Тыва вошла в состав СССР последней – в 1944 году (если не считать Восточную Пруссию, присоединённую к России в виде Калининградской области по окончании Великой Отечественной). Наверное, поэтому республика до сих пор живёт своей несколько обособленной жизнью.
Зато для охотника – любителя приключений тут раздолье, поскольку природа во многом сохранилась в нетронутом состоянии со времён «Очакова и покоренья Крыма», а туриндустрия, мягко говоря, не особо развита. Я бываю в республике на протяжении многих лет едва ли не ежегодно.
Интересной получилась поездка с непростой логистикой в октябре прошлого года, во время которой состоялась охота на сибирского козерога, по-настоящему трудовая, с драматическими фабулой и кульминацией. Но сначала скажу несколько слов о регионе, поскольку для многих он – terra incognita. Республику Тыва, которую многие россияне по старинке называют Тувой, на карте страны вы найдёте примерно в середине России, на самом юге Сибири, на границе с Монголией.
Тут бьётся сердце Азии (географический центр континента находится всего в 20 км от города Кызыл — столицы республики). Соседствует Тыва с Республикой Алтай, Хакасией, Красноярским краем, Иркутской областью и Бурятией. Одно перечисление этих регионов уже даёт представление о том, насколько интересным должен быть ландшафт Тывы и насколько сказочны её природные богатства. Ландшафт и в самом деле необычен, поскольку республика обосновалась на границе сибирской тайги и полупустынь Центральной Азии.
А ещё здесь предостаточно гор: на севере – Западные Саяны (2–3 км над уровнем моря), на западе – ещё более высокий Алтай. А в долине между ними сливаются в великую сибирскую реку Бий-Хем (Большой Енисей) и Ка-Хем (Малый Енисей). Кроме того, почти семь тысяч озёр разбросаны по обширной территории, большая часть которых сконцентрирована в Тоджинской котловине.
Много лет назад я обратил внимание на то, что Тыва довольно отчётливо делится на восточную и западную ландшафтные зоны. Восточная – более лесистая, это верховья Енисея. Западная – преимущественно степная, лес тут можно увидеть в основном в предгорьях Алтая. И вот именно здесь, на территории Восточного Алтая, находятся лучшие места охоты на сибирского козерога. От названия местности, затерявшейся в междуречье Мугура (с севера), Шара-Харагая (с востока и юго-востока) и Толайты (с запада), «веет древними поверьями» – Монгун-Тайга.
Попасть в этот район непросто: дороги в Монгун-Тайге довольно условные, это скорее направления, как в Монголии. Да и не посоветовал бы я никому отправляться сюда без надёжных сопровождающих: увы, в Тыве время от времени пропадают туристы, путешествующие по республике, и далеко не всегда это любители опасного экстрима. Большинство тувинцев – вполне миролюбивый и адекватный народ, однако в 90-е годы здесь активно подогревались русофобские настроения (как, впрочем, и во многих других республиках России и ближнего зарубежья), в результате чего не обошлось без конфликтов.
Сегодня в Тыве проживает меньше 20% русских и более 80% тувинцев. Практически все русские живут в столице. Столичные тувинцы хотя и говорят между собой на родном языке, вполне могут общаться и на русском, а вот за пределами Кызыла легко наткнуться на языковую стену. Во всяком случае, москвич, приехавший сюда впервые, сразу почувствует, будто оказался то ли в Корее, то ли в Монголии. Тувинцы преимущественно народ степей, когда-то были кочевниками, и эта традиция во многом сохранилась до сих пор: в степи нередко можно увидеть юрты пастухов, пасущих лошадей, овец, коров, яков, верблюдов и проживающих в этих юртах с семьями.
Почему же, может поинтересоваться любопытный читатель, я спокойно отправляюсь в отдалённые уголки этой республики ежегодно? Ответ прост: благодаря друзьям. За годы обучения на охотоведа в Иркутске мне повезло обрести настоящих друзей едва ли не во всех регионах России. То есть подружились мы ещё в студенческие годы, а потом разъехались кто куда и с тех пор поддерживаем дружеские отношения, по мере необходимости друг другу помогаем. Я даже больше скажу: мне без этого было бы в разы сложнее работать организатором охотничьих туров.
В Кызыле на улице Комсомольской есть оружейный магазин «Ирбиш», и директор этого магазина – мой хороший товарищ Володя Лукьянчук. Вот с ним, с его друзьями, ставшими со временем и моими друзьями, мы как раз и собираемся большой компанией, чтобы отправиться на запад Тывы на охоту. Но сначала готовимся: получаем лицензии, пропуски в погранзону, поскольку охота проходит на границе с Монголией. Кстати сказать, однажды в наш лагерь нагрянули пограничники, проверили пропуска и стали искать, к чему бы придраться: им явно требовался нарушитель для статистики.
