На ресурсе regulation.ruвывешен для обсуждения и предложений проект приказа Минприроды России об утверждении Правил охоты.
Министерство пошло верным путем, отказавшись от внесения очередных поправок и изменений, от которых действующие сегодня Правила больше похожи на штопанное-перештопанное лоскутное одеяло и от которых они стали совсем неудобочитаемы даже для специалистов.
По прочтении проект Правил оставляет в целом положительное впечатление. Правила однозначно становятся лучше. Прежде всего, стал проще и понятнее язык документа. Из текста Правил убрано большинство из многочисленных перекрестных ссылок на пункты, которые делали язык Правил «птичьим-юридическим», трудным для чтения и восприятия людьми, не имеющими специальной подготовки. Авторы проекта явно исходили из того, что Правила охоты существуют не для юристов, а для охотников. И это хорошо.
Но некоторые предложенные новации вызывают недоумение, а некоторые – просто досаду.
Предлагаю пройтись по всем значимым изменениям и оценить их.
Пункт 3. Охота – деятельность, связанная с поиском, выслеживанием, преследованием охотничьих ресурсов (далее – охотничьи животные), их добычей, первичной переработкой и транспортировкой. К охоте приравнивается нахождение в охотничьих угодьях физических лиц с орудиями охоты и (или) продукцией охоты, собаками охотничьих пород, ловчими птицами, в том числе нахождение на дорогах с расчехленным и (или) заряженным с охотничьим огнестрельным, пневматическим, метательным стрелковым оружием (далее – охотничье оружие) и (или) продукцией охоты.
Это новый пункт, переносящий в текст Правил положения Закона об охоте и частично их разъясняющий в части того, что приравнивается к охоте. У нас отсутствует правовая норма, выделяющая дороги из состава охотничьих угодий. Поэтому однозначно положительно оцениваю то, что к охоте приравнивается не просто нахождение на дороге с оружием, а только с расчехленным и(или) заряженным оружием. Это сразу пресекает, увы, регулярные попытки составлять протоколы на людей, передвигающихся по дорогам, проходящим через угодья пешком или на транспорте и при этом транспортирующим охотничье оружие. Например, накануне открытия охоты охотник идет на базу от остановки автобуса или со станции. Разрешение у него с завтрашнего дня, или он собирается его получить у егеря, который его ждет на базе. Другой пример, деревенский охотник, у которого пришло время продлевать разрешение на оружие, идет на автобус или электричку, чтобы доехать до райцентра, где расположено подразделение Росгвардии, занимающееся разрешительной работой.
Но все-таки осталась недоработка. Не решен вопрос перемещения охотников-промысловиков до мест промысла и обратно. О промысловиках вообще все время забывают, что законодатели, что авторы подзаконных документов. Часто они передвигаются вне дорог, по рекам или пробитым снегоходом зимникам, имея при себе и орудия лова (капканы), и оружие. Причем оружие часто расчехлено и заряжено, потому как медведей везде много. Понятно, что промысловику по большому счету наплевать на все эти запреты, он у себя в тайге хозяин, и никто его там за карабин за спиной жучить не станет. Но на то и нормативный документ, чтобы нормально решать все аспекты проблемы. Правильно было бы дополнить пункт следующим положением: «Охотники, при наличии у них документов, подтверждающих право на осуществление промысловой охоты, могут транспортировать оружие и самоловные орудия охоты к местам осуществления ими охоты по охотничьим угодьям или иным территориям, являющимся средой обитания охотничьих животных, без разрешения на добычу охотничьих ресурсов».
Пункт 4.1. О том, что охотник обязан «соблюдать настоящие Правила, а также параметры осуществления охоты, установленные высшим должностным лицом субъекта Российской Федерации (руководителем высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации)»
Наконец свершилось то, о чем давно и настойчиво говорили и писали специалисты, прежде всего из тех, кто работает «на земле». В действующей на сегодняшней день редакции Правил норма, обязывающая охотника соблюдать параметры охоты, устанавливаемые на региональном уровне, отсутствует. Любая ограничительная или обязывающая норма, не подкрепленная санкцией за ее неисполнение – пустая бумажка. Некоторые, субъекты федерации, далеко не все пытались заполнить этот пробел с помощью своих региональных кодексов об административных правонарушениях. Но на федеральном уровне все надежнее и действеннее.
