Дорогой Иван Сергеевич!
В детстве я испытал большое разочарование от книги «Записки охотника», где самой охоте было уделено совсем немного внимания, а по большей части охота была только предлогом для совсем другого повествования, которое я оценил уже в более зрелом возрасте.
Но и став старше, я неоднократно хотел задать волнующий меня вопрос: Иван Сергеевич! Как же можно? Вы же университет бросили ради охоты! Спали в сапогах, в обнимку с собакой и ружьём, охотились до глубокой старости, считали охоту самой сильной своею страстью, «неистовой, неистомной и неизбывной», а ничего дельного и сколько-нибудь продолжительного про охоту так и не написали. Ведь потомкам так хочется узнать и о легавых собаках, и об охотах в Ваше время! Но не суждено. Как говорится, c'est la vie.
Впрочем, многим своим адресатам Иван Сергеевич Тургенев писал в письмах краткие отчеты об охоте и собаках. И из этих писем можно почерпнуть сведения о том, сколько дичи он добывал, куда ездил на охоту и непременно о здоровье собак.
Копаясь в архивах старых газет, мне посчастливилось найти интересную статью, которая была написана охотником об охоте на вальдшнепа осенью в окрестностях г. Орла в 1855 году. То есть в этой статье как раз, говорится о сезоне 1854 года, о котором в то же время писал Тургенев Сергею Тимофеевичу Аксакову: 8 (20) октября 1854. Спасское
С. Спасское.
8-го октября 1854.
С 22-го сентября нахожусь я здесь, любезный и почтенный Сергей Тимофеевич, но охотился очень плохо – вальдшнепов совсем почти не было – ранние ночные морозы; и последних прогнали. Куропаток тоже очень мало и перепелов – словом, плохо дело! – Я со вчерашнего дня повесил ружьё на крючок…
и Николаю Алексеевичу Некрасову:
8 (20) октября 1854. Спасское
Посылаю тебе, любезный Некрасов, письмо, пришедшее на твоё имя в середу. После тебя сделалась тёплая погода – но вальдшнепов нет – и, видно, не будет. Ездил я на куропаток – но опять нашёл только один помёт. Убил 2 гаршнепов, Исаев убил 1 тетерева, Афанасий – зайца и утку и несколько перепелов. Собаки твои здравствуют.
Автор статьи также пишет о ранних морозах, которые сократили сезон вальдшнепиной охоты. Поэтому не остаётся сомнений, что описываемые события происходят как раз в то время, когда Тургенев и Некрасов охотились в Спасском-Лутовинове, почти в той же местности. Для меня и, наверное, для многих охотников будет интересно узнать, как же происходила сама охота, как работали собаки, как стреляли и сколько же добывали в те далёкие времена.
С большой обстоятельностью в статье описывается состояние угодий Орловской губернии. Судя по описанию почв, типов увлажнённости, растительного состава лесов, автор – образованный натуралист. И по старинной нашей традиции, которая имеет немало продолжателей среди нас, начинает своё повествование с того, что уже нет тех лесов, что были раньше: «Лѣтъ за 70 или 80 въ Орловскомъ уѣздѣ было несравненно болѣе лѣсовъ, чѣмъ нынѣ...» Как говорится, раньше всё было лучше: и трава зеленее, и деревья выше, и дичи больше, и бабы моложе… Сколько раз я слышал эту рефлексию у охотничьего костра на привале: мол, скоро дичь совсем изведётся, леса вырубят, климат изменится окончательно и внукам нашим не на что будет охотиться. Однако вот вам живой и документальный пример того, что и в те старинные крепостные времена не только так же сетовали на оскудение, но и добывали дичи не только не в разы более нашего, но иногда и гораздо менее.
