Михаил Кречмар (далее – М. К.): Дежурный вопрос: как вы дошли до жизни такой? Жизнь можно по-разному построить – водкой торговать, пекарем работать, фуры гонять на дальние расстояния. А вы вот делаете ножи. Красивые ножи. Откуда это и почему?
Юрий Елисеев (далее Ю. Е.): Ну, образование у меня техническое, я специалист по микроэлектронной аппаратуре, включая некие определённые вещи, чем сейчас занимается Китай. То есть промышленный шпионаж на электронном уровне. Грубо говоря, нам привозят какую-то аппаратуру, мы разбираем её, рисуем схему, промеряем. Мы должны были так работать. Где-то дополняем и отправляем на наше производство под нашей торговой маркой. Нас этому учили.
М. К.: Это так прямо учили вас? В советское время, да?
Ю. Е.: Да, я учился ещё в СССР. Нас учили разбирать, прозванивать и понимать любую аппаратуру, вообще любые схемы, не по стандартам, которым учат стандартные обучающие вузы.
М. К.: В Москве учили? Вы сами москвич?
Ю. Е.: Да, родился и учился я в Москве. К сожалению, я ушёл в армию в 1989 году из одной страны, вернулся в 1991-м в другую страну, и наши специальности уже были не нужны, так как произошёл развал. Но знания в электронике и микроэлектронике мне помогли во многом. Сначала занимался видеонаблюдением в 90-х и пришёл на работу в автоаудиоцентр. Это была одна из ведущих фирм, которая занималась установкой эксклюзивного качества музыкальной аппаратуры на машины. Есть призовые места, естественно, в Москве, в Европе в классе про 600+, это максимальный класс был по качеству звучания.
Там люди вкладывали суммы в машины в три раза больше, чем стоит сама машина. Если она стоит 100 000 долларов, то они могли вложить 300 000 только в музыку. Была такая мода, и некоторые люди встречались реально со слухом. У них ламповые усилители, аудионот, которые топовые в мире, эталон, и хотя не часто, но встречаются люди, которые слышат разницу! Затем всё это перешло в MP3, и качество ухудшилось. А вообще, хороший звук лечит уши. Приезжают, например, люди, слушают электронщину, но у них есть возможность поставить дорогое музыкальное оборудование, качественное, и мы им ставим. Через полгода этот человек приезжает подстроить, а у него уже играет фрагментарный джаз, а не электронщина.
То есть качественный звук лечит слух, причём очень хорошо! Качественные вещи вообще имеют сильное влияние на формирование и изменение личности человека, его восприятие. И я довольно долго занимался этими вещами. Дальше стал ставить музыку на мотоциклы, причём мощную музыку, с сабвуферами, с усилителями – ну, это на большие мотоциклы, типа Grand Turist, Gold Wing, Harley определённого класса.
И к ножам я пришёл случайно, так скажем. Я один раз увидел нож с инкрустацией – до этого не обращал внимания: может быть, не видел, может, не попадалось мне. Человек сделал нож, там была довольно простенькая инкрустация, две линии ломаные на рукояти ножа. Не знаю чем, но он меня очень сильно поразил, и я решил, что хочу попробовать так же делать. Я стал пробовать, мне человек, как раз тот, кто делал нож, на пальцах объяснил, как это делать. Не показывал, а просто объяснил. Убил я примерно год, поломал резцы, но чему-то научился. В интернете роликов достойных я не нашёл ни одного по обучению.
М. К.: Хотя вроде как в интернете всё есть.
Ю. Е.: Нету, то есть там есть, где показывают, как вбивают проволочку, и всё. Это было лет пять назад, я этим начал пробовать заниматься. Потом увидел работы одного известного мастера, Сергея Горбунова, у которого инкрустация была сделана в орех, так как орех хорошо её держит, и узнал, что все мастера делают её в орех.
М. К.: Получается, что за пять лет вы всего этого достигли?
Ю. Е.: Да, выходит примерно так.
М. К.: Вы сразу же замахнулись, скорее всего, на премиум-класс.