Пункт 4.6. Требующий «привести в ненастороженное состояние приспособления, устройства и (или) сооружения для ограничения свободы и (или) добычи животных путем автоматического действия элементов таких приспособлений, устройств и (или) сооружений либо за счет движений самого животного (далее - самоловы) не позднее последнего дня срока действия разрешения, либо при освоении квот добычи охотничьих ресурсов (соблюдении норм добычи охотничьих ресурсов)». Правильное добавление о том, что самоловы должны быть приведены в ненастороженное состояние не только по окончанию охотничьего сезона, но и в случае, если уже добыто количество животных, указанное в разрешении на добычу.
Вопрос в другом, кто ж это выполнять будет – сезон-то продолжается, зверь ловится. Да и кто будет контролировать исполнение?
Пункт 9. О том, что «при осуществлении коллективной охоты на копытных животных, медведей, волка, шакала в закрепленных охотничьих угодьях путевка выдается лицу, получившему в установленном порядке разрешение» и пункт 10.1, гласящий, что «лицо, ответственное за осуществление коллективной охоты, обязано присутствовать в месте осуществления коллективной охоты». Эти уточнения пришли в Правила из практики. Потому что нередко бывало так, что разрешение выписано на егеря, а путевка на капитана команды. Это давало простор для «народного творчества». Лося добыли, а разрешение можно не закрывать, особенно если команда из местных, которым мясо далеко по дорогам не везти. А разрешение в выходные еще раз использовать можно уже с приезжими городскими охотниками. Опять-таки тот, на кого выписано разрешение, теперь обязан присутствовать, что также ограничивает возможности разнообразных хитрых «манёвров».
Пункт 11 вызвал удивление. В нем написано, что «при осуществлении коллективной охоты каждый охотник должен иметь при себе:
- охотничий билет;
- разрешение на хранение и ношение охотничьего оружия;
- разрешение;
- путевку (в случае осуществления охоты в закрепленных охотничьих угодьях)»
Пункт требует, чтобы КАЖДЫЙ участник коллективной охоты имел при себе некое, не очень понятно – какое, разрешение и путевку. Разрешение на оружие указано отдельно, значит, имеется в виду разрешение на добычу. Но в пункте 7 уже сказано, что разрешение выдается на имя ответственного лица, а в пункте 9 – что путевка выдается на имя лица, на чье имя выдано разрешение. Так при чем тут КАЖДЫЙ охотник, участвующий в коллективной охоте? На лицо явное противоречие пункта 11 требованиям пунктов 7 и 9.
Пункт 12. Введено требование обязательного наличия «специальной сигнальной одежды повышенной видимости красного, желтого или оранжевого цвета». Правильно. Многолетней практикой многих стран доказано, что яркие элементы одежды никак не влияют на добычливость охот, а вот на безопасность влияют в самом положительном смысле.
Пункт 13. А вот следующий пункт, требующий, чтобы при «при осуществлении охоты на копытных животных, медведей, волка, шакала в промежуток времени за час до заката солнца и час после восхода солнца (далее – темное время суток) все лица, участвующие в охоте, обязаны носить специальную сигнальную одежду повышенной видимости красного, желтого или оранжевого цвета с полосами световозвращающего материала» вызывает вопрос: «А зачем?» Во-первых, непонятно, кто и когда устраивает коллективные, читай – загонные, охоты в темноте. Во-вторых, разве при этом охотников подсвечивают фарами или фонарями? Ведь световозвращающие материалы работают только при их подсвечивании, а сами по себе в темноте не светятся. Конечно, может, я чего не знаю и поэтому не понимаю всей глубины смысла этой новации. Но, ей-богу, по-моему, явно перемудрили.
