Бывали ли вы в степи в середине лета? Когда полуденное солнце настолько нагревает все вокруг, что жар исходит не только от окружающих вас предметов, но и от каждой молекулы раскаленного воздуха. Земля, трава, камни, кора деревьев и даже вода – все насыщено этим жаром. Воздух плотный настолько, что, кажется, можно взять ложку и черпать его, подобно киселю. А он будет колыхаться и раскачиваться над землей, создавая миражи, где-то гуще, где-то прозрачнее. И ветер в степи такой же горячий, он не приносит долгожданную прохладу, а обжигает своим дыханием. Все вокруг попряталось и замерло в ожидании, когда солнце начнет скатываться к горизонту.
Если вы бывали в степи в середине лета, то знаете, как в такую жару начинает пахнуть степь! Как обостряются и становятся гуще все ее запахи, запахи полыни, сухой травы и раскаленной земли. И как обжигает теплая, как парное молоко, вода в Дону, когда прыгаешь в нее с разбега или медленно заходишь, наслаждаясь превращением жара в прохладу.
Мы приехали в воронежскую степь в середине июля, когда только открылась охота на сурка-байбака. Хотелось половить рыбу в Дону и поохотиться на этого юркого, осторожного, но такого бестолкового зверька, вновь вернувшегося в эту степь после долгого отсутствия. Вернувшегося на радость охотникам и на горе землепашцам, чьи урожаи он с таким удовольствием поедает. Как они с ними только не борются: заливают норы водой, взрывают петардами и взрывпакетами, ставят капканы и ловушки. А он живет себе и размножается.
В отличие от других представителей своего большого семейства, состоящего, по утверждениям ученых, из 15 видов, именно сурок-байбак живет на большей части территории России, и в отдельных местах его численность оказывается просто катастрофической для сельского хозяйства. Тем не менее в степной зоне этот зверек чувствует себя очень комфортно, образуя огромные колонии, в глубине нор которых он проводит в спячке все холодное время года. Весной же, когда начинает пригревать солнышко, первыми выходят из нор молодые зверьки, чтобы погреться и порезвиться на свежем воздухе. Старики же продолжают спать, пока температура не станет стабильно высокой, и появляются на поверхности земли только в конце весны, а то и в начале лета. Середина лета – то самое время, когда можно увидеть как молодежь, так и взрослых зверей, стоящих «столбиками» на земляных кучах возле нор, слегка подпрыгивающих и настороженно посвистывающих, предупреждая соседей об опасности, или лежащих на возвышениях, нагретых солнцем.
Для меня это была первая охота, поскольку все предыдущие поездки в течение четырех лет на соревнования по варминту я не мог назвать охотой. Для меня это была работа. Работа в качестве помощника, организатора, судьи и штурмана. Но даже когда представлялась возможность выстрелить по сурку, я не чувствовал охотничьей страсти, удовлетворения от добытого трофея. Но четыре года не прошли даром. Появился опыт, приобрелся навык и возник интерес к такой охоте, когда есть возможность стрелять на большую, но не запредельную дистанцию. Когда начинаешь чувствовать разницу в калибрах и типах пуль, задумываться о баллистике и выборе оружия. И хотя до корифеев остается все так же далеко, ты начинаешь рассчитывать каждый выстрел, сопоставляя полученные знания и возможности оружия. Когда начинаешь ценить каждый добытый трофей. Вот тут и начинается настоящая охота.
Хозяйство, куда нас пригласили на охоту, было довольно небольшое и по количеству сурков не столь богатое, как прилежащие к нему угодья общего пользования. «Все потому, что скотину практически перестали гонять, – сетовали местные егеря. – Где скотина пасется, там и травка пореже, и сурка побольше». Интересно, что эта закономерность наблюдается повсюду, где обитают сурки. Да это и понятно. В высокой и густой траве зверькам очень тяжело увидеть подкрадывающегося к ним хищника. Поэтому в результате естественного отбора выживали только те колонии, которые существовали на более открытых территориях – по краям балок, на склонах, на пастбищах.
Охотиться можно было только в утренние часы. К полудню воздух раскалялся настолько, что оставалось только сидеть в тени поближе к воде или наслаждаться прохладой в номере гостиницы. Поскольку приехали мы всего на пару дней, то в первое утро решили разделиться. Друзья собирались попытать рыбацкое счастье на Дону, а охотиться на следующий день в богатых степных угодьях. Я же поехал в степь в тот же день, чтобы поохотиться и постараться добыть сурочьего мяса к столу.
Егерь привез меня в небольшую балочку, где всюду виднелись свежие сурчины. «Ну, вот тут и располагайся», – сказал он, выгружая меня из «уазика» на совершенно ровной площадке. Я огляделся. В принципе, место было хорошее, с отличным обзором и невысокой травкой, но спрятаться от внимательных глаз зверьков было негде. Однако я не особенно переживал по этому поводу, поскольку подкрадываться к ним я не собирался. Главное, чтобы они здесь были.
