Миграции свойственны многим видам животных. Но обычно слово «миграция» ассоциируется с ежегодными весенними и осенними перелётами птиц.
Всего в мире выделяют несколько пролётных путей птиц. Через территорию России мигрируют птицы следующих пролётных путей: Восточноазиатско-Австралазийского, Западноазиатско-Африканского, Восточно-Атлантического, Средиземноморско-Черноморского и Центральноазиатского. При этом необходимо учитывать, что разные популяции одного и того же вида могут использовать разные пролётные пути. А могут и один. Вот, к примеру, белолобые гуси у нас гнездятся по всей территории тундры, а зимуют от Западной Европы до Японии включительно. Соответственно, если мы используем этот вид в качестве охотничьего ресурса, то необходимо учитывать, что разные популяции разных пролётных путей имеют разную динамику и использовать их необходимо с разной интенсивностью. На какие-то может быть открыта охота, в том числе весенняя, на другие – только осенняя, третьи популяции требуют полного закрытия охоты и введения срочных природоохранных мер.
Есть же птицы, которые, несмотря на обширный гнездовой ареал, зимуют в одних и тех же местах. К примеру, небольшой зуёк – галстучник. Это очень небольшая птичка длиной около 20 см и весом всего около 60–70 г. Было известно, что зимовать этот зуёк улетает на стык Африки и Евразии. Однако до последнего времени не было известно о том, как мигрируют птицы с самых восточных мест гнездования – с полуострова Чукотка. Недавно несколько птиц было помечено небольшими датчиками, регистрирующими освещённость, – геолокаторами. И выяснилось, что птицы с Чукотки летят зимовать в район Персидского залива, преодолевая расстояние более десяти тысяч километров. При этом в данном случае была отмечена петлевая миграция: весной птицы летели по кратчайшему пути, а осенью возвращались через тундры севера России.
Птицы мигрируют на разные расстояния. Условно их можно разделить на ближних и дальних мигрантов. Иногда выделяют сверхдальних мигрантов. Значительную часть традиционно охотничьих видов европейской части России, например уток, можно отнести к видам – ближним мигрантам. Зимуют они зачастую в странах Западной Европы. При наличии постоянного источника питания птицы могут иногда и значительно сокращать расстояние, необходимое для миграции, или переходить фактически на оседлый образ жизни. К примеру, часть крякв последнее время адаптировалась к зимовке в крупных городах. Так, в Москве, по данным последних учётов, которые проводятся каждый год, численность зимующих крякв достигла более 30 000 особей. Летом же, в сезон размножения, учитывается порядка 4000 особей, остальные на гнездование мигрируют в другие регионы.
Большое значение для мигрирующих птиц играют потоки воздуха. Особенно они важны для птиц, использующих парящий полёт. К ним относится значительное число хищных птиц и представителей отрядов журавлеобразных и аистообразных. Иногда эти птицы образуют огромные пролётные скопления, во время которых целые популяции могут целиком мигрировать через очень небольшой участок суши. Такое явление можно наблюдать на побережье Чёрного моря, в Грузии. В прошлом году волонтёры из нескольких стран Европы учли там более одного миллиона хищных птиц за осеннюю миграцию.
Весенние и осенние миграции у разных видов происходят по-разному. Но, в целом, обычно весенняя миграция более растянута по срокам, чем осенняя. Связано это с тем, что птицы зачастую следуют последовательно за наступающим потеплением, стараясь попасть на места гнездования в самом начале периода, пригодного для гнездования. Для разных видов этот период различен. Но всех птиц объединяет одно стремление – оказаться на местах гнездования первыми и занять выгодные гнездовые территории. Они разные у разных видов, но их количество обычно конечно, и они различны по качеству. Есть территории выгодные, которые будут способствовать успешному гнездованию, и есть куда более проигрышные территории. Это общее правило для всех видов птиц, будь это птицы колониальные, с вроде бы мизерной по площади гнездовой территорией, или птицы, у которых гнездовые территории исчисляются десятками квадратных километров, хищники, к примеру. В некоторых случаях птицы лимитированы наличием пригодных для строительства гнёзд площадок. Скажем, наличием крупных деревьев, тригопунктов, утёсов и т. д. Кроме того, птицы, вовремя приступившие к размножению, иногда имеют возможность сделать повторную кладку, если первая была разорена на ранних этапах насиживания.