Придрались к тому, что мы не уведомили их о своём приезде на охоту, а положено уведомлять. Но мы-то правила знаем и указали на то, что уведомлять положено только в случае производства промысловой охоты, а мы не промысловики, мы приехали на пару-тройку дней заниматься спортивной охотой. Тогда они принялись упрекать нас в том, что нам жалко 300 рублей штрафа заплатить, а начальство их не поймёт: они к нам 50 километров ехали и назад ещё столько же, бензину сколько перевели зазря… Чем эта история закончилась, уточнять не буду, пусть читатель сам додумает финал, который ему больше нравится. Помимо пограничников, проблемы могут возникнуть с местным населением, ревностно относящимся к своим угодьям. Однако в нашей компании есть весьма уважаемые в республике люди, так что и в этом плане сложностей ни разу не возникало.
Особое внимание приходится уделять подготовке транспорта, поскольку заезд в угодья совсем не прост, примерно такая же сложная логистика, как на северах, в Якутии например.
Время сбора друзей из разных регионов страны – конец октября. Место сбора – Абакан. Оттуда мы отправляемся на машинах в Кызыл по трассе Р257 «Енисей». Дорога вполне приличная, встречал в Сети даже такую её характеристику: «вторая в моём списке самых красивых дорог России». Но почти 400 километров занимают немало времени, а любоваться красотами горных пейзажей – удел новичков в горах, к которым мы явно не относимся.
В Кызыле сразу заселяемся в сравнительно недавно построенный шикарный отель «Азимут». Там обычно ночуем, а с самого раннего утра выдвигаемся в угодья, и это ещё 380 километров. От «Азимута» отправляемся уже целым караваном машин, чтобы была возможность подстраховать друг друга в случае непредвиденных обстоятельств. До Чадана, административного центра Джун-Хемчикского кожууна, 223 километра асфальта. От него до села Хандагайты ещё примерно 90 километров. И, наконец, от села уже по грунтовке наш караван движется вдоль границы с Монголией, чтобы, миновав единственный на весь район населённый пункт Саглы, уйти в Монгун-Тайгу.
Вообще, Монгун-Тайга – это вовсе не тайга, а гора (с тувинского переводится как Серебряная гора), самая высокая точка которой составляет 3976 метров над уровнем моря и на которой лес не сыщешь днём с огнём. Кстати, поэтому мы с собой берём не только палатки, но и дрова, чтобы на месте не тратить время на их поиски. В паре километров от грунтовки выбираем в долине место, ставим палатки, разбиваем лагерь. «Аксакалы» из Кызыла уже в том возрасте, когда много и далеко ходить тяжело, так что при наличии едва ли не десятка лицензий тот, кому горы вполне «по зубам», может поохотиться на теков «по-взрослому».
А я и ещё два-три человека из компании именно такие, и нам поступает первое задание – добыть мясного козлика. Найти и добыть такого зверя не слишком трудно, сложно потом с мясом разбираться, приходится вытаскивать его на равнину, откуда друзья помогут перенести в лагерь. Поэтому я стараюсь стрелять «мясного» тека на северном склоне, который даже летом покрыт снегом. Климат в Тыве резко континентальный, и январские морозы, как правило, опускаются до отметок 30–35 градусов ниже нуля. Июльская же температура не поднимается обычно выше плюс двадцати, особенно в горах.
Так что заснеженный северный склон даже летом не редкость, а тем более поздней осенью. И по нему можно скатить зверя. А вот южные склоны землистые, пыльные, поскольку осадки в Тыве редки и незначительны. На следующий после заезда день рано утром, ещё в темноте, нас с приятелем завозят на уазике в створ какого-нибудь ручья, по которому мы поднимаемся в гору. Ходим по двое или даже втроём, поскольку горы есть горы и одному там передвигаться всегда рискованно. А кроме того, на вершине можно разойтись, чтобы охватить поиском большую территорию. Бывает и так, что неосторожно напуганные одним охотником козлы направляются в сторону другого, чем упрощают охоту. Обычно не успеваешь пройти и пяти километров, как замечаешь теков. В конце октября – начале ноября они очень активны, постоянно перемещаются.
Мой максимально дальний успешный выстрел был сделан на Кавказе во время охоты на тура – 760 метров. Но обычно я стараюсь стрелять с близкого расстояния. Основные мои трофеи добыты с дистанции 200–300 метров. Дело даже не в том, что я боюсь стрелять на дальнюю дистанцию, просто мне интересно подойти поближе, скрасть зверя. Несколько лет назад я подкрадывался к обнаруженному издалека зверю шесть часов. То есть не вообще охотился столько времени, а именно скрадывал шесть часов. Подошёл тогда на двести метров и добыл трофей с первого выстрела. Я получаю особое удовольствие от возможности проявить мастерство охотника, если нет необходимости торопиться куда-то. В Тыве такой необходимости точно уж не бывает.
