Как охотник самое большое впечатление на меня произвёл Вячеслав Иванович Ерёменко из-под Астрахани (пос. Володарский). Он работал, да и сейчас, наверное, работает на базе Астраханского общества охотников и рыболовов на старом Иголкинском банке и в местном охотобществе. По-моему, он был председателем.
Его уникальность заключалась в двух вещах: он был кабанятником и он умел добыть в плавнях серого гуся. Настрелять утки в дельте Волги может каждый. Конечно, надо знать места, не лениться их узнавать. Вообще, в охоте хорошего охотника от посредственного отличает в первую очередь тяга к первооткрывательству. Самые хорошие охоты в большинстве случаев там, где ты первый «снимаешь сливки». А их надо для начала найти, эти сливки.
Если говорить о дельте, то в любое время сезона утка там перемещается. Если всё время ходить в одни и те же «знакомые» (показанные егерями) места, совсем без добычи, конечно, не будешь, но и душу отведёшь вряд ли. Только когда резко меняется погода на севере, начинается пролёт. Или когда заходит восточный ветер, который с моря гонит всю птицу в плавни. Но это опять же – одна утрянка или вечёрка, и с погодой должно ещё повезти… А так, если в октябре стоит более-менее стабильная погода, птица вроде как рассасывается по бескрайним камышовым полям.
Но на самом деле то тут, то там возникают локальные скопления, кормовые места, куда утка (кряква, чирок, красноголовый нырок, серая и др.) со всех окрестных камышей идёт на утрянку или на вечёрку. И надо только чётко самому себе представлять, что охота – это не часы, проведённые в камышах с ружьём на стороже. Охота – это долго ищем, иногда два-три дня ищем, а потом за час берём «всё сразу». И поиски эти бывают интереснее и увлекательнее самой стрельбы. Когда я впервые попал в дельту, этому меня тоже учил Ерёма, как его называют уважительно и ласково на старой Иголке.
Так вот, в плане охоты на утку он, конечно, профессор. Чётко знает, когда, куда, как встать, в какое время полетит и пр. Но выдающимся охотником, таким, которых реально единицы, его делает искусство охоты на кабана. В плавнях до эпидемии африканки кабан был многочисленным видом. Он жил по всей дельте до самых раскатов, т. е. фактически посреди огромных просторов топких камышей, через которые кабан благодаря своей конической форме в любом направлении передвигается как иголка через мешковину.
Замечу, что для человека камыш очень трудно проходим, особенно там, где растёт в иле. Если в иле нога тонет по колено, пробираться через такой камыш лучше даже не пробовать. А кабан ходит одному ему известными тропками, гривками и грядами, особенно валами вдоль копанных каналов и проток. Ночует на любых сухих пятачках, а то и прямо посреди топи, наломав себе тростниковое «гнездо». Главное, что из камыша он практически не вылезает, а видимость в камыше порой ограничена не то что пятью метрами, а расстоянием вытянутой руки. И как тут быть кабанятником, да ещё одиночкой?
Такие, как Вячеслав Иванович (а их реально единицы), умеют брать зверя на кормёжке. Ночами, реже в сумерках, а ещё реже в светлое время, эти звери любят выходить лакомиться водяным орехом – чилимом, молодыми побегами камыша, реже лотосом (лотос всё-таки больше растёт на относительно глубоких местах). Чилим растёт на меляках с глубиной по щиколотку и до колена. Примерно. Иногда по краям камышовых стен в больших ильменях, но кабаны, как правило, предпочитают совсем небольшие укромные дворики (участки воды, свободные от камыша) в верхушках ильменей, иногда в небольших протоках.
Такой дворик может быть шириной 15 метров! И вот охотник по следам ночной кормёжки обнаруживает, что кабан или кабаны повадились тут кормиться. Теперь надо дождаться погоды – в полный штиль взять зверя очень трудно, лучше ветерок. Он и запах отнесёт, и позволит к зверю… подойти! Потому что эта охота в подавляющем большинстве случаев ещё и с подхода! В таком маленьком дворике ведь не сядешь в камыш «на той стороне». Зверь не дурак, он заходит по дуге и выйдет, только убедившись, что тут нет опасности.
Охотника же он причует сразу. Поэтому если охота ночью, то с вечера охотник на маленьком одноместном лёгком куласе становится где-нибудь в стороне от двора в камышовую стену так, чтобы зверь его не обошёл. Дальше ожидание, иногда часами. Но вот лёгкий ночной ветерок донёс сначала шорохи, а затем тихое чавканье – копыт и свиного рыльца в илу. И начинается самое сложное. Если глубина позволяет, то подход, а вернее подъезд, осуществляется на куласе. Если воды практически нет, то пешком в костюме типа химзащиты. Каждый шаг или толчок коротким шестом – минута!
Потому что прежде чем снять ногу, надо, чтобы ил отпустил её бесшумно, чтобы вода в следу не зажурчала и чтобы с ноги или шеста не капало. Ради интереса просто попробуйте где-нибудь днём пройти бесшумно по заиленному болотцу хотя бы метров пять. Я пробовал – у меня ни разу не получилось. А охотник – Иваныч – подкрадывается так к кормящемуся кабану на 20, а то и на 15 метров. Дальше включается фонарь, а бывает, что и луна такая, что без фонаря видно «по месту». Хотя яркая луна для зверовика обычно зло: ты сам отбрасываешь резкую, заметную зверю тень, а зверь, боясь, в свою очередь, собственной тени, обычно не выходит из-под камышовой стены, кормится в тени её.
