Вспомнил давний случай из отпуска, проводимого на Севере. В тот вечер я не думал, что утиная зорька может окончиться хорошей эмоциональной встряской.
Осваивая новые места, я вышел к большому лесному озеру. Оно казалось глубоким, но вдоль берега буйствовала растительность. Такие мелководья могли привлечь на ночную кормёжку водоплавающую птицу. Захотелось это проверить. Солнце уже сползало в закатные облака, и я решил не возвращаться в лагерь, а дождаться вечера здесь.
Подступили сумерки. Прогалом между кустами добрался до воды. Полумрак уже заволакивал передо мной островок, стирая насыщенность его красок и резкость очертаний. В жиденькой осоке суетилась ондатра. Стайка нырков, выплывшая из-за мыска, постепенно смешалась с подстерёгшей день мглой. Единственная пара уток описала над камышом дугу и плесканулась под заболоченный берег, куда накануне я безуспешно пытался добраться в коротких сапогах. Дальше стоять было бесполезно.
Разворачиваясь в кустах, я дрогнул, увидев перед собой тёмный объект. Рявкнув, медведь махом поднялся в высоту и шумно втянул воздух. Я почувствовал, как размякли коленные суставы. В его внезапном появлении за спиной было что-то демоническое. Возникла мысль, что зверь меня скрадывал. Простояв секунд пять на задних лапах, хищник опустился. Но не уходил.
Положение было неопределённым: неясно, принимает он меня за соперника, за охотника или добычу?
Нужно было заменить патроны с дробью на пулевые. Но в момент перезарядки я рисковал остаться с пустыми стволами, и это меня останавливало. Поведение зверя было непредсказуемо.
Вероятно, я прошёл к воде медвежьей тропой. Видимо, моё появление на ней стало для него неприятным и неожиданным сюрпризом. Возможно, хищника подвёл ветер, а вдруг наоборот – подвёл ко мне? Теперь он решал, что делать.