В октябре минувшего года получилось так, что мои друзья в первый же день добыли не только козлика, мясо которого здесь очень ценят, но ещё и трофейного козерога. И когда я вернулся в лагерь, всё наше общество уже вовсю отмечало это значимое событие. Было весело, вспоминали забавные и трагические случаи на охоте, тост сменялся тостом за достойный трофей, за мужскую дружбу, за Её Величество Охоту. Если предоставляется возможность, я стараюсь избегать такого рода мероприятий, поскольку не являюсь большим любителем алкоголя. Тем более когда есть возможность походить по горам.
Поэтому ещё с вечера предупредил друзей, что на следующий день пойду один, и утром отправился искать своего трофейного зверя. Поднялся в то место, где вчера издали видел хороших козлов. На их поиски ушло довольно много времени, но добиться положительного результата так и не удалось. Время уже подходило к полудню, и организм стал настойчиво намекать, что не против перекусить. Расположившись в удобном месте на высоте примерно в две трети горы, то есть порядка 2700 метров над уровнем моря, я налил в крышку от термоса всё ещё горячего чая, достал приготовленные за завтраком бутерброды из рюкзака и, оглядывая горный пейзаж, с удовольствием сделал первые глотки ароматного травяного отвара. Солнышко понемногу стало припекать, и желание посидеть, полюбоваться особым ландшафтом Монгун-Тайги стало брать верх над необходимостью двигаться и преодолевать трудности...
Глаза человека устроены так, что именно боковым зрением удаётся заметить самое незначительное движение вдалеке. Показалось? Поднял бинокль, присмотрелся и увидел среди камней трёх здоровенных козерогов. До них было метров четыреста. Я спокойно допил чай, спрятавшись за большим валуном. Взял рюкзак, карабин и, прячась от животных за гребнем, двинулся в обход. Метров через двести поднялся к гребню и увидел тех же трёх козлов, отдыхавших на расстоянии более чем уверенного выстрела.
Правда, место оказалось не слишком-то удобное для стрельбы. Потом, разбирая в уме ситуацию, я винил себя за то, что не встал в открытую, чтобы быстро прижаться к высокому камню и обеспечить таким образом надёжную для стрельбы позу. Козероги просто не успели бы среагировать и никуда бы не делись. Они в таких случаях не бросаются скачками, а встают и потихоньку начинают уходить, так что на выстрел времени остаётся предостаточно. Но тогда я думал по-другому, считал, что в открытую никак нельзя.
В результате решил пристроиться на небольшом уходящем вниз уступчике. Подполз к нему, положил впереди рюкзак, на рюкзак – карабин. Только получилось, что сам при этом практически повис в воздухе, не ощущая под ногами вообще никакой опоры. Но решил, что двести метров – не такая сложная дистанция для моего хорошо пристрелянного Blaser .300 Win/ Mag. На двести метров-то даже «кликать» не нужно – детское расстояние.
Пока я пристраивался, козлы услышали моё шорканье и начали вставать. Я быстро выбрал самого большого. Очередным сюрпризом стало то, что из-за неудачной позиции приклад не попадал в плечо. Однако ситуация уже вышла из-под контроля, нужно было стрелять. Нажал на спусковой крючок и одновременно со звуком выстрела ощутил резкую боль между бровями – получил удар оптикой в лоб. По лицу побежала кровь, правда, не так быстро, как козероги. Они мчались во всю прыть! Отработанным движением сразу после выстрела передёрнул затвор и из того же положения выстрелил по одному из бегущих. И ещё раз мне основательно прилетело в лоб! Кровь потекла уже ручьём. Хорошо, что смог дотянуться до снега, который цапнул полной горстью и приложил к ране.
После того как утихла боль, в голове запульсировала мысль: как же я двух козлов поволоку к долине? В их сторону я не смотрел, совершенно уверенный в том, что пара больших козерогов стала сегодня моей добычей. Как только раны начали затягиваться и кровь перестала течь, пошёл искать свалившихся куда-то за камни зверей – мне их пока не было видно. Два противоположных чувства в этот момент владели мной: гордость за такой удачный финал охоты и досада из-за необходимости как-то тащить трофеи к лагерю. Пришёл на место, всё внимательно осмотрел: ни кровинки, ни шерстинки, не говоря уже о козерогах! Убежали подранками?! Но если бы было попадание, обязательно была бы кровь. Протропил по пути их движения с полкилометра и – ни-че-го!
Не сразу удалось прийти к осознанию того, что я не попал ни в одного тека. Зато голова трещала, как пустой орех, и нос распух. И вот в таком виде мне придётся показаться в лагере вообще без какого бы то ни было трофея! Да, не мой день. Пришла мысль, что был неправ, оставив ребят, наверняка обиделись, вот и карма не заставила себя ждать. Между тем начинало смеркаться, и времени на то, чтобы хоть как-то прийти в себя, уже не оставалось.