Охота на вальдшнепа осенью описывается как одна из самых популярных в Орловском уездев связи с тем, что уже нет в округе ни глухарей, ни тетерева в достаточном количестве, а серая куропатка встречается редко. Можно ещё пострелять перепела и коростеля, а за дупелем и бекасом нужно ехать за пятьдесят вёрст от Орла. Охоту на вальдшнепа многие охотники ждут уже с начала сентября:
«Вальдшнепы прилетѣли!..» – раздаётся наконецъ радостное восклицаніе счастливца, которому первому удалось застрѣлить, или, по крайней мѣрѣ, спугнуть одного вальдшнепа, который ловко нырнул отъ него между вѣтвями и укрылся въ густой чащѣ дубняка. Молва эта быстро распространяется между знакомыми между собою охотниками, и если они заняты исполненіемъ своихъ служебныхъ обязанностей, то ждутъ и не дождутся субботы, воскреснаго или праздничнаго дня, чтобы предпринять походъ противъ этихъ птицъ, которыя, по всей справедливости, занимаютъ первое мѣсто въ ряду всей потребляемой нами дичи.
Сборы и приготовления так похожи на наши современные сборы на охоту! Только незначительные детали напоминают, что описываемые события происходили сто шестьдесят лет назад.
Начинаются сборы и приготовленія. Лягавыя также узнаютъ объ этомъ, ибо страстные къ охотѣ хозяева ихъ, получивши свѣдѣнія о появленіи вальдшнеповъ, съ особенно весёлымъ видомъ возвращаются домой, и встрѣченные своимъ вѣрнымъ Трезоримъ, Касторомъ или Діанкою поглаживаютъ ихъ съ особенною нѣжностію, и докладываютъ ласковымъ псамъ о своей радости, обѣщая имъ непремѣнно ѣхать на охоту въ самоскорѣйшее время… После этого снимается со стѣны или вынимается изъ футляра ружьё, и хотя оно, быть можетъ, за недѣлю передъ тѣмъ было тщательно вычищено, однако заботливый охотникъ снова осматриваетъ его и почти всегда находить необходимымъ вновь смазать какой-нибудь винтикъ въ замкѣ; потомъ вытираетъ наружную и внутреннюю поверхность стволовъ; прицѣливается нѣсколько разъ въ разныя точки своей комнаты, воображая, что видитъ взлётывающаго передъ собою вальдшнепа; наконецъ бережно помѣщаетъ ружьё на своё мѣсто.
Остаётся ещё сдѣлать самую точную ревизію остальныхъ охотничьихъ принадлежностей, чтобы убѣдиться, достаточно ли насыпано пороху въ пороховницу и тотъ ли № дроби въ дробовикѣ; вырубается нѣсколько сотень пыжей, а если стрѣлокъ придерживается патроновъ, то начинается самое точное, аптекарское отмъриваніе зарядовъ. Такимъ-то образомъ, если бы съ понедѣльника пришлось ожидать субботы или воскреснаго дня для отправленія на охоту, то у охотника всё уже готово въ этотъ день. Остаётся наконецъ обдумать: куда отправиться на охоту? Пригласить ли съ собою пріятеля, ѣхать ли одному, или же въ цѣлой компаніи? Охотникъ погружается въ думу, и думаетъ день, другой, третій, всё ещё не рѣшаясь окончательно. На Гати много вальдшнеповъ, думаетъ онъ, да трудно стрѣлять ихъ въ густотѣ, пока листья не осыплются; но зато оттуда можно пробраться за Оку, на Рыбницу, въ Лавровскіе кусты.... По Московскому шоссе? Тамъ можно побывать въ Щекотихиной рощѣ, потомъ въ Лепёшкиномь лѣсу, а потомъ и въ Медвѣдевскомъ, – мѣста славныя!..
Полный разбор и анализ угодий, в которых встречается вальдшнеп, у легашатника, конечно, вызывает трепет и почтение к автору. Вряд ли вальдшнеп поменял свои предпочтения. Не премину и я воспользоваться этими описаниями для поиска высыпок в этом году.