Пункт 17. «Охота на копытных животных, отнесенных законами субъектов Российской Федерации к охотничьим животным, осуществляется в сроки охоты на копытных животных, указанные в Приложении 1 к настоящим Правилам, и в иные сроки, предусмотренные настоящими Правилами». Это очень хитросочиненный пункт. Возникает сразу несколько вопросов:
-
Четкость формулировки. Отнести к охотничьим животным нельзя. Закон об охоте позволяет относить к охотничьим ресурсам. Согласен, что это насилие над русским языком, но приходится придерживаться терминологии федерального законодательства.
-
О каких видах копытных животных тут идет речь? Все дикие копытные животные, обитающие на территории нашей страны в состоянии естественной свободы, либо отнесены к охотничьим ресурсам (см. статью 11 Закона об охоте), либо занесены в Красную книгу Российской Федерации. Есть подозрение, что так тихой сапой готовится акклиматизация белохвостого оленя. Что ж, действительно, отдельные особи этого вида присутствуют на территории страны в диком состоянии. Это одиночные самцы, заходящие с территории Финляндии в приграничные районы Ленинградской области и юга Карелии. Самок с приплодом отмечено не было. Своя дикая группировка не образуется. Все остальные, и довольно многочисленные, белохвостые олени, присутствующие в стране, были завезены в Россию в качестве сельскохозяйственных животных и содержатся в вольерах именно в этом качестве. На сегодняшний день интродукция белохвостого оленя в природную среду невозможна, так как такое действие явилось бы прямым нарушением обязательств РФ, вытекающих из участия страны в Конвенции о биологическом разнообразии, где в статье 8, пункте «h» говориться, что «Каждая Договаривающаяся Сторона, насколько это возможно и целесообразно: …предотвращает интродукцию чужеродных видов, которые угрожают экосистемам, местам обитания или видам, контролирует или уничтожает такие чужеродные виды».
-
В Приложении к Правилам указаны очень разные сроки охоты на диких копытных животных, все зависит от вида и половозрастной группы. А еще в пункте указаны и «иные сроки». Так, какие же сроки имеются в виду? Или это оставляется на усмотрение субъекта федерации, объявившего некий гипотетический вид копытного животного охотничьим животным? Тогда надо так и написать. В нормативном документе не может быть положений, допускающих неоднозначное толкование.
Пункт 22. Возвращает егерям, являющимся производственными охотничьими инспекторами право ношения личного охотничьего оружия в угодьях. Правильное и долгожданное решение.
Пункт 26. Устанавливает, в каком случае считать, что животное ранено: «В случае ранения копытного животного (наличие крови или иные признаки попадания)…». Это верное разъяснение, перекрывающее возможность спекуляций со стороны устроителей охот. Такие случаи не часто, но случались, когда после стрельбы егерь объявлял, что зверь ранен, хотя никаких признаков ранения не было.
Пункт 27. допускает добор раненного животного на территории ООПТ. Понятно, что речь не о заповеднике. Но в заказнике или на территории зоны ограниченного природопользования национального парка такое вполне возможно. Другое дело, что надо согласовывать с администрацией ООПТ. Могут разрешить, а могут и не разрешить.
Пункт 28. О возможности добора в угодьях сопредельного охотничьего хозяйства. При этом следует подчеркнуть, что в отличие от ООПТ тут действует не разрешительный (согласование), а уведомительный принцип. Запретить добирать зверя на своей территории сосед-охотпользователь не имеет право. Надо только поставить его в известность любым возможным способом.
Пункт 33. Определяет порядок добора раненного медведя. Медведь-подранок представляет угрозу не только для охотников, но и для любого человека, оказавшегося в лесу. Поэтому новая редакция Правил совершенно верно увеличила разрешенный срок добора медведя с двух суток до трех. За три дня зверь или сам дойдет от полученного ранения, или его доберут, а если не доберут, то значит, ранение легкое и зверь оправился.
Пункт 37. Определяет разрешенные способы охоты на медведя. Таковыми, согласно новой редакции Правил охоты являются: «охота… с подхода, загоном, с применением собак, с вышки или из укрытия». Возникает вопрос, а берлога? Сезон осенне-зимней охоты на медведя, устанавливаемый Правилами продолжается до 30 ноября. В большей части Сибири, да и на севере Европейской России медведи к этому времени уже залегают. Или решили не дразнить «темно-зеленых» словом «берлога» и молча согласиться, что это такой вид охоты с подхода?