Ю. Е.: Не сразу, сначала начал простенькие делать, пробовать. Так как меня поразил нож с инкрустацией, я её начал делать в ножи. Сделал простенький нож, сделал инкрустацию, у меня этот нож купили сразу же, недорого совсем, за 8000 где-то. И потом я увидел инкрустацию в чёрное дерево, конкретно в гренадил. Поразил яркий контраст и красота восприятия рисунка при этом контрасте! Начал искать информацию, спрашивать, ходить по выставкам – кто, чего и как. Никто не знает. Но некоторые знающие люди подсказали, кто это делает.
Я нашёл в интернете его работы, это известный мастер Константин Пушкарёв. Единственный, чьи работы меня реально сильно поразили. И тут я понял, что всечку в орех делают все, кто делает инкрустацию. Я начал пробовать делать в блеквуд. Я брался за кусочек гренадила, и каждую неделю бросал его в стену, и давал себе слово, что больше к нему не подойду. Это всё было на нервах. Говорил себе, что буду делать в орехе. Но через неделю опять желание, и вот год я убил на то, чтобы научиться делать инкрустацию в гренадил, сам полностью, тут вообще не у кого было спросить.
М. К.: Я так понимаю, что это очень ломкий материал.
Ю. Е.: Да, он очень колкий. И ещё очень твёрдый, его сложно прорезать. Я пробовал и бурами резать, но ровно сделать это невозможно. Даже ЧПУ так не сделает, тем более там толщина прорези 0,2–0,3 мм. Бур ломается, и вручную, и ЧПУ – ну никак. В своё время приехали как-то китайцы, фотографировали мои ножи, и с одним я разговорился. Он сказал, мол, скажу вам честно, мы давно видим инкрустацию серебром, мы пытались сделать это на ЧПУ. Если бы мы это сделали, то уже бы весь мир ходил бы с этими ножами. Мы не можем, пока ушло около 15 лет у нас, и не получается это сделать.
М. К.: Вы сами охотник?
Ю. Е.: Всё хочу поохотиться, попробовать, но то ли животных жалею, то ли не знаю, в общем... И хочется, и колется, так скажем. Причём у меня есть на мелкую дичь пневматика высокого давления, 5,5. Для мелкой дичи, в принципе, пойдёт. И охотничий билет у меня есть.
М. К.: Вы сказали, что все свои ножи помните. Это значит, что их было не очень много.
Ю. Е.: Их очень мало, потому что в среднем на нож уходит месяц. Первые ножи, которые простые, которые были по 5–10 тысяч, тоже все помню. Я мог сделать такой за неделю, там всё простенько, никаких вставок нет. А вот сегодняшний уровень – это уже да. Тут месяц в среднем уходит на нож. Сквозной монтаж, вставки, стыки, радиальные проточки, форма рукояти (у меня уже есть авторские формы, гранёные), инкрустация, детализация. Учитывая, что я дома всё делаю, у меня дома мастерская, нет времени работать с 9:00 до 19:00. Могу, например, с 15:00 и до 6 утра. То есть фиксированных 8 часов нет. Если я сажусь, то я могу и 12 часов просидеть, естественно, с какими-то перекурами. Это делается по желанию, я какое-то удовольствие, что ли, получаю от определённых процессов.
М. К.: Как возникает идея?
Ю. Е.: Я сначала беру клинок, в основном это мозаичный дамаск или порошковые стали. Беру у известных мастеров.
М. К.: А у кого? Ну, про Влада я уже слышал, а ещё?
Ю. Е.: Женя Ходарченко, Влад Матвеев, Лёня Васильев, Игорь Леонов, Серёжа Епишкин, Сергей Тихомиров и так далее, много кто на слуху. Иногда я выбираю клинки даже не по мастерам, а по форме. Я увидел какой-то клинок, и сразу возникла идея, он мне понравился.
Причём я могу случайно увидеть его где-то, не зная, кто его делал, просто понравилась форма. Дальше я делаю рукоять. Не знаю, какой будет рисунок, какие вставки. Просто форма, я её вижу изначально. Когда она уже готова, более-менее обточена, форма придана рукояти я уже думаю, что там сделать.
