё один шаг, ещё один, и я вслед за Батразом уже в том благостном плену снежной массы, который не даст сорваться со скалы. После этого карниза он показался мне пуховой периной, нежно и бережно принявшей меня после коварных скал. Ещё пять метров, и мы на хорошей позиции для наблюдения, но не для стрельбы, поскольку лечь нельзя – высоко, а встать нельзя, поскольку скалы тогда не скроют тебя от туров. Пока я настраивался на стрельбу и высматривал самцов, Батраз внимательно осмотрел в бинокль склон противоположного хребта и сообщил, что больших туров не видит. В голове сразу промелькнуло: «Неужели мы опоздали?!»
Накинув капюшон маскхалата, я медленно выглянул из-за камня и увидел большую группу туров. Среди них в основном были самки и молодые самцы. Один самец выглядел старше других – 4–5 лет. Но, выглянув чуть больше, я вдруг заметил ниже по склону ещё одну группу туров, среди которой выделялся очень крупный самец. Опустившись за камень, глазами показал Батразу, что ниже ещё группа туров. Он посмотрел в бинокль и сказал: «Это то, что тебе надо! Стреляй!» На вопрос о расстоянии до животных он ответил, что около 150 метров.
В горах человеку с равнины очень трудно определять расстояние. Всё кажется гораздо ближе. Поэтому лучше иметь дальномер. Но на тот момент его у меня не было. Спокойно прицелиться и произвести точный выстрел мешало и ещё одно обстоятельство. Накануне я пристреливал карабин, и пули ложились по непонятной мне логике, хотя я стреляю неплохо. Они вплотную друг к другу поражали мишень в десяти сантиметрах от центра. Потом пришёл к выводу, что это из-за русского прицела переменной кратности ПО 3–9×39, стоявшем на моём «Лось-7». То, что я читал о нём ранее, чуть не подвело меня в самый неподходящий момент. Прицел сбивался, хотя транспортировался всегда в жёстком кейсе с поролоном.
В моей голове сразу промелькнул процесс вычисления всех возможных и невозможных поправок, и, наложив пенёк прицела чуть позади лопатки на уровне хребта тура, я нажал на спусковой крючок. Это была последняя возможность сделать прицельный выстрел, так как туры уже переваливали за другой хребет. Самец слегка подпрыгнул и скрылся за хребтом. Последнее, что я заметил после выстрела, это большой столб пыли. Подумал, что промахнулся и попал в горную породу или в камень, которые и дали эту пыль. Разочарованный промахом и с досадой на упущенную возможность, я вышел из-за камней и, проводив взглядом туров, которые были уже на расстоянии 500–600 метров от нас, расположился на камнях восстановить свои силы. То же самое предложил сделать Батразу.
– Подожди меня здесь, Дмитрий! – сказал он и пошёл смотреть место, где пуля должна была поразить тура. Глядя на другой склон, я подумал, что до него было все 250 метров, а не 150, как сказал проводник. Пока Батраз добрался до места, я успел пожевать немного кураги и орехов. Это то, без чего не хожу в горы и что спасало от сердечной недостаточности не только меня, но и тех, кто шёл со мной и у кого кончались силы. Ещё раз окинул взглядом путь, который мы проделали с Батразом, и подумал, что, несмотря ни на что, это стремительное восхождение, покорение снегов и карнизов на всю жизнь останется в памяти! Сделав несколько снимков прекрасных горных пейзажей своим Canon EOS 33, стал ждать проводника. Наша «атака» была настолько стремительна, что я не успел даже снять на видео то, что хотел.
Не спеша осмотрев место, где стоял тур в момент выстрела, и спустившись чуть ниже за противоположный хребет, Батраз повернулся ко мне и крикнул:
– Дмитрий, здесь капли крови!
В его рации раздался голос Джамала, который контролировал ситуацию снизу.
– Тур спускается вниз! – воскликнул Батраз, после того как Джамал передал ему, что видит, как тур скользит по снежному насту в ущелье.
Какое-то время я не мог понять, о чём вообще идёт речь. Кровь. Тур. Вниз. Виной тому был, видимо, горный спурт вверх, что привело к лёгкой заторможенности в мышлении по причине нехватки кислорода. Поведение горных животных, отличное от равнинных, и неуверенность в попадании из-за того, что я сам не видел, как падает животное, способствовали тому, что я никак не мог понять: результат, ради которого был совершён этот бешеный рывок, наконец достигнут.. Я начал осознавать всё произошедшее только тогда, когда мы пошли вниз по уплотнённому снегу в ущелье, где скользило вниз бездыханное тело добытого мною тура.
Спускаться в горах ничуть не легче, а порой и сложнее, чем подниматься. Именно по дороге вниз я реально осознал, что попал в животное. На снегу был чётко различим след волока с кровяными разводами. Как мальчишка (большинство настоящих трофейных охотников ведут себя так же), я засыпал Батраза вопросами. Как велик тур? Сколько ему лет? Большие ли рога? Джамал, находясь уже у тура, коротко отвечал нам, что тур очень крупный, что ему примерно лет 12–13 и рога очень большие, самые большие из тех, которые отстреливали в этом сезоне. Отсняв на видео ущелье и наш спуск по нему, я замолчал до места встречи с трофеем. Минут двадцать пытался осмыслить, что и каким образом произошло. Но окончательно понял, насколько мне повезло, только тогда, когда подошёл к поверженному зверю.
Я давно проникся большим уважением к этим сильным, выносливым и очень скрытным животным. Никогда не понимал тех охотников, за исключением местного населения, которые видят в красивых животных только кусок мяса. Хотя при малейшей возможности мы с друзьями после удачной охоты всегда с удовольствием готовим различные вкусные блюда из дикого мяса и в тесной компании, с хорошим вином, ещё раз переживаем удачный выстрел.
И вот я рядом с тем животным, которого добыл. Это был на самом деле очень крупный самец с хорошими рогами под 80 см. Я снял шапку, молча отдал дань творению Всевышнего и поблагодарил его за посланную мне удачу. Достав резервную фляжку с охотничьим ликёром, обнёс всех наших проводников. Мы выпили по глотку за Бога охоты тех мест, Афшати, и ребята от души пожелали мне развить свой успех в будущем. Я произнёс тост в их честь, поскольку как никто другой знаю, что без таких людей успех на охоте просто невозможен. Но о них я напишу отдельно!
На небе не было ни одного облака. Вокруг горы и снег. Фотографии получились просто превосходные. Мы быстро погрузили трофей на мула для спуска вниз, а сами дошли до избушки, перекусили, выпили чаю и легли отдыхать. Эта ночь для меня стала вдвойне звёздной. Давно не переполняли меня чувства радости, удовлетворения и гордости за проделанный путь в горах, меткий выстрел и хороший трофей!
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, май 2023