Пункт 42. Наконец-то произошло то, о настоятельной необходимости чего так долго и громко говорили и специалисты охотничьего хозяйства, и охотники! Теперь разрешено «при осуществлении охоты на любой вид охотничьих животных, на основании выданного разрешения, допускается добыча волка, шакала, лисицы, енотовидной собаки». Правильное решение. Возврат к хорошей практики советского времени, когда добыча волка и шакала допускалась при любой законной охоте.
Пункт 43. Из перечня видов, добыча которых допускается исключительно только самоловами, наконец-то исключили выдру и ондатру. Это правильное решение. Тем более давно сложилась практика ружейной охоты на эти виды.
Пункт 45.2 дает перечень видов птиц, относящихся к разряду болотно-луговой дичи. Среди прочих указан хрустан. Увы, необходимо его из данного перечня исключить, т.к. хрустан (Eudromias morinellus) занесен в новую редакцию Красной книги Российской Федерации (приказ Минприроды России от 24.03.2020 г. №162). Так что следует исключить его из этого пункта Правил.
Пункт 50. К сожалению не внесено никаких изменений по продолжительности весенней охоты как был срок 10 дней, так и остался. Не «раскошелились» даже на дополнительные шесть дней для охотников с живыми подсадными утками, что давно предлагалось и с чем все были согласны, даже «зеленые».
Пункт 51. Содержит очень правильное разъяснение, что «весенняя охота осуществляется исключительно на самцов глухарей на току с подхода, на токующих самцов тетеревов из укрытия, на вальдшнепов на вечерней тяге, на селезней уток из укрытия с подсадной уткой и (или) чучелами, на гусей и казарок из укрытия с чучелами и (или) профилями и (или) манными гусями, на турпанов (горбоносого и обыкновенного)», и не оставляет вариантов для толкования и разговоров типа «пойдем на вечёрку, пора, уже утки летают».
Пункт 53 с подпунктами вносит важное изменение в порядок определения сроков охоты. Субъекты федерации наделяются большими полномочиями в этом процессе, что справедливо. Теперь Правила устанавливают де-факто рамочный срок охоты, а субъекты могут внутри этих рамок сдвигать его, но не могу при этом делать его меньше определенного количества дней.
Пункт 54. Наконец-то дано четкое определение расплывчатого термина «собаки охотничьих пород». Теперь «устанавливается, что к собакам охотничьих пород относятся собаки, используемые при осуществлении охоты». И гуляющий на опушке дачник с спаниелькой или лабрадором не будет считаться злостным браконьером.
Пункт 64.1. В тексте пункта на участке в котором запрещается «добыча охотничьих животных, находящихся в бедственном положении, беспомощном состоянии, на переправах через водные объекты в условиях стихийного бедствия или другой чрезвычайной ситуации» допущена техническая ошибка. Между словами «водные объекты» и «в условиях стихийного бедствия» пропущена запятая, которая присутствует в аналогичном тексте ныне действующих Правилах, которые запрещают добывать охотничьих животных при их переправе через водные преграды, а новые Правила, если запятую не вернуть на место, запретят добывать зверей при переправе только, если данная территория объявлена зоной стихийного бедствия или введен режим чрезвычайной ситуации. А в остальных случаях, получается, будет можно.
Пункт 64.2. вводит запрет на «прижизненную срезку пантов у дикого северного оленя». Этим закрывается очень серьезный недавно открывшийся пробел в охотничьем законодательстве. На панты появился большой спрос, в основном со стороны Китая. И ловкие люди на Таймыре начали промышлять панты без добычи оленей. При переправе к плывущему оленю подходят на лодке, один держит оленя за рога, другой быстро отпиливает их. Часто для этого используется бензопила. Рога в это время еще не окостеневшие, и пилят по живому. Как показали исследования, от шока, кровопотери, инфекции погибает более 70% животных, подвергшихся такой варварской операции, а выжившие комолые самцы исключаются из размножения. В результате доля половозрелых быков в популяции снизилась почти вдвое, что повлекло за собой и резкое снижение доли телят в 3-4 раза, что ставит под угрозу само существование ранее вполне благополучных группировок дикого северного оленя.