В совершенно расстроенных чувствах стал спускаться в направлении лагеря и тут увидел козла. Небольшого, как говорится, мясного, четырёх-пятилетку. Поскольку мясо по-прежнему требовалось (за ним, собственно, и ехала сюда вся компания), решил добыть хотя бы его. Место для стрельбы и расстояние до зверя были вполне подходящими. Лёг, как положено, нашёл козла в оптику и тут испытал последний в этот проклятый день удар судьбы. Начал пальцем нащупывать спуск, а у карабина нет УСМ! Где-то по дороге выпал. Вот и всё, финал! Вернулся в лагерь без рогов, без мяса и с нестреляющим карабином.
Друзья, как оказалось, совсем на меня не обиделись, стали живо интересоваться, какого козла добыл и где он. Моим словам о том, что ничего не добыл, верить отказывались: «Да ладно! Ты вон в крови весь». Пришлось объяснять, что это моя собственная кровь. Немая сцена… Но я не успокоился и на следующий день, позаимствовав УСМ (хорошо, что у одного из друзей был такой же карабин), отправился в горы. Компанию мне составили товарищ и его сын.
Мы спокойно поднялись в гору и довольно скоро нашли нескольких хороших козлов. Партнёры сразу согласились на моё предложение взять животных в «клещи», и мы разошлись так, чтобы оказаться с разных сторон относительно группы зверей. Я поднялся повыше, выбрал удобное место и стал ждать. Прошло сравнительно немного времени, и козлы, появившись в полукилометре от меня на противоположном склоне горы, принялись пастись. Связи с партнёрами, к сожалению, не было, но я понял так, что действовать начнут они, поскольку находились на одном склоне с козлами и выше их. Подождал, наблюдая за животными. Потом ещё. Прошёл час, в течение которого я успел попить чаю и перекусить. Почему же друзья не стреляют? Они уже должны были бы подойти к козерогам. И снова краем глаза заметил движение. Стал смотреть в бинокль и увидел своего товарища с сыном, которые неспешно шли по долине в… лагерь.
Как уже сказано, я сидел на гребне одного склона, а козлы находились на другом, так что подойти к ним было попросту невозможно. Решил стрелять, благо позиция была исключительной. Тщательно выцелил самого крупного, выстрелил, козёл упал, остальные удрали. Минут сорок ушло на то, чтобы добраться до него. Козерог оказался внушительных размеров и весьма тяжёлым. Потрошить не стал. Дело в том, что непотрошёного легче скатить по снегу, а сравнительно недалеко спускался едва ли не до самой долины длинный снежный язык. Кое-как доволок рогатого до снега и по нему скатил вниз. К сожалению, это вовсе не было катаньем на санках со снежной горки, хотя и полегче, чем волочение по камням. Дотащить зверя смог лишь до ручья, берега которого сплошь покрывали здоровенные камни. Признаюсь, не раз за время волочения приходила в голову мысль: «Зачем я его стрелял?!»
Измученный и обессиленный, дальше двигать тушу я уже не мог. Решил оставить, поскольку было довольно морозно, что гарантировало сохранность мяса. Пришлось только снять шкуру, поскольку с замёрзшего зверя снимать её сложно, а мы собирались утром отправляться домой. Отбросил требуху, вырезал кейп для погрудного чучела и забрал его с собой. Фотографий с трофеем, как нетрудно догадаться, сделать на месте просто не оставалось сил. Путь продолжил уже «на автомате». Как только стемнело, услышал рёв барса. Было понятно, что за ночь он найдёт место и сожрёт мясо, однако воевать ещё и с барсом за трофей я уже был не в состоянии. В Монгун-Тайге в последние годы стало много барса и кабарги. Когда вышел к долине, удалось связаться по рации с ребятами. Попросил помочь, чтобы не откладывать на утро. По дороге мы встретились, и я рассказал, где лежит мясо. За то время, пока они шли к добыче, барс успел найти её и сожрать печень. Мясо не тронул.
Утром мы собрались и отправились в обратный путь с остановкой на ночь снова в «Азимуте». Должен сказать, что палатка У5, в которой мы ночевали в предгорьях Алтая, зимняя. В ней была печка. И всё равно к утру на стенках образовывался слой льда. Я готов подвергать свой организм подобным экстремальным испытаниям, но так, чтобы потом почувствовать, как это прекрасно – горячая вода в чистой ванне, вкусная еда в приличном ресторане. После таких экспедиций по-настоящему чувствуешь, как возрастает ценность жизни в комфортных условиях.
Дома заказал чучело и померил трофей. 115 сантиметров для сибирского козерога – это шикарный результат!
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, декабрь 2022