Да, конечно, есть и другой тип астраханского кабанятника, который можно назвать «ленивым» или «высиживающим». Вернее, это другой метод охоты, но обычно и охотники-кабанятники делятся на тех, кто предпочитает активный подход (их, естественно, меньшинство) и тех, кто караулит у троп в местах их расширения. Такая охота хорошо описана у светлой памяти Игоря Алёхина во многих его рассказах. Часть из них можно прочитать в двухтомнике «Последний пленник плавней».
Там даже есть описание охоты с подхода, охоты невольной, но удачной – и талант автора позволяет читателю в полной мере проникнуться тем напряжением, которое автор испытал, подходя к кабану на чесалке практически посуху, лишь в одном месте перейдя узкую канаву по доске. Но подход по воде ильменя или пешком в бахилах прямо по илистому дну, которое засасывает ногу на каждом шаге выше щиколотки в вязкую, готовую в любой момент предательски хлюпнуть грязь…
Вот это для меня по сей день остаётся высшим охотничьим пилотажем, мастерством, а вернее искусством, «от бога». Никаких тепликов, никаких карабинов – только двустволка и бесконечное терпенье. Даже глухарь на току по сравнению с этой охотой – детская прогулка вприпрыжку. Вы спросите: а как же сейчас? Как же тепловизоры, карабины и прочее? Могу ошибаться, но в дельте нарезное, мне кажется, запрещено. Но даже не в этом суть, а в том, что кабан – зверь очень умный и осторожный, поэтому его редко увидишь в широких местах.
Он всю жизнь живёт среди камыша и, видимо, инстинктивно боится открытого пространства. Нет, бывает, конечно, переплывает или переходит широкие ильмени, в несколько сот метров, но это случай. А добыть его, например, к «ребята на неделе приезжают – надо кабанчика», чтобы через два, максимум три вечера кабанчик уже висел в сараюшке, можно только там, где я описал. В очень укромных, очень узких местах, с очень ограниченным обзором, где дальше 35–40 метров его просто не увидишь за камышовой стенкой. Поэтому надо протокой ли, горловиной двора, но подходить на выстрел практически в упор. Так, чтобы не спугнуть запахом и не подшуметь! И да – подход в 40–50 метров может длиться больше часа, а то и под два.
Второе умение Иваныча, как я уже сказал, это серый гусь. Добыть его, конечно, полегче, чем кабана, но в то время, когда Иваныч начинал, да и когда мы с ним познакомились, ещё в помине не было GPS, не было спутниковых карт… А серый гусь в дельте больше всего любит лотос и больше всего концентрируется на нём. Только чаще всего не на том лотосе, который растёт в углах больших ильменей, а в отшнурованных дворах.
Это как незарастающий прудик или озерцо посреди огромных просторов камыша. И входов-выходов из него нет… Вот такие отшнурованные (отделённые камышом от основной водной системы проток и ильменей, которая доступна на куласе или бударе) очень хорошо зарастают лотосом, и на ночную кормёжку гусь в них идёт исключительно отменно. Надо, конечно, знать куда. Но для начала такой дворик вообще надо найти – и это сейчас для этого достаточно открыть космоснимки, включить линейку, прикинуть расстояние от лодки, которое придётся брести до такого двора, поставить точку и перенести её в GPS. А раньше?
Раньше такие дворы искались зимой, по льду, во время загонов по кабанам – есть тут и такая охота. Натыкались или случайно, или с осени замечали пути, куда шёл на ночь гусь. А потом по осени, по каким-то меткам или по утиному ору оставалось проломаться в этот двор. Проломаться – через камыш и его корневища; по сути, прокопать небольшой канальчик через камыш, чтобы протащить кулас или хотя бы сидушку. Без неё охотиться очень неудобно. А утка такие дворы тоже любит, сидит там часто сутками, ничего не боится и орёт как сумасшедшая – в тихую погоду такой ор помогает поиску.
По себе скажу, даже 200 метров пройти – без ружья, просто пройти! – через камыш к такому двору иногда мучительно сложно. Просто невыносимо. Это мероприятие не для одного и не на один день, особенно если воды почти нет и кулас просто липнет к грязи. Зато если удалось… О! таких охот на гуся, когда можно стрелять его не только тройкой, но и пятёркой, выбирая, чтобы падал только на чистое, в лотос, и едва успевая перезаряжать… Такие охоты – на всю жизнь память. Так вот, сочетание совершенных навыков владения этими двумя наиболее сложными и уважаемыми охотами в дельте, кабаном с подхода и гусем на лотосах, в моих глазах делает Вячеслава Ивановича Ерёменко охотником уровня Дерсу Узала. И даже любое сравнение с ним бессмысленно.
А так, конечно, заядлых, умелых, фартовых охотников немало. Многие достойны уважения и восхищения. Взять хотя бы приезжих – большинство планирует отпуск заранее и часто попадают в такую погоду, когда местные на охоту даже время не тратят. Солнце, тишь, жара, утка по камышам, практически не летает – да мы в такое время и не охотимся, чтобы время даром не тратить. А ребята вот с города с утра до вечера «на воде». Обшарили на куласах все угодья, самые потайные протоки – всё нашли. С подъезда, но настреливают, и неслабо так.
Это вот умение в любых условиях найти и добыть, оно, кстати, на мой взгляд, и отличает хорошего городского приезжего охотника от любого местного. Когда ты тут живёшь, ты можешь выбирать оптимальное совпадение условий и тратить минимум времени с наибольшей эффективностью. А когда приехал на неделю не только водку пить, а охотиться, то выбирать уже не приходится. И послушаешь потом – а ведь и тактика своя, и места находят по своим признакам, и много такого от приезжих охотников узнаёшь, о чём сам уже или забыл давно, или даже не догадывался… Так что хороший охотник – это всегда в душе первооткрыватель, первопроходец, и, конечно, чуйка. Если этим бог наградил, остальное приложится.
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, июль 2022