До настоящего времени привлечь к ответственности таких «пантовщиков» не представляется возможным. Дело в том, что в соответствии с пунктом 4 статьи 1 Закона об охоте, добыча охотничьих ресурсов – это отлов или отстрел охотничьих ресурсов, а продукция охоты, в соответствии с пунктом 9 той же статьи, - это отловленные или отстреленные дикие животные, их мясо, пушнина и иная продукция, определяемая в соответствии с Общероссийским классификатором продукции. При операции по прижизненной срезке пантов у плывущего через водную преграду оленя не производится ни отстрела, ни отлова животного, ни даже его временного изъятия из среды обитания. После срезки рогов зверь выходит на берег и уходит. Таким образом, в строгом соответствии с буквой закона, факт добычи отсутствует. Из этого, в свою очередь, следует, что срезанные у живого оленя панты не являются продукцией охоты, т.к. они получены от недобытого зверя. Следовательно, ни сама срезка пантов, ни последующие транспортировка, хранение, первичная переработка пантов не могут быть признаны охотой в соответствии пунктом 5 статьи 1 Закона об охоте, и действие охотничьего законодательства на этот варварский промысел не распространяется.
Теперь этот пробел будет заполнен.
Пункт 64.4. навел порядок в использовании «плавательных средств период осуществления весенней охоты». Действующие Правила охоты запрещают «использование любых плавательных средств в период осуществления весенней охоты для преследования, выслеживания, поиска и (или) добычи пернатой дичи, за исключением подбора добытой дичи». Проект новых Правил делает исключение также и для «плавающего укрытия, не находящегося в движении», а также и для «транспортирования добытой дичи».
Пункт 64.5. разрешил использовать картечь по кабану, но при этом картечь должна быть не менее 8 мм в диаметре. Ранее кабан не входил в перечень видов копытных животных, для добычи которых можно было использовать картечь. Это конечно, возвращение к корням. Кабанов раньше часто стреляли картечью, особенно накоротке. Другое дело, что я бы разрешил использование картечи диаметром не менее 7,5 мм. Дело в том, что картечный патрон дает правильный бой только при использовании согласованной картечи, т.е. такой картечи, которая укладывается в ряд в чоке ствола без зазоров.
Сейчас картечные патроны, как правило, снаряжают с использованием полиэтиленовых пыжей-контейнеров. Внутренний диаметр этих контейнеров практически совпадает с диаметром чока. Так вот в контейнер 12 калибра в ряд по три картечины лучше всего укладывается именно картечь 7,5 мм, а картечь 8 мм только по две картечины, при чем требуется какие-нибудь дополнительные обкладки, потому что 8-миллиметровая картечь лежит свободно. При выстреле картечью, лежащей по две в ряд, нижние картечины расклинивают сверху лежащие, и возникает эффект биллиарда. Картечины разлетаются в стороны, и кучность будет плохая, в кабана попадет лишь часть картечин. Патроны, где картечь лежит по три в ряд, этого недостатка лишены. К тому же в патрон 12 калибра помещается всего восемь 8-мм картечин общим весом 24 грамма, а в случае картечи 7,5 мм – 12 картечин весом 30 граммов, что значительно повышает поражающее действие выстрела, столь важное при охоте на такого живучего и опасного зверя, как кабан.
Пункт 64.9. запрещает «применение любых световых устройств, тепловизоров, приборов ночного видения для добычи охотничьих животных, за исключением случаев добычи копытных животных, медведей, волка, шакала, лисицы, енотовидной собаки, барсука, бобров…». На самом деле, по сравнению с действующими Правилами, это послабление и приведение требований в соответствие со сложившейся практикой. Напомню, что действующие Правила разрешают использование всех перечисленных средств для ночной охоты только при охоте на копытных и медведей с вышек и еще при добыче волка.
Пункт 64.10. запрещает «применение тепловизоров, приборов ночного видения при осуществлении охоты с использованием охотничьего метательного стрелкового оружия». Использование световых устройств при этом не запрещается.