Начинаю искать какие-то рисунки. Сначала смотрю в интернете – может быть, какая-то идея возникнет. Сначала я только в интернете брал рисунки, например интерпретацию мальтийского креста или ещё что-то в этом роде. Беру то, что мне понравилось интуитивно, я не делаю то, что модно, делаю только то, что мне интуитивно нравится. Я распечатываю, прикладываю, перевожу резцами и начинаю делать. Если мне этого показалось мало, когда оно уже готово, я ещё начинаю добавлять. И постепенно я пришёл к тому, что начал рисовать сам. Где-то дорисовывать, где-то менять рисунок, потому что он по форме не подходит к форме ножа или радиусов, проставок. Сейчас где-то 50%, а может 70%, я рисую сам.
М. К.: Вы играете иногда с несколькими сортами дерева. И тут у вас всечка прямо кусками этого дерева, тонкая очень на самом деле.
Ю. Е.: Вообще, идея делать инкрустацию в любые сорта деревьев была давно. Но как делать тот же эбен, стабилизированное дерево, я не знал и не понимал. Оно пришло постепенно. Кстати, по совету Константина Пушкарёва.
М. К.: А вот, к слову, о покупателях. Вот сейчас я видел вариант, что человек может перейти в категорию ваших постоянных покупателей.
Ю. Е.: Да, есть такие. Есть человек, у которого 10 моих ножей. Причём ножи у него (человек может себе позволить) не те, что по 100 000 рублей, а дороже. И мало того что он не коллекционер, он этими ножами что-то делает.
М. К.: То есть у вас есть люди, которые вашими ножами что-то режут?
Ю. Е.: Да, их немного, кто пользуется такими ножами, а не только любуется, как сувениром, но некоторые есть. Говорят, что жизнь у них единственная и они достойны пользоваться эксклюзивными изделиями!
М. К.: Вопрос про будущее: чего вы ещё хотите достигнуть в вашем ножевом деле?
Ю. Е.: Очень много идей, и в каждом ноже я пытаюсь какую-то идею воплотить. Где-то получается, где-то не очень. Неудача – это тоже удача. В какой-то момент я прихожу к определённой вещи, которую я не понимал, как делать, Мне никто не мог объяснить, потому что никто не знает, как это сделать, вообще никто. Ту же самую заливку, я её нигде не видел, ни у кого.
Просто сам решил: что выйдет, если попробовать? Я постепенно пришёл к приданию цвета рисункам, причём разными технологиями совершенно. Ювелирная, в основном, заливка. Где-то камни крошатся, где-то блёстки ювелирные, ещё что-то. Сначала эпоксидкой это всё делалось. Но потом понял, что даже хорошая эпоксидка не даёт прозрачности, как даёт вот этот вот, например, материал, он как стекло. Полированный – как стекло блестит. Я не могу открыть секрет. Но на самом деле любой может к этому прийти.
Вот этот меч я делал 3,5 месяца. Точнее, клинок, гарду и навершие делал «Артхаус», это совместная работа, а ножны и рукоять делал я. Ножны и рукоять – 3,5 месяца неограниченного рабочего времени. Это блеквуд, серебро, ювелирная заливка. Меч сделан по мотивам храмовников-тамплиеров, с учётом в форме информации, которую я нашёл в интернете, что к чему относилось, тут надпись их. И тут некоторые технологии я первый раз использовал.
М. К.: Я хотел спросить, какие материалы вы любите? Понятно, что есть некоторые, которые диктует мода, и те, которые диктует душа, скорее всего.
Ю. Е.: Да, я скорее интуитивно выбираю. Это не то, с чем мне больше нравится работать, а скорее, в данном случае, конечный результат, как выглядит материал. Очень нравятся благородные сорта деревьев, понятно, что это блеквуд, кокоболо, эбен и т. д. Хорошие, качественные, дорогие сорта, в основном. Плюс ювелирные заливки. К этому я уже сам пришёл полностью, именно к технологии этой. Каждый её делает по-своему, и у меня она своя. Но и всечку в орех не оставляю. В этом направлении тоже есть куда развиваться. Вот на ближайшей выставке хочу представить нож, где рисунок выделяется за счёт тонкости мелкой инкрустации и чередования толщины линий. Я уверен, что в любом мастерстве нет предела!
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, апрель 2023
