Счастье – встречать на своём пути настоящих героев. Мне всегда везло на людей и истории. Занесло однажды нас в Приокско-Террасный заповедник; цель была – фотографировать зубров. Договорились с администрацией. В назначенные день и час встретились и пошли к зубрам. Водила нас Ольга Викторовна Калинина. Благодаря ей я узнал о Викторе Калинине и Валерии Симонове, кое-что узнал и о зубрах, о чём раньше не подозревал. И не предполагал, что, придёт время, буду писать об этих людях и зверях, войне и мире.
Сын белого офицера и сын красного офицера; один попал на войну солдатом, геройски сражался, получил боевые орден и медали, другой в младенческом возрасте пережил ужасы самой страшной в истории человечества войны; один устроился работать в зубровый заповедник, занял ответственную должность, другой стал известным художником, скульптором, приехал к зубрам, чтобы увековечить древнее животное; там, на Окской земле, подружились два человека. Как странно: этих людей объединила война и зубры – это их общее, а жизнь и судьба у них по-разному сложились. В основу истории положены – судьбы и зубры. И с этим придётся разобраться.
Чтобы вы представляли себе картину «выселения» зубра: пятнадцать веков потребовалось для вытеснения гигантов с половины европейского ареала. Ещё несколько веков назад зубры жили во всех широколиственных лесах Европы. Но в XVII–XIX веках Европа застроилась, леса вырубались, превращаясь в лесопарки, ширились поля, где крестьяне выращивали разные культуры. За четыре века зубру пришлось убраться восвояси из своих некогда законных владений, довольствуясь пятью-шестью островками покоя. К XX веку ситуация оказалась близка к катастрофе: звери жили уже только в Беловежской Пуще и на Северном Кавказе.
В 1921 году выстрел истребил последнего зубра в Беловежской Пуще. А дальше конгрессы, заседания, споры, доклады, диссертации – с целью сохранить зубра. В 1939 году, после присоединения Западной Белоруссии к СССР, Беловежская Пуща с зубровым питомником оказалась под юрисдикцией Советского Союза. В 1940 году наметили план восстановления зубра в СССР. Потом загорелся пожар войны. Боевые действия развернулись на территории, где предполагалось разводить зубров. В 1943 году насчитывалось 160 особей, к 1946 году поголовье сократилось до 93. Легендарный факт с участием В.М. Молотова в спасении зубра в СССР уже хорошо известен (это 1944 год). Ещё страна лежала в руинах, а решение восстановить популяцию зубров было принято на высшем уровне.
От жестокостей войны, мучающей непроходящими ужасами память, Виктор Николаевич Калинин ушёл в мир природы. Он несколько десятилетий трудился в Приокско-Террасном заповеднике, пройдя путь от сотрудника до заведующего зубровым питомником. Ещё одна заслуга Калинина – он, возможно, сам того не осознавая, стал летописцем, будучи одарённым фотографом-анималистом: «Войну стараюсь не вспоминать, но не удаётся стереть её из памяти. В начале войны, ещё будучи ребёнком, участвовал в строительстве аэродромов, копал противотанковые траншеи, а в январе 1944 года ушёл на фронт. Воевал на 1-м Белорусском фронте, в третьем Варшавском танковом полку, 37-й механизированной бригаде механиком-водителем. В конце войны служил в 112-м мотоциклетном разведывательном батальоне. Дошёл до Берлина. Вернулся с войны в звании старшего сержанта. Имею 2 ранения и 3 боевых ордена: Орден Славы III степени, Орден Красной Звезды и Орден Отечественной Войны I степени. Медали за оборону Кавказа, за освобождение Белоруссии, за освобождение Варшавы, за взятие Берлина, за победу над Германией и юбилейные медали, полученные в мирное время». Как, наверное, заметно из скупого рассказа Виктора Калинина, провидение его вело землёю зубра.
31 августа 1962 года начал свою трудовую деятельность простым зоотехником, а с 10 июля 1964 года по 28 июня 1972 года исполнял обязанности заведующего. Умер Виктор Николаевич 27 мая 2021 года. 1 ноября 2025 года ему исполнилось бы 100 лет.
«Я родился в Украине. В начале 30-х годов отца как бывшего офицера царской армии сослали в Вологодскую область, вся семья последовала за ним, после расстрела отца в 1939 году вынуждены были переехать в Дагестанскую АССР, там и застала война.