Если рассматривать наиболее популярные охотничьи виды птиц, а именно водоплавающих и куликов, то значительное количество видов относится к ближним мигрантам. Так, белолобые гуси западноевропейской популяции преодолевают всего около 4000 км из самой удалённой точки гнездового ареала – Ямала. Птицам, гнездящимся на полуострове Канин нос, и вовсе нужно пролететь всего 2500 км. А вот если мы возьмём дупеля, то выяснится, что птицы, гнездящиеся в Швеции, летят на зимовку в страны Центральной Африки, преодолевая около 7000 километров. Также у них отмечена очень высокая скорость перелёта, около 90 км/час. Но о дупелях, надеюсь, мы поговорим как-нибудь в другой раз.
Одним из самых удивительных мигрантов, на мой взгляд, является малый веретенник. Это уже довольно большой кулик, весом около 300 г, гнездящийся в тундрах Евразии и Северной Америки. Недавние исследования показали, что осенняя миграция этих птиц подвида, гнездящегося на Аляске, занимает меньше полумесяца. За это время эти птицы взлетают в районе устья реки Юкон и приземляются уже на северном острове Новой Зеландии. При всём желании веретенники не могут на этом отрезке пути найти места, пригодные для отдыха. И перелёт происходит беспосадочно. Один из родственников малого веретенника, исландский песочник, похоже, не может совершать таких беспосадочных перелётов. Но при этом птицы, гнездящиеся на о. Врангеля, зимуют там же, на севере Новой Зеландии. Правда, они уже не совершают беспосадочный перелёт и довольно долгое время проводят на литоралях Жёлтого моря, совершая перелёт порядка 15 000 километров каждую миграцию.
Расстояния, которые преодолевают птицы, конечно же, поражают. Но все эти перелёты возможны только в том случае, если у птиц хватает энергетических запасов для перелёта. Разные виды птиц приспособились к разным стратегиям миграций. Некоторые виды во время миграции чередуют большое количество остановок с большим количеством перелётов. Другие птицы, наоборот, за время миграции совершают два-три длинных перелёта, останавливаясь на достаточно долгое время в местах, где они могут за короткое время накопить значительные жировые запасы. В целом, можно грубо сказать, что при отсутствии глобальных изменений окружающей среды вторая стратегия наиболее привлекательна. Миграция происходит достаточно быстро и требует приспособления к жизни всего в нескольких точках, где происходит накопление жировых запасов.
Но не всё так просто. Так, на данный момент отмечено существенное снижение численности ряда видов куликов, относящихся к видам – дальним мигрантам Восточноазиатско-Австралазийского пролётного пути. Обычные и многочисленные виды, такие как большой песочник, большой веретенник, исландский песочник, малый веретенник, резко стали сокращать численность. Основная причина сокращения численности этих видов находится в Республике Китай и Республике Корея. Дело в том, что эти две страны начали массово застраивать литорали Бохайского залива, в результате чего эти виды куликов потеряли ключевую точку, где они могли дозаправиться при начале весеннего броска в зону наших тундр.
В прошлом году Китай официально отказался от программы по преобразованию литоралей Жёлтого моря. Кроме того, в Китае с прошлого года было изменено законодательство и запрещены различные, ранее популярные, способы добычи птиц. Ружейная охота там почти отсутствует, поэтому птиц ловят с применением различных ловушек и ядов. И если раньше глаза на это официальные органы закрывали, то на сейчас известно о ряде уголовных дел, возбуждённых в отношении граждан, добывавших птиц браконьерскими способами. Так что необходимо отметить, что Китай всё-таки озаботился проблемой охраны природы. И есть все основания считать, что развитие этой деятельности пойдёт такими же темпами, как развитие и других сфер в этой стране.
Для видов, во время миграции использующих большое количество остановок, они также являются необходимыми. В целом, этим видам проще, но крупные миграционные остановки по-прежнему играют для них существенную роль. В качестве примера можно рассмотреть того же белолобого гуся. В европейской части России находится большое количество миграционных остановок этого вида. Они хорошо известны как орнитологам, так и охотникам.
Длительные и крупные весенние миграционные остановки гусей в европейской части России часто приурочены к разливам рек. Миграционные остановки могут продолжаться порядка одного месяца с момента прилёта первых птиц и отлёта последних. Обычно гуси проводят ночь на разливе, а кормиться перемещаются ещё затемно или же с первыми лучами солнца на поля. Причём эти ежедневные перемещения могут происходить на довольно значительные расстояния. В нашем районе работ известно, что птицы могут перемещаться на расстояние до десяти километров. Мы работаем на достаточно большой миграционной остановке, сформированной в основном белолобыми гусями, около десяти лет. Сформировалась она недавно – в конце 80-х – начале 90-х годов. Существование миграционной остановки целиком и полностью обязано тому, что она находится в заказнике, где весенняя охота запрещена. Точнее, тому, что этот запрет соблюдается. Заказник, кстати, сезонный, то есть запрет на нахождение в нём людей крайне непродолжительный – порядка полутора месяцев.