По склону осиновой рощи мнѣ случалось находить иногда по нѣскольку паръ вальдшпеповъ, разумѣется, во время самыхъ большихъ высыпокъ ихъ, и двѣ-три пары, въ теченіе какихъ-нибудь двухъ часовъ, укладывались въ ягдташъ. Стрѣлять ихъ здѣсь нетрудно: къ концу сентября листъ уже значительно осыпается, такъ что всегда можно видѣть стойку собаки шагахъ въ 20 передъ собою, а больше этого разстоянія и не надобно, если только собака вѣжлива.
Вальдшнепы сидятъ довольно крѣпко по краямъ этого склона , если ихъ никто ещё до прихода вашего не успѣлъ распугать. Вы пробираетесь по ровному мѣсту, а собака навѣдывается внизъ и вверхъ. Сдълаетъ стойку – подходите, стараясь избирать болѣе открытое мѣсто, и отъ вашего искусства зависитъ уже дальнѣйшій успѣхъ. Промахнулись вы, – не горячитесь: вальдшнепъ далеко не улетитъ, а пріютится на краю же рощи, впереди васъ, или отлетитъ назадъ, что очень легко можно видѣть вамъ самимъ…
…поезжайте въ Лепёшкинъ лѣсъ, который начинается на 8-й верстѣ, справа отъ шоссе, и состоитъ изъ собранія маленькихъ рощицъ, представляющихъ смѣсь осины, дуба и берёзы. На лѣвой же стороне отъ шоссе, съ 11-й версты, предъ вами откроется обширное пространство, прорезанное оврагами въ разныхъ направленіяхъ, и покрытое мелкими кустами дубняка. Если нападёте тамъ на высыпки вальдшнеповъ, то можете стрелять каждаго на совершенно открытыхъ мѣстахъ, потому что дубнякъ ещё молодъ, не выше 2'/а и 3 аршинъ. Здѣсь можно проходить цѣлый день, перемѣщаясь съ одного края овраговъ на другой, и можете быть увѣрены, что наполните весь свой ягдташъ чудесною дичью…
Впрочем, лучше прочитать описание самой охоты, в которой автор со своим приятелем Иваном Ивановичем добыл девять вальдшнепов и трёх куропаток в течение дня охоты. Той осенью это был самый удачливый охотничий день для него. Много это или мало? Для кого-то результат покажется большим, но среди моих друзей есть охотники, которые добывали и больше вальдшнепов за день охоты. Как говорит сам автор, конечно, для этого нужна и хорошая собака, и уметь изрядно стрелять, и понимать угодья, и иметь большую охотничью страсть. Такие охотники есть и в наше время. А за такую долгожданную встречу с охотниками-вальдшнепятниками XIX века огромное спасибо статскому советнику Александру Степановичу Тарачкову (1819–1870), естествоиспытателю, статистику и экономисту, воспитаннику Московского университета, который был, несомненно, увлечённым и страстным легашатником.
Утро 22 сентября было ясное, тихое, и воодушевило насъ какъ нельзя больше. Въ 6 часовъ утра мы оставили за собою Московскую заставу, и черезъ полчаса остановились на 6-й версте – сдѣлать первый визитъ старой осиновой роще. На пригорке, какъ водится, зарядили мы ружья, закурили сигары, и перешагнувши черезъ ручей Луженку, поднялись въ рощу, въ которой царствовала совершенная тишина, изредка нарушаемая шелестомъ падавшихъ пожелтевшихъ осиновыхъ листочковъ, которые, смешавшись съ листьями другихъ растеній, плотно покрывали землю, и только местами приподнимали ихъ красно-оранжевыя шляпки выглядывающихъ изъ земли на светъ Божій подосиновиковъ.