После войны работал на Северном Кавказе оператором по исследованию нефтяных скважин, одновременно обучаясь в вечерней школе. В середине 50-х поступил в ветеринарную академию имени Скрябина на зоотехнический факультет. После окончания академии мне предложили работу в заповеднике. Я с удовольствием согласился и приехал в Данки. В заповеднике работали чудесные люди, с ними было легко общаться, они понимали и чувствовали животных. И те и другие меня воодушевляли. В такой обстановке работа спорилась, хотя была непростая. Жизнь и работа в заповеднике в полной мере обеспечивали меня сюжетами для съёмки. Чаще всего героями моих снимков становились зубры, потому что именно с ними в наибольшей степени связана моя работа в заповеднике».
Любопытный факт: всем рождающимся в питомнике зубрам дают клички на «Мо» (беловежский подвид) или на «Му» (кавказско-беловежская линия). Помню встречу с гигантом Мураками. А Калинин рассказывал: «Случались и драки между зубрами или бизонами, которые иногда заканчивались их гибелью. Такие трагедии всегда оставляли след в моём сердце, я искренне переживал за каждое животное. Но это мир дикой природы! И мы не всегда должны вмешиваться в обычный ход вещей. Хотя это не отменяет того, что к зубрам мы привязываемся, и потеря каждого из них была и нашей личной трагедией».
Зубр. Фото В.В. Симонова
Двадцать зверей, находившихся в зоне ответственности СССР, в послевоенные годы стали основой для возрождения чистокровных зубров. Зубры, как и люди, пережили все ужасы Второй мировой войны. Итогом совещания Молотова с польским президентом Болеславом Берутом явилась фраза министра иностранных дел СССР: «По зубрам давайте договариваться особо». Советы отдали 55 тыс. га земли (с посёлком Беловежа и охотничьим дворцом Александра III, с зубровым питомником), взамен получив от поляков пять чистокровных зверей. Немыслимая, на первый взгляд, цена вопроса. Чтобы обезопасить зубров, нужно было увести поголовье в глубь России. В 1947 году В.Г. Гептнер предложил «создать где-то в России (вероятно, лучшее место – под Серпуховым, где у нас часть Московского заповедника) Центральный зубровый питомник». Идея была поддержана Советом Всесоюзного общества охраны природы, своё добро дали академики Л.С. Берг, Н.Д. Зелинский, И.И. Шмальгаузен. Строительство питомника началось в том же году по проекту М.А. Заболоцкого, назначенного руководителем Приокско-Террасного заповедника в должности старшего научного сотрудника. К 1948 году оборудовали загоны. Жизнь началась. 21 ноября 1948 года в Серпухов из Польши приехали два зубра – Пуслав и Пущанин.
У В.М. Пескова есть зарисовка о зубрах: их «…можно увидеть в загоне. Сама древность глядит на тебя сливовым глазом, почёсываясь о корягу. Животное не кроткое, но и не свирепое. Стихотворец 1502 года писал: „Ты его не тронь, и он тебя не тронет“. Вольно под пологом леса бродят три стада зубров. При желании их можно всегда увидеть – предпочитают пастись на опушках и на полянах. Выглядят неповоротливыми тугодумами. Но впечатление это обманчиво. При опасности срываются с места, как будто ветер их сдул, – только треск, стихающий в чаще».
Так перевозили зубров
А вот Валерий Васильевич Симонов – известный художник-анималист, охотник и писатель, пожалуй, один из лучших (за всю историю анималистического жанра) певцов древнего животного – зубра. А родился 23 сентября 1940 года во Ржеве. Когда началась война, Валера с матерью уехали в Москву, где и провели тяжёлые военные годы. Отец Василий Иванович Симонов ушёл на фронт, воевал. Шестилетний Валера Симонов своими глазами видел парад Победы, на который привёл его отец. Отец привил любовь к охоте, каждое лето отвозил сына в Судогду. «С ним я ходил за грибами и от него узнал названия деревьев и трав, усвоил полёт и голоса кукушки, канюка, сойки, дятла, дрозда, тетерева. Отец показал мне устройство ружья, и однажды, отправившись за грибами, вместе с корзинами прихватил ружьё. По дороге рассказал, что есть охотничьи звери и птицы, на которых можно охотиться, а каких стрелять нельзя». В те далёкие послевоенные годы охотником было стать проще, чем в наши дни. Рассказывать биографию Валерия Васильевича я не стану, не об этом речь.
Долгая дружба связывала Калинина и Симонова. Сохранилось любопытное письмо: «Здравствуй, Виктор Николаевич! Ну и поездку я выдал! Прям и рассказывать страшно. В итоге штук 40 этюдов, куча всяких рогов и коряг, а впечатлений, ну хоть прям записывай.
