Как рождается новый нож? Да у всех по-разному. Иногда происходит собственное переосмысление этнической или исторической модели, иногда понимаешь, что страшный тактический нож можно сделать вполне рабочим, если поменять что-то в форме или деталях, иногда вид будущего ножа навевается каким-нибудь образом литературного или киногероя, а то и целого жанра.
Или собственным представлением автора о воплощении тех или иных свойств инструмента в металле. Бывает, смутные образы разрозненных идей однажды собираются и формируются во вполне конкретное видение.
Нож как изделие может выступать в разных ипостасях. Красивый предмет искусства может быть предметом коллекционирования. Армейские образцы нет-нет да используются как оружие, хотя куда как чаще выполняют роль шанцевого инструмента. Высокотехнологичный складник, будучи наделён вполне рабочими свойствами, нередко представляет всего лишь модный аксессуар при своём владельце. Изделие от именитого мастера на поясе охотника может использоваться по прямому назначению, но частенько только подчёркивает статус. Если же любой из перечисленный вариантов ножа – рабочий, значит, это в первую очередь инструмент. Инструменту важно качество и функционал; декоратив греет душу и радует глаз, но в работе сильно вторичен.
Нож как правило, сопровождает каждого охотника в его поездках, вылазках и экспедициях помимо основного средства добычи, будь то ружьё, капканы, лук или иные средства. На охоте он – помощник. При этом в большинстве случаев такой нож достаточно компактен. Любители больших ножей на охоте есть, у них своё видение и своя правда. Но даже когда они утверждают, что поговорка «чем опытнее охотник, тем меньше его нож» является ересью, то практика как раз доказывает обратное. Просто, как правило, в головах таких «охотников» функции охотничьего ножа подменяются функциями ножа экспедиционного, лагерного, которому приличные размеры и масса вполне к лицу и соответствуют его назначению (фото 1).