«Cherche», – сказалъ я моему Полкану, который въ одно мгновеніе сделалъ несколько прыжковъ впередъ, поднялъ морду, и направо и налево началъ шнырять въ кустахъ, изъ-подъ которыхъ взмётывали дрозды, искавшіе себѣ корма на земле. Шли мы довольно долго по левому склону рощи, и ничего не находили. Вдругъ мой Полканъ сделалъ стойку, «умеръ на месте», передъ кустомъ дубняка. Я сталъ позади его такъ, чтобы мне не мѣшали кусты, и въполголоса произнёсъ «пиль!» Взлетелъ вальдшнепъ, я выстрелилъ, и чрезъ несколько секундъ Полканъ бережно подалъ мне его живаго, съ перебитымъ крыломъ. Веселее пошли мы далее; но до осиноваго зароста ни одной стойки не сделала собака.
«Плохая охота!» – сказалъ я Ивану Ивановичу.
«Поищем въ осинннке», – промолвилъ онъ, и мы поворотили. Я держался опушки, а Иванъ Ивановичъ едва только ступилъ на тропинку внутри осинника, какъ въ пяти шагахъ передъ нимъ поднялся вальдшнепъ; онъ выстрелилъ и спуделялъ. Полканъ потянулъ въ ту сторону, куда полетела птица, я за нимъ, но испуганный вальдшнепъ не подпустилъ его, поднялся, мелькнулъ шагахъ въ 40 отъ меня, между густыми ветвями; я выстрелилъ на удачу, но не попалъ.
Обошли мы осинникъ и, какъ назло, два раза ещё взлётывали долгоносые предъ Иваномъ Ивановичемъ, который по одному промахнулся, а по другому и не стрелялъ. Они опустились внутри осинника, куда не было возможности пробраться. «Поедемъ въ Лепёшкинъ лесъ», – сказалъ я, и мы тотчасъ повернули назадъ, потому что Иванъ Ивановичъ не любитъ противоречить и на всё согласенъ, отчего я и люблю съ нимъ ездить на охоту.
Въ четверть 9-го часа мы остановились на 11-й верстѣ и пошли налево въ кусты, где не успели сделать какихъ-нибудь двухъсотъ шаговъ, какъ раздался выстрелъ шедшего вправо отъ меня Ивана Ивановича, и онъ радостно известилъ меня, что убилъ вальдшнепа. Черезъ несколько минутъ Полканъ потянулъ и сделалъ стойку. Я выстрелилъ, и другой вальдшнепъ очутился въ моемъ ягдташе. Ещё несколько шаговъ – и новая стойка. Не успелъ я отойти отъ находившаяся передо мною дубоваго куста, какъ прямо между мною и ослепившимъ меня солнцемъ, бывшимъ ещё низко надъ горизонтомъ,поднялись разомъ три вальдшнепа. Я выстрелилъ наугадъ и не убилъ ни одного. Мы тотчасъ пошли по тому направленію, куда полетѣла одна ихъ пара. Я взялъ наліво, а Иванъ Ивановичъ – направо, и, къ несказанному своему удовольствію, онъ тотчасъ нашёлъ и убилъ одного вальдшнепа… Проходя въ лощине, покрытой мелкимъ дубнякомъ и лозою, не выше полчеловѣка, Полканъ снова сделалъ стойку. Поднялся вальдшнепъ, я выстрелилъ и ранилъ его; но Иванъ Ивановичъ, не знаю уже почему, вздумалъ дострелить его – и, разумѣется, положилъ въ свою сумку…
Вдали, между кустовъ, виднѣлась голова подходившего къ намъ мужичка, изъ-подъ ногъ котораго, какъ онъ намъ сказалъ при встрече, поднялось штукъ шесть куропатокъ. Иванъ Ивановичъ также заметилъ, какъ oни полетели, да не узналъ издали, что за птицы-то были? Мы пошли ихъ отыскивать. Сначала сбились было съ направленія, котораго должны были держаться, но скоро Полканъ навёлъ меня на следъ, и въ густомъ дубняке вдругъ сдълалъ стойку.
«Пиль!» – сказалъ я ему. Онъ ни съ места, а самъ такъ и дрожитъ. Я ещё подвинулся впередъ шага на два, и въ одно мгновеніе поднялись две птицы, которыхъ поочерёдно, направо и налѣво, я и положилъ выстрелами изъ обоихъ стволовъ моего ружья. Полканъ подалъ мне сперва вальдшнепа, а потомъ куропатку. Дублетъ, утішительный для самолюбія охотника!
