На территории России гнездится двенадцать видов гусей. В подавляющем большинстве случаев их гнездовые ареалы приурочены к зоне тундр, как южных, так и арктических. Думаю, что наиболее интересны охотникам будут многочисленные виды, гнездящиеся в европейских тундрах.
Это гуменник, белолобый гусь и белощекая казарка. При этом если гуменник и белолобик имеют сходные предпочтения в выборе гнездовых биотопов и гнездятся поодиночке, то белощекая казарка – колониальный вид, у которого в настоящий момент наблюдается смена гнездовых биотопов.
Основной ресурс, в котором ограничены гуси в тундре летом, в сезон размножения, – это время. Северное лето коротко, а сделать надо многое – за три месяца пара должна подобрать место для гнезда, вывести птенцов, вырастить их, перелинять и хоть немного отдохнуть перед южной миграцией.
Поэтому птицы стремятся прилететь на места гнездования максимально рано, по первым проталинам. Самыми первыми из гусеобразных в тундру прилетают наиболее крупные – малые лебеди. Следом летят гуменники, белолобики, за ними и белощекие казарки. Такой порядок, когда к гнездованию вначале приступают наиболее крупные птицы, выработался не случайно. В этих широтах весенние возвраты холодов или просто затяжная весна – дело обычное. При этом птицы не могут приступать к постройке гнезда просто на снегу, всегда должна быть маленькая проталинка, сухая кочка, на которой можно сделать гнездовую лунку – заготовку будущего гнезда. Такие места появляются довольно рано, когда основная часть тундры все еще находится под толстым слоем снега. Поэтому единственное, на что могут рассчитывать рано прилетающие птицы, – это на свои внутренние энергетические запасы, то есть на жировые резервы. Кроме того, приступив к размножению, самка должна сформировать кладку, что тоже является крайне энергозатратным процессом. При этом разница между ранним началом весны и поздним может достигать недели, а то и 10 дней. В некоторых случаях, правда в очень редких, зима задерживается на три недели и более. В этих случаях птицы, как правило, отказываются от размножения.
В таких условиях длительную вынужденную бескормицу проще переносят крупные птицы. Они и прилетают первыми. Кроме того, чем крупнее птица, тем больше времени уходит на инкубацию яиц и тем больше времени требуется птенцам для подъема на крыло.
Собственно, именно из-за этой специфичной черты гнездовой биологии отсутствие фактора беспокойства весной для гусей весной очень важно. Думаю, что любители дальних выстрелов, «зенитчики», не могущие даже ранить гуся на больших расстояниях, но не дающие ему нормально отдыхать и кормиться, при затяжной весне на местах гнездования могут наносить больше косвенного ущерба для популяции, чем охотники, по правилам добывшие «норму» и сделавшие минимальное количество выстрелов. И поэтому так важны зоны покоя на местах миграционных остановок гусей.
Пары из года в год возвращаются в те места, где они строили гнездо в прошлом году. Конечно, не в буквальном смысле. Белолобики и гуменники делают гнездо не на той же самой кочке, что и в предыдущем году, но примерно в том же самом районе. Место для гнезда выбирает самка, прилетая на размножение в ту же местность, где сама появилась на свет. Особенно это хорошо заметно при работе с мечеными цветными маркерами птицами. Они позволяют на расстоянии идентифицировать отдельных птиц и проследить их судьбу из года в год. Самки белощеких казарок иногда заново строят гнездо прямо в прошлогодней лунке. Почти всегда они возвращаются в ту же самую колонию, где выросли. Гнезда у всех гусей примерно одинаковы – лоток выстлан пухом, само гнездо сделано из травы, мха, лишайника, сухой осоки и веточек ивы. Пух самки выщипывают с живота, с того места, где образуется наседное пятно – оголенный участок кожи, перья и пух которого выпадают и выщипываются. Фактически получается своеобразная грелка для яиц.
Половозрелыми гуси становятся на 2-3-й год, казарки – на 1-2-й. Пары долговременные, образуются на зимовках в конце зимы – начале весны. Процент «разводов» ничтожен. Если не ошибаюсь, у белощекой казарки он составляет менее 3% в год. В случае гибели одной птицы из пары второй требуется, как правило, от полугода и более на поиск нового партнера.