В.В. Симонов. Бой быков. Картина, писавшаяся около 50 лет
Между прочим, в Кандалакшском заповеднике я познакомился с небезызвестной тебе Васильевой Танечкой, художницей из Ленинграда. Которая обрушила на меня целый поток слов и, между прочим, восторженно отзывалась о тебе. А потом она предложила устроить встречу в заповеднике, уж очень ей понравилась наша Московская область. Я, в свою очередь, предлагаю время – октябрь, т. к. весь сентябрь буду безвылазно сидеть в Москве, так много дел накопилось, что хоть опять куда-нибудь убежать. А про дерево я узнал целую кучу всяких секретов, чтобы оно не лопалось. Одно тебе сообщаю тут же. Если у вас в питомнике будут валить деревья, то скажи работягам, чтобы они отрезали мне только комли, как можно ниже к земле и высотой не более метра. Много не надо, штук 5–8. Пол-литра поставлю по приезде. Напиши, как жив-здоров, как семья. Будешь в Москве, обязательно заходи. Открытки купил, тебе комплектов 6–8 и 2 Геннадию Николаевичу, так что всё в порядке.
Привет Марии Степановне,
Валерий
Совсем забыл, мне сказал Трофимов, чтобы я готовил работы для анималистической выставки, которая скоро будет, а до сих пор ещё не знаю, что мне показать. Возможно, понадобится для доработки деревянный зубр».
Письма писать сейчас разучились, а раньше в любом доме хранилась связка писем и открыток. Бери и по этим эпистолям пиши семейный роман.
В нынешнем году Валерию Васильевичу исполнится 85 лет – он тот самый ребёнок войны, сам того не понимая, нахлебавшийся лишений. Хорошо пережить катастрофу бессознательно. Я специально разговорился с Симоновым о питомнике; для начала ведь нужно узнать, как датировать время приезда, не так ли? «Очень просто. На IV курсе училища 1905 года мне предстояло делать преддипломную работу. Это было начало 1950-х. Я тогда начал регулярно ездить с ППСом (так называют бывшие юннаты Петра Петровича Смолина. – Прим. авт.) и без него в питомник. Завёл знакомства. Тут у меня был на 42-м квартале приятель, егерь Саша Брускус. Я к нему наезжал, часто останавливался на постой, жил. Часто бывало, что жил один. Брускус отсутствовал по работе. Когда был в одиночестве, со мной жил пёс, страшно трусливая овчарка Бой, в неё стреляли и испугали на всю оставшуюся жизнь.
В.В. Симонов в Судогде за работой
Странно, что вечерами я писал не зверей, а портреты людей. Время шло, и однажды приехал в заповедник – надо идти за 8 километров к Брускусу, а у конторы мне повстречался мужчина (это был Виктор Николаевич Калинин). Я даже не помню причины разговора, как бывает: вопрос, ответ, он пригласил меня к себе домой. И я остановился у Калининых, где потом бывал несчитанное количество раз. Его жена, Мария Степановна – добрейшая и кроткая, со следами, как принято писать, былой красоты.
Дружба наша была оригинальная: я всегда был озабочен – хватал полено, строгал, то кидался писать акварели, то опять тянуло резать скульптуру, что-то раскрашивать, рисовать. Словом, каждое мгновенье – при деле. Но Виктор Николаевич – работник! Жизнь Калинина, а я там бывал на протяжении всех месяцев в году, меня поражала: птицы прилетели – ему до этого есть дело, трава всходит, сенокосы, заготовка кормов, бегает за рабочими – он жил только жизнью питомника». А про зубров Симонов скромно добавляет, как о чём-то само собой разумеющемся: «Я часто ходил землянику собирать в питомнике. Заберёшься в „загон“, вроде тихо, а зубры в это время за тобой подсматривают. И по всем законам зверь должен меня прогнать, но не прогоняли. Я тоже знал закон критической дистанции». Спрашиваю: а знаменитая фотография, где вы рисуете зубра, а он в метре стоит? «Это не зубр, а зубрёнок, никакого риска не было», – ухмыляется Валерий Васильевич.
