«Самая большая опасность на охоте – это нервный вооружённый человек у тебя за спиной», – так или примерно так высказался Джеймс Корбетт в своей книге об индийских тиграх-людоедах. «Самый опасный зверь на охоте в России – это вертолёт Ми-8», – повторяет мой друг, опытнейший охотник, Володя Губарев.

Когда меня спрашивают о самом страшном случае, который у меня произошёл на охоте, я в шутку говорю, что это эпизод 1991 года, когда девушки с пониженной социальной ответственностью в Магадане украли у американского охотника паспорт и разрешение на ввоз оружия вместе с тремя тысячами долларов. Девушек этих больше никто никогда не видел.

Это я к тому, что опасности на охоте случаются разные и не все они связаны с использованием огнестрельного оружия и уж тем более с нападениями диких животных. Хотя вот лично я пережил как минимум полтора десятка медвежьих атак, как спровоцированных (подранки), так и неспровоцированных. Но при этом я, скорее всего, являюсь одним из рекордсменов по взаимодействиям с конфликтными зверями, поэтому, как говорит современная наука, моя выборка нерепрезентативна и на мой опыт надо ссылаться с очень большой оглядкой. При всём том же я трижды попадал на вынужденную жёсткую посадку, а в загонных охотах начал вновь принимать участие лишь лет пять назад – настолько негативен был для меня опыт участия в них в девяностые годы.

Так это о чём я? О том, что охота всегда опасна. Как, впрочем, и вся жизнь. Об этом и номер.