Пункт 64.14. запрещает «применение охотничьего метательного стрелкового оружия при осуществлении коллективной охоты в общедоступных охотничьих угодьях». Смысл этого запрета от меня ускользает. Получается, что в закрепленных угодьях использовать луки и арбалеты при коллективной охоте можно, в общедоступных угодьях – нет. В чем разница, кроме присутствия егеря?
Пункт 64.17. вводит специальный режим охоты на кабанов в условиях опасности распространения африканской чумы свиней. Вводится запрет на охоту в таких ситуациях загоном, с применением собак (за исключением добора раненных животных). Т.е. запрещаются те способы охоты, при которых кабанов активно гоняют, чтобы потенциально инфицированные особи не разбегались по все большей территории.
Следующие два пункта вводят давно ожидаемую регламентацию использования нарезного оружия. Необходимость такой регламентации вызвана следующими соображениями. Во-первых, бить зверя патроном недостаточной мощности, и опасно, и негуманно. Раненный медведь или кабан запросто могут разобрать охотника на части, к тому же оптимальным считается положить зверя на месте и не доставлять ему лишние мучения. Во-вторых, есть необходимость профилактики браконьерства на копытных животных. Сейчас, можно взять путевку на рябчика и на законных основаниях находится по лесу с автоматическим карабином крупного калибра. Этим довольно широко пользуются браконьеры. Вопрос о необходимости регламентации использования нарезного оружия в зависимости от объекта охоты не раз поднимался региональными органами, уполномоченными в сфере охоты.
Пункт 64.19. запрещает:
64.19. при осуществлении любительской и спортивной охоты применение охотничьего огнестрельного длинноствольного оружия с нарезным стволом и нарезных стволов охотничьего огнестрельного комбинированного оружия для охоты на пернатую дичь, за исключением осуществления любительской и спортивной охоты с таким оружием калибром не более 5,6 мм на тетерева и глухаря в сроки, указанные в пункте 53.2 настоящих Правил;
Но, на мой взгляд предлагаемый подход лишь в малой и недостаточной степени решает проблему, попутно вводя необоснованные запреты.
По порядку:
Почему нельзя с нарезным оружием охотиться на рябчика, вяхиря, клинтуха, горлицу? Рябчик – это вообще классический «мелкашечный» вид. Тем более что четырьмя пунктами ниже разрешается использовать на рябчика и горлицу пневматическое оружие, которое, как известно, тоже имеет нарезные стволы, а многие модели и по калибру совпадают с малокалиберной винтовкой под патрон кольцевого воспламенения, и используют такие пули, которые из ствола вылетают с той же скоростью.
Использование калибра 5,6 мм по тетереву и глухарю нецелесообразно. Малокалиберный патрон кольцевого воспламенения (22 LR) для охоты на этих птиц недостаточен и его использование дает большой процент подранков, потерянных для охотника. Широко распространенные в нашей стране калибры 5,6х39 и .223Rem(5,6х45) по птице действуют разрушительно вследствие огромной скорости пули. В результате развивающегося при попадании гидроудара тушки сильно разбивает, часто разрывая на куски. Не понятно, почему нельзя стрелять глухаря или тетерева из оружия 7,62? Легкие пули таких калибров, как 7,62х39, 308 Win(7,62х51), 7,62х54, 30-06Sprg(7,62х63) имеют не столь высокую скорость и не рвут дичь.
Пункт 64.20. запрещает«при осуществлении любительской и спортивной охоты применение охотничьего огнестрельного длинноствольного оружия с нарезным стволом и нарезных стволов охотничьего огнестрельного комбинированного оружия калибром более 5,6 мм для охоты на зайцев, дикого кролика, корсака, белку, горностая, диких кошек, енота-полоскуна, колонка, куниц, летягу, норок, солонгоя, харзу, хорей, более 8 мм для охоты на сурков, бобров, барсука, росомаху, рысь». Опять-таки, калибр 5,6 мм понятие очень растяжимое. Одно дело «мелкашка», для которой разумный предел это голуби, рябчик, заяц, с большой натяжкой тетерев, и совсем другое – 5,6х39 и .223Rem(5,6х45), которые являются достаточно мощными патронами. Первый создавался для охоты на средних копытных (сайгак и северный олень), а второй как боевой, для отстрела людей. Таким образом, предлагаемая регламентация никоим образом не решает задачи профилактики незаконного отстрела копытных при формальной охоте по перу или мелкому пушному зверю.