В мастерской Симонова стоят скульптуры зубров: зубр лежащий (большой), зубр лежащий (маленький), зубр в профиль, зубр – фас, магниты, два зубра – скульптурные эскизы, зубр рыкающий, зубр декоративный, множество рисунков зубров, зубр – огромная маска, до недавнего времени висела большая картина – бой зубров (писал её художник около пятидесяти лет). Незаконченная стояла картина в сенном сарае Приокско-Террасного заповедника, пока о ней не вспомнили и не дали Валерию Васильевичу доработать. Такое вот «явление Христа» в анималистическом обличье…
Сейчас более 400 «приокских» зубров расселены в условиях дикой природы в Северной Осетии, Смоленской, Брянской, Калужской, Орловской областях, Горном Алтае (а всего есть и было более 30 мест, куда передавали зверей по всей стране). Постепенно зубр заселяет свои исторические владения. Хотя в настоящий момент охота на зубра не ведётся, за зубром можно поехать в Беларусь. «Ціхая завадзь бялыныч, рык белавежскіх зуброў», – то строчка, если помните, из песни «Песняров». Но, если темпы восстановления зубра сохранятся, может, ещё мы с вами станем свидетелями возрождения охоты на зубра – разновидности царской охоты. Поживём, как говорится, увидим. Бывали же дни весёлые! 6, 7 октября 1860 года император Александр Николаевич собственнолично взял 10 зубров. За два-то дня!
Мы знаем ужасные человеческие потери, понесённые нашим народом в годы Великой Отечественной войны, а сколько погибло зверей и птиц? Пожалуй, никто не сможет ответить на этот вопрос. А ведь гибла живность почём зря, адский огонь войны никого не щадил. С зубрами проще, потери их поголовья задокументированы, слишком маленькое было стадо…
А сейчас юбилей Победы. Старый солдат Виктор Николаевич Калинин не дожил до праздника, мирно почив в подмосковном Серпухове. Валерию Васильевичу исполнится 85, в конце апреля он поедет в свой домик в Судогде, где к брёвнам прибиты фанерные тетерева, а на крыше дровняка лежат лосиные рога. Река жизни в своём течении сносит, несёт нас вперёд, возврата нет. На земле хрупкий мир, но грозы громыхают. Человечество не учится на своих ошибках, ища острых ощущений. В Приокско-Террасном заповеднике меж стволов деревьев ходят гиганты – зубры.
И как-то вроде получилось всё бессвязно: война, Калинин, Симонов, зубры. Что к чему? Жизнь вообще не имеет ясной логики. Зачем, скажем, после войны начали сразу заниматься зубрами? Ничего другого важней не нашли? Люди бедствовали, а здесь зубров взялись восстанавливать! И всё же логика есть: делали на дальнюю перспективу, ради жизни, для будущих поколений. После ужасов войны хотелось мирной жизни. И шли работать в заповедник мужики-энтузиасты, бывшие фронтовики, в тишине лесов залечивавшие свои телесные и душевные раны. А потом ехали к зубрам все малые и великие анималисты, рисовавшие, писавшие и лепившие зверей, славивших эту дикую форму жизни. И великие писатели и учёные приезжали в питомник (К.Г. Паустовский, Б. Гржимек, Дж. Даррелл, К.К. Флёров, В.М. Песков, П.А. Мантейфель)
Ведь для кого-то зубры стали смыслом жизни, символом мира, образом жизни. Помните сказку «Приключения жука-носорога» К.Г. Паустовского? Там: война, люди, смерть, природа… Но в сказке всё должно всегда кончаться хорошо: «На фронте бойцы удивлялись жуку, трогали пальцами его крепкий рог, выслушивали рассказ Петра о сыновьем подарке, говорили: „До чего додумался парнишка! А жук, видать, боевой. Прямо ефрейтор, а не жук“. Бойцы интересовались, долго ли жук протянет и как у него обстоит дело с пищевым довольствием – чем его Пётр будет кормить и поить. Без воды он, хотя и жук, а прожить не сможет».
Дж. Даррелл с М.А. Заболоцким
Для многих зубры стали спасательным кругом в мирной жизни, помогли вновь «очеловечиться». Ты же, читатель, понимаешь, к чему я веду? Не всегда автор может быть последователен, логичен, не всегда повествование строится наподобие пирамидки из кубиков, случается, эмоции сильнее, а смутные образы и «нащупывание» темы – оправданы. Да, я очень жалею, что герои смертны. Особенно когда уходят настоящие, скромные герои, о которых не протрубят «скорострелы»-СМИ. А мне очень хочется потрубить… Вот и потрубливаю для вас, читатель.
Совершенно случайно, листая на днях «Огонёк» 1992 года, наткнулся на стихотворение фронтовика, Б.Ш. Окуджавы. Вот несколько строк: «Ехал всадник на коне. Артиллерия орала. Танк стрелял. Душа сгорала. Виселица на гумне… Иллюстрация к войне». Сегодня, в день великой Победы, вспоминаются главные слова, звучавшие для нас, послевоенных поколений и отпечатавшихся в душе: это не должно повториться. Никто не забыт, ничто не забыто. Может, 9 мая побродить в тишине питомника?
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, май 2025