На начальном этапе гнездования во время выбора места для гнезда, его строительства и откладки яиц самец занимается в первую очередь охраной и удержанием территории вокруг гнезда. Постройкой гнезда занимается самка. Если весна затяжная и таяние снега происходит медленно, то каждое пригодное для гнездования место является объектом острой конкуренции. Особенно сильно это выражено у колониальных видов. В момент массового строительства гнезд и в последующие за ним дней 10 большие колонии белощеких казарок слышны издалека – то в одной, то в другой части колонии идут споры за территорию. Обычно эти споры решаются энергичными перебранками, но частенько, особенно в момент формирования колонии, дело доходит до драк.
Белолобики и гуменники – одиночно гнездящиеся птицы. Они очень пластичны в выборе места для гнезд, которые летом можно найти в осоковом болоте, на сухой тундре, в зарослях низкорослой северной ивы. Гуменники иногда любят строить гнездо повыше. Например, на острове Вайгач мы находили их гнезда рядом с гурями, которые в свое время устанавливали ненцы на высоких местах для ориентации на местности. В гнезде в среднем 3-5 довольно крупных яйца, инкубация составляет около 30 дней. У гуменников и белолобиков, так же как и у казарок, кладку насиживает самка. Только малый лебедь выбивается из этого правила – у него в насиживании принимают участие оба партнера. Связано это, скорее всего, с тем, что птице нужно максимально сократить время насиживания. У лебедей очень крупные яйца – около 250 граммов (для сравнения: у казарок около 70, у белолобиков около 100), но сроки насиживания за счет постоянной инкубации почти одинаковы с более мелкими сородичами.
У гусей во время насиживания самец находится непосредственно рядом с гнездом, принимая активное участие в его защите от хищников. В основном кладки разоряют песцы и поморники. Не брезгуют белковой пищей и северные олени. От стада оленей гусак, конечно, гнездо не защитит, но песцов они гоняют очень успешно.
Белощекая казарка до недавнего времени, примерно до конца 1980-х годов, гнездилась в колониях на скалах, скальных уступах и каньонах на островах Вайгач и Новая Земля. Гнезда устраивались на каменных стенках или бортах каньонов. При этом в колонии всегда был определенный лимит мест, где можно устроить гнездо. Казарка – птица достаточно агрессивная, но небольшая и не может эффективно обороняться от песцов. Поэтому гнезда располагались так, чтобы хищники не могли добраться до них физически. Собственно, видимо, поэтому белощекая казарка на гнезде видна издали, ее контрастное черно-белое оперение не несет маскировочных функций. Скорее, наоборот, заявляет о себе своим соседям по колонии: «я здесь, место занято». В отличие от таковой у гуменников и белолобиков – мимо них и их гнезд можно пройти буквально в 3-5 метрах, не заметив птицу. У орнитологов есть даже сленговое словосочетание «серый гусь», под которым подразумеваются белолобые и гуменники. Используется оно, когда видно, что летят или плывут птиц, но вид их определить не удается – расстояние велико или освещение не позволяет. Собственно, серые гуси в эти места залетают крайне редко, так что путаницы не возникает.
С начала 1990-х годов орнитологи стали находить колонии белощеких казарок нового типа, расположенные на песчаных островах и приморских лайдах. Чуть позже часть этих колоний разрослась и на участках с типично тундровой растительностью. С чем связано было это переселение, до сих пор не очень понятно. По всей видимости, в первую очередь повлияло увеличение численности, связанное с серьезными ограничениями охоты на зимовках в Западной Европе в 70-80-х годах. На данный момент колонии нового типа известны не только на побережьях полуострова Канин и Баренцева моря. Они образовались и на местах зимовок, в Голландии и на островах Балтийского моря. Некоторые из этих колоний огромны, в них гнездится от 1-2 тысяч до десятков тысяч пар. В колониях, расположенных на лайдах и в тундре, птицы очень уязвимы для хищников, в первую очередь для песца. Поэтому они в большинстве случаев расположены в местах, где есть какие-то преграды для песцов. Например, песчаные острова или участки тундры в сложной дельте рек. В этих местах у казарок появляются новые хищники – крупные белые чайки, халеи и бургомистры. Но они в отличие от песца в нормальной ситуации редко разоряют гнездо полностью. В большинстве случаев гнездо остается целым, птицы утаскивают одно, редко два яйца. Как-то на небольшом песчаном островке мы насчитали более 100 гнезд чаек и всего 4 гнезда белощеких казарок. Песцы же мало того, что зачастую возвращаются к гнезду до полного его разорения, так они еще и имеют привычку запасать, закапывать яйца впрок, на черный день. В отличие от чаек, которые, наевшись, не обращают внимания на гнезда казарок.
В начале 2000-х экспедиции, работавшие на острове Колгуев, отметили появление колоний белощеких казарок рядом с колониями хищников, в первую очередь сапсанов