За пределами не очень широкого круга зоологов и специалистов в области охраны природы имя Феликса Робертовича Штильмарка значит немного. Скорее уж, гораздо больше говорит имя его отца Роберта Штильмарка – автора одного из лучших авантюрных романов советского времени – «Наследник из Калькутты».
Феликс Штильмарк прожил долгую, насыщенную и плодотворную жизнь. И всю свою жизнь он был связан с тремя вещами – зоологией, охотой и заповедниками. Наверное, его можно было назвать «крёстным отцом» двух третей заповедников бывшего Советского Союза.
Мемуары – штука слоистая. Первый, и наиболее общедоступный слой представляет то, что в широком понимании называется «сплетни». Сплетни, правда, тоже бывают разные – о том, что позавчера происходило с монтёром Кондратом Семипупкиным в пивной «Три таракана» интересно лишь трём-четырём – максимум – десятку людей. Сплетни о том, какие трусы одевает с утра Перис Хилтон – занимает миллионы. Сплетни же о том, как те или иные чисто житейские обстоятельства отразились на общем ходе исторических событий чаще всего интересуют лишь исследователей.
Книга Феликса Штильмарка «Отчёт о прожитом» – как раз для узких кругов читателей – для лично сопричастных жизни человека Феликса Штильмарка; и для исследователей.
Феликс Штильмарк практически не соприкасался с Сильными Мира Сего. Оно, наверное, было и к лучшему – при его бескомпромиссном беспокойном характере эти встречи вряд ли закончились бы для него чем-нибудь благополучным. Но и без этих встреч Феликс Робертович в своей жизни помыкал немало горя. Постоянная смена работ, вызванная отнюдь не редким сочетанием принципиального и неуживчивого характера, клеймо «сына врага народа», сложные семейные обстоятельства сочетались с постоянными материальными затруднениями. А затруднения эти он решал двумя известными ему способами – охотой и научно-популярной журналистикой. Охота, судя по книге, была гораздо выигрышнее. Но кроме того, автор охоту ещё и очень любил…
Надо сказать, что очень многие биологи того времени, в том числе, и очень известные, прибегали к охоте и охотничьему промыслу в трудных житейских ситуациях. Феликс Штильмарк здесь был правилом, а не исключением. Но вот написал он о роли охоты в своей жизни как раз исключительно хорошо. В книге Феликс Робертович нарочито старается не описывать природу тех краёв, в которых ему приходилось бывать, часто останавливается на казавшихся ему важных житейских коллизиях и переживаниях. Но сердце-то не обманешь – и по всей книги рассыпаны чудные «заметки натуралиста», коими были столь славны русские зоологи XX века – В.Бианки, А.Формозов, Е.Спангенберг.
Надо сказать, что самые приятные для широкого круга страницы его мемуаров посвящены как раз охоте и охотничьим собакам.
И заповедникам…
Созданию заповедников в Советском Союзе Феликс Штильмарк посвятил всю свою жизнь. Штильмарк много и подробно пишет как о субъективных, так и объективных сложностях их планирования и обустройства. Много рассказывается об экспедициях в самые разные уголки страны, о встреченных на таёжных тропах и городских улицах людях. Не стоит ждать объективности от мемуаров, особенно, если они пишутся «под себя», но человек, всерьёз интересующийся историей охраны природы в бывшем СССР может извлечь для себя много интересных деталей.
Можно сказать, что вся жизнь Феликса Штильмарка была парадоксом. В замысловатой паутине противоречий, интриг и перетягивании одеял на себя, которые составляли значительную долю природоохранной деятельности бывшего Советского Союза, Штильмарк практически безошибочно выбрал то направление, в котором в наименьшей степени приходилось кривить душой. В самом деле, что может быть очевиднее (и идеологически проще) создания эталонных территорий, на которых вся человеческая деятельность находится под полным запретом?
Под конец своих мемуаров автор не заметил самого главного. А именно – что система заповедников вообще была возможна только при социальном строе Советского Союза. Который сам Феликс Штильмарк по большей части отвергал.
Такая вот загогулина…