Конечно же, крупные миграционные остановки гусей привлекают охотников. Их даже не останавливает значительное удаление этой остановки как от Москвы, так и от Санкт-Петербурга. И последние километров 300 отвратительнейшей дороги, где сплошь и рядом приходится ехать не по дороге, а по грунтовой обочине.
Сам заказник крохотный. Его ядро длиной примерно четыре километра, а ширина в самом широком месте вряд ли составляет полтора километра. Вокруг заказника существует охранная зона, где люди уже могут находиться, но охота всё-таки закрыта. Недавно её увеличили до пяти километров. С моей точки зрения, она даже излишне большая: можно было оставить и три километра.
Гуси очень быстро поняли, что в заказнике им ничего не угрожает. Но также они очень чётко реагируют на любое нарушение режима заказника. Людей, ходящих по дороге, они не боятся, и зачастую можно видеть гусей, кормящихся буквально в 15 метрах от дороги, по которой постоянно ходят люди и проезжают машины. Но стоит человеку сойти с насыпи дороги и углубиться в заповедную территорию хотя бы на 10–15 метров, все гуси сразу настораживаются. Если человек излишне настырен, то все птицы в радиусе 100–150 метров взлетают и перемещаются вглубь заказника.
Ранним утром же, около четырёх утра, в предрассветных сумерках мы не единожды наблюдали небольшие стайки из пяти – десяти птиц, пешком (!) переходящих асфальтированную дорогу. Гуси отлично знают места, где на них могут охотиться. Далёкие выстрелы их не пугают, и они на них никак не реагируют.
Законопослушные охотники охотятся на полях, куда на кормёжку перелетают гуси. Но, как всегда, встречаются люди, которые мирно жить не хотят или же просто в силу своей профессии, должности или знакомств считают себя несколько равнее других. Такие попадаются практически каждый год. Раньше бывали случаи, когда пытались охотиться непосредственно в заказнике. Последнее время обычно нарушают в охранной зоне. И вот на эти выстрелы гуси моментально реагируют. Когда рядом с тобой, на расстоянии от 50 метров, находится большая стая гусей, то в воздухе стоит нескончаемый гомон. При первых же выстрелах воцаряется тишина, и птицы моментально настораживаются.
Отлично известно, что происходит на таких скоплениях, когда они по какой-либо причине не охраняются. Обычно они разгоняются первыми же охотниками, которые непосредственно в ядре миграционной остановки, где ночует основная часть птиц, устраивают засидки. Безусловно, их разовая добыча в данном случае может быть очень значительной. Но миграционное скопление после этого перестаёт существовать, и в следующие зорьки там успешно охотиться не получается
Обычно время проведения наших работ совпадает со временем весенней охоты. И на полях, где разрешена охота, охотится довольно много охотников. С моей точки зрения, полная и строгая охрана ядра миграционного скопления, где гуси отлично понимают, что им ничего не угрожает, и разрешённые для охоты поля отлично друг друга дополняют и создают взаимовыгодное сотрудничество. Получается, что гораздо выгодней в плане охотничьего хозяйства делать пусть очень небольшие, но однозначно заповедные, пусть даже сезонные, особо охраняемые природные территории с буферной зоной, где запрещена охота, шириной в два-три километра, и разрешать охоту на прилегающих к этой территории полях. И гуси будут целы, и охотники с добычей.
Охота на миграционных скоплениях иногда бывает очень добычлива. Бывает, за день можно добыть несколько десятков птиц. Именно поэтому очень важно, чтобы всегда устанавливались суточные нормы добычи и максимально возможной добычи в сезон. Важно, чтобы они не только устанавливались, но и строго соблюдались. Обычно охотники очень спокойно относятся к превышению суточной нормы. Сегодня пусто, завтра густо, так что, мол, можно и не соблюдать. Суточные нормы необходимы, чтобы не было массового изъятия птиц за короткое время в условиях, когда их по каким-либо причинам можно много добыть. При этом не важно, о чём мы говорим – о массовом подлёте гусей в тумане, об очень хорошей тяге, об охоте в начале летнего сезона на нераспавшиеся выводки. Об охоте с подсадной, наконец. Очень важно в такие фартовые дни всё-таки сдерживаться и не перестреливать норму.
Русский охотничий журнал, апрель 2019 г.
