Осень 1915 года старый друг Теодора Рузвельта Александр Ламберт пригласил его на охоту в провинцию Квебек (Канада). Охотиться предстояло в угодьях, принадлежавших клубу, созданному американскими и канадскими энтузиастами охоты.
Многие охотники мечтали об охоте на лося, карибу и бобра в этих угодьях. Теодор Рузвельт купил лицензию на лося и две лицензии на карибу. Два лучших проводника клуба, Одилон Жене и Артюр Лиретт, должны были сопровождать Теодора Рузвельта на охоте в районе озера Лак-Крош.
Уром 19 сентября охотник и проводники на двух каноэ отправились в путь, а к обеду они уже добыли лося, трофейные качества которого привели Теодора Рузвельта в восторг (размах рогов составлял почти 135 см!). Лицензия на одного лося, купленная Рузвельтом, была закрыта, и проводники решили, что оптимальным вариантом для возвращения будет доплыть до западного берега, откуда по тропе можно вернуться в базовый лагерь.
Когда каноэ приблизились к западному берегу озера Лак-Крош, густо заросшему лесом, охотники увидели, что в кустах вдоль кромки воды движется исполинский лось. Проводники совершенно разумно полагали, что при приближении каноэ к берегу лось уйдёт вглубь леса. В действительности же всё получилось с точностью до наоборот: лось не только не скрылся в чаще, он вышел на берег и, не демонстрируя ни малейших признаков испуга, стал ходить, демонстрируя агрессивность, вдоль кромки воды, словно пытаясь помешать высадке охотников на берег.
Тогда охотники развернули каноэ и направились к расположенному на некотором удалении мысу, где также можно было высадиться на берег. Однако и тут лось оказался на их пути. Зверь неотрывно следил за каноэ и неотступно следовал за лодками. При этом он то и дело опускал голову и делал угрожающие выпады в сторону охотников.
Теодор Рузвельт понял, что лось не даст им спокойно высадиться на берег. И он, и проводники прекрасно осознавали, что до тех пор, пока лодки находятся на мелководье, лось может напасть на них. Начало смеркаться, но зверь, вопреки ожиданиям проводников, так и остался стоять на берегу и продолжал следить за каноэ и находящимися в них охотниками. Более того, он стал всё явственнее проявлять признаки возбуждения: то и дело выбивал копытами комья земли или воду с илом и ломал и скручивал рогами кусты.
В конце концов лось всё-таки скрылся в чаще. И тогда Теодор Рузвельт в полной уверенности, что лось ушёл окончательно, решил высадиться на берег. Он уже начал вытаскивать своё каноэ, как вдруг из чащи внезапно выскочил лось. Охотникам ничего не оставалось, как только ради собственной безопасности оттолкнуть каноэ от берега и отплыть на глубину.
Люди делали всё, что было в их силах, чтобы напугать лося: кричали, шумели, размахивали различными предметами, но всё было абсолютно бесполезно. Конечно, они могли и выстрелить в лося, но их удерживало от этого одно обстоятельство: Теодор Рузвельт купил лицензию только на добычу одного лося.
Через примерно полтора часа лось ещё раз скрылся в чаще. Памятуя о прежнем опыте, охотники решили выждать, чтобы окончательно убедиться, что лось не вернётся. Они остановили каноэ метрах в 50 от берега и стали напряжённо вслушиваться в тишину и вглядываться в черноту леса. В конце концов было принято решение высаживаться на берег. Высадке и выгрузке ничто не помешало. Забрав всё необходимое, охотники пошли в сторону базового лагеря. Они уже достаточно удалились от берега озера, как вдруг буквально из ниоткуда на их пути вновь возник лось. Он угрожающе наклонил голову, увенчанную массивными рогами, и, набирая скорость, побежал на остолбеневших от неожиданности охотников.
Теодор Рузвельт шёл первым. Он сорвал сплеча «спрингфилд», вложил его в плечо и прицелился. Артюр Лиретт, стоявший за ним, закричал: «Стреляйте, стреляйте же, месье!» В надежде напугать лося Рузвельт выстрелил чуть выше, но его расчёт не оправдался. Расстояние между лосем и охотниками стремительно сокращалось, и тогда Теодор Рузвельт выстрелил ещё раз. Пуля вошла лесному монстру в грудь, и он рухнул в 10 шагах от стрелка. Когда охотники стали приближаться к неподвижно лежавшему великану, он вдруг вскочил на ноги и вновь попытался броситься на охотников. Но третий выстрел Теодора Рузвельта поставил точку в этой дуэли.
Вскоре после возвращения в базовый лагерь Теодор Рузвельт был приглашён для беседы и дачи показаний официальному представителю администрации провинции и правительства Канады. Во время слушаний Теодор Рузвельт заявил, что если бы он не застрелил лося, то неизбежно пострадали бы люди. Показания Теодора Рузвельта были подтверждены проводниками, сопровождавшими его на охоте. По результатам слушаний все обвинения против Теодора Рузвельта были сняты.
Это была последняя охота в жизни Теодора Рузвельта. Вскоре после возвращения из Канады, возможно, из-за пережитого стресса, здоровье Рузвельта стало ухудшаться. Ещё одним ударом стало полученное в июле 1918 года известие о гибели на фронтах Первой мировой войны младшего сына Квентина. О том, насколько памятной была для Теодора Рузвельта его последняя охота, свидетельствует тот факт, что почти все добытые им трофеи он дарил друзьям и родным, а также отдавал в музеи, в частности Смитсоновский музей, а рога добытого им в Канаде лося, жертвой которого чуть не пали охотник и проводники, хотя и не были установлены на медальон, находились в рабочем кабинете до конца его жизни. 6 января 1919 года Теодор Рузвельт скончался. Причиной смерти стал оторвавшийся тромб.
Добытый в Канаде трофей продолжает оставаться в поместье Теодора Рузвельта, ставшем музеем, и поныне.
Русский охотничий журнал, декабрь 2019 г.