– Лицензий только две штуки, – предупредил егерь, – так что больше не стреляем.
– А стреляем взрослых или молодежь? – поинтересовался я.
– Без разницы!
Я удивился, поскольку в других местах от возраста зверя зависела цена лицензии, но так было даже проще. Решить, в какую сторону придется стрелять, было трудно, поскольку сурки еще не появлялись, поэтому я улегся на туристическом коврике, подложив под карабин свернутый спальник, и стал ждать. Минут через 15 после того, как машины уехали, появились и первые звери. По всей видимости, эта пара молодых сурков не могла долго усидеть в своих норах, особенно в утренние часы, когда «самое время подкрепиться». Они появились на краю норы метрах в 80 слева и прекрасно меня видели, поэтому постоянно пересвистывались, предупреждая других о моем присутствии. Дистанция не такая уж большая, но вполне пристойная для того, чтобы начать охоту. На всякий случай проверяю дальномером расстояние и разворачиваюсь в их сторону. Будем пробовать. Карабин Blaser .243 калибра, прицел Leupold 4-12x40. Пристрелка на 200 метров, поэтому, чтобы не завысить, я прицеливаюсь в середину корпуса сурка и плавно жму на спусковой крючок. После выстрела все кругом опять затихает, а я иду к сурчине и, забрав трофей, возвращаюсь на свою стрелковую позицию.
Знаете ли вы, насколько плотным становится воздух в жаркую погоду? Я сделал это открытие в свою первую поездку на турнир по варминтингу. Тогда меня попросил быть его вторым номером, а говоря иначе, наводчиком, Юра Слетов – один из основателей и вдохновителей проведения турниров по варминтингу в России. Именно благодаря ему я открыл для себя много нового в этой охоте и в стрельбе на дальние дистанции.
Мы охотились в открытой степи, и мне казалось, что определить, куда летит пуля, если она не попадала по земле, было совершенно невозможно.
– А ты смотри внимательно, где будет сгущение воздуха, – сказал Юра.
– Это как? – не понял я.
– Ну, как круги на воде.
Я удивился, но навел трубу и стал наблюдать за сурком. Юрий прицелился и выстрелил. И когда пуля прошла немного левее зверя, я увидел, как по воздуху пошли круги и тут же исчезли. Это было похоже на то, как капля воды падает в воду, но волнение тут же затихает. Я с удивлением и восторгом посмотрел на Юру, а он только заулыбался.
– Ну, что, увидел? – спросил он.
– Да, на 11 часов сантиметра на 2 в сторону.
Сегодня воздух был не таким горячим, чтобы можно было наблюдать за полетом пули. Собственно, и наблюдать было некому и незачем. На этот раз ждать, когда все успокоятся, пришлось намного дольше. Это и хорошо – было время, чтобы остыл ствол карабина, что в такую погоду не так уж и быстро происходит. Сначала я услышал сурочий свист и только потом увидел крупного сурка, сидящего довольно далеко от меня. Наверное, я бы его вообще не заметил, если бы сурчина, на которой он расположился, не возвышалась над степью. Я не спеша развернулся в его сторону, достал дальномер и померил расстояние. 180 метров. Уже интереснее. Сурок, конечно, меня видел, но он явно был уверен в своей безопасности, а потому совершенно не боялся. Я начал прицеливаться. Поскольку дистанция была все еще меньше пристрелочной, то я вывел перекрестие на шею, задержал дыхание и выстрелил. Охота была завершена.
Минут через 30 вернулся егерь.
– Что, пусто? – спросил он.
– Почему? Вон пара лежит, – указал я в строну прикрытой травой ямки.
Он с интересом пошел смотреть, потом достал рацию, и я услышал, как он говорит:
– Да, мы уже закончили. Тут профессионал. Оба выстрела точно в голову.
Для меня это было просто бальзамом на душу. Первая охота на сурков – и такая характеристика. Второй же радостью была похвала товарищей, которые после второго дня охоты решили выяснить, кто же из них добыл самый крупный трофей. После четвертьчасового препирательства его прекратил егерь Николай.
– Да что вы спорите? – сказал он. – Вон Алексей в первый день и добыл самого большого сурка, килограммов на 9 где-то. Матерый такой сурок, в нем и дробь была, и картечь, и пуля от мелкашки.
Вот так закончилась моя первая самостоятельная охота на сурка-байбака. Тогда я не ставил цель добыть как можно больше животных или выстрелить на максимально большую дистанцию, а просто охотился в свое удовольствие, приложив к этому все полученные раньше знания.