Въ скоромъ времени я ещё убилъ вальдшнепа; потомъ нашли куропатку, по которой Иванъ Ивановичъ спуделялъ изъ обеихъ стволовъ; но такъ какъ она летела отъ него поперечъ принятаго мною направленія, то я также выстрелилъ и отбилъ ей только обе ноги, которыя повисли, что, однако же, не мешало ей лететь далеко внизъ. По причинѣ выпуклой покатости, поросшей трёхъаршиннымъ дубнякомъ, мы не могли заметить места, где она опустилась. Однако же воротились искать её; но густые кусты намъ надоели, и мы двинулись снова вперёдъ. Ходили долго, но безъ всякаго успеха, и снова начали спускаться по склону другаго оврага, близъ начала котораго, возле шоссе, находился постоялый дворъ, где нашъ извощикъ дожидался насъ.
Въ лощине сушились, стоймя разставленныя, наподобіе сноповъ, связки конопли. Я прошёлъ мимо ихъ и, не надеясь ничего найти, направилъ шаги свои къ постоялому двору. Вдругъ Полканъ потянулъ къ густому дубовому кусту и сталъ, поднявши переднюю лапу. Я также остановился шагахъ въ 20 за нимъ. Взлетели две куропатки, и после вторичнаго дублета я уложилъ ихъ обеихъ въ мой ягдташъ, который началъ уже значительно давить мне правое плечо. Сделавши шаговъ 30, Полканъ поднялъ ещё куропатку, но я спуделялъ по ней, потому что она поднялась изъ-подъ куста, который совершенно заслонилъ её отъ меня. Я пошёлъ искать её. Тутъ подвернулся ещё вальдшнепъ, котораго я и убилъ.
Былъ полдень. Солнце сильно согревало насъ, одетыхъ въ осенніе костюмы, а потому, уставши порядочно, мы заблагоразсудили оставить въ покоѣ куропатку и идти къ постоялому двору. Пора было отдохнуть и позавтракать. Часа черезъ полтора мы решились наведаться въ Медведевскій лесъ, который Московское шоссе разделяетъ на две половины. Мы перешли на правую. Ветеръ значительно усилился. Мой Полканъ нашёлъ скоро одного вальдшнепа, котораго я и положилъ въ свой ягдташъ. После этого мы ходили часу до 4-го, и не найдя ни одной птицы, решились возвратиться домой. Темъ и кончилась моя осенняя охота.
Въ следующее воскресенье я поехалъ на Гать безъ товарища; но несмотря на то, что накануне ещё тамъ много было вальдшнеповъ, какъ сообщили мне знакомые мои охотники, я, сделавши версты четыре перехода, не видалъ ни одного, и всё оттого, что съ вечера сделался морозъ, который всехъ ихъ разогналъ. Впоследствіи снова наступили тёплые дни, снова показались вальдшнепы и держались въ продолженіе всего октября; но ихъ такъ было мало, что не стоило и охотиться.
Вообще, можно сказать, что главный осенній пролётъ вальдшнеповъ въ окрестностяхъ г. Орла продолжается не более трёхъ недель, а именно: съ 15-го сентября по 6-е или 8-е октября. Появляются они обыкновенно около 9-го сентября, а отлетаютъ между 15-мъ и 20-мъ числами октября. Послѣ этого начинается уже настоящая охота на зайцевъ, съ борзыми и гончими; но я не люблю ея, предпочитая ей ружейную изъ-подъ лягавой.
Ал. Тарачковъ
И это предпочтение автора охоте ружейной из-под легавой я полностью разделяю и с нетерпением жду осени 2018 года, надеясь замечательно поохотиться на вальдшнепа, а попутно и на серую куропатку!
Русский охотничий журнал, октябрь 2018 г.