Для того, чтобы в определенной степени решит это вопрос следует установить запрет использования при охоте на соболя, горностая, ласку, куниц, хорей, норок, колонка, солонгоя, белку, летягу, рябчика, голубей, горлиц охотничьего огнестрельного нарезного оружия под патрон центрального боя. Все перечисленные виды прекрасно добываются из «мелкашки».
Пункт 64.25. запрещает использовать самоловы при добыче пернатой дичи, но при этом разрешает использование петель для добычи за исключением отлова белой и тундряной куропаток, рябчика, глухаря, в том числе и при любительской охоте.
ВАЖНО! Проект новых Правил охоты не содержит запрета на применение петлевых самоловов для добычи охотничьих животных. Использование петель ограничивается на общих основаниях вместе с иными самоловами.
Раздел Х «Иные параметры охоты» – это новый раздел в Правилах и, на мой взгляд, очень разумный. Раздел представляет собой краткий сборник основных требований техники безопасности на охоте, что так важно знать охотникам, которые нынче получают охотбилеты, не проходя испытаний на знание охотничьего минимума.
ВАЖНО!!! Данный раздел содержит пункт 76, который устанавливает, что «Проверка боя охотничьего оружия и приведение его к нормальному бою (далее – пристрелка) должна производиться на специально оборудованных стрельбищах или площадках, либо в охотничьих угодьях только в период охоты при наличии у охотника документов на право осуществления охоты. При пристрелке охотник обязан соблюдать меры безопасности, исключающие возможность причинения вреда человеку или домашнему животному». Это означает, что охотникам наконец-то вернули их право проверять бой и пристреливать оружие, находясь в угодьях и имея при себе все необходимые документы. Это означает конец произвола ретивых контролёров, которые вместо борьбы с настоящими браконьерами радостно бросились ловить «пристрельщиков», благо их легко вычислить по частым выстрелам, звучащим из одного места.
Теперь о сроках охоты. Не буду касаться мелких деталей, отмечу самое важное.
- с 31 декабря до 10 января продлен сезон охоты на косулю, лося, благородного оленя, пятнистого оленя. Очень правильное решение, о необходимости которого много говорили и писали. Глупо закрывать сезон перед длинными новогодними праздниками. Лучше пусть народ на охоту съездит, по лесу побегает, проветриться, чем будет, сидя дома, «душить зеленого змия». То же можно сказать и про егерей, а охотхозяйства от этого много выиграют в финансовом плане.
- для кабана установлен единый большой сезон охоты продолжительностью 9 месяцев, при этом указанные сроки – рамочные. Субъекты федерации в пределах этого срока вольны сами устанавливать продолжительность сезона и разбивать его на части, но при этом его продолжительность должна быть не менее 210 дней.
- значительно сокращен сезон охоты на северного оленя. На фоне творящегося во многих местах браконьерского беспредела в отношении этого зверя, это решение – весьма своевременное и правильное.
- сезон весенней охоты на медведя остался прежним с 21 марта по 10 июня, но снято ограничение в 60 дней на его продолжительность. Теперь сезон будет продолжаться весь указанный срок.
- наведен порядок со сроками охоты на пушных зверей, они стали более естественными и начинаются уже по завершении линьки, когда шкурки становятся товарными. Исчезли из правил и странные сроки охоты «без охотничьего огнестрельного и (или) пневматического оружия», которые вызывали много смеха и пересудов в охотничьей среде. Но на самом деле под этим весьма странным названием «пряталась» обычная натаска и притравка собак. Сделано это было из-за того, что в Законе об охоте не были прописаны эти понятия. От изъятия этих странных «безоружных» охот из Правил текст, конечно, стал выглядеть лучше, а вот что с натаской и притравкой будет, особенно там, где специальных участков в угодьях для этого не выделено – большой вопрос.
Поживем – увидим…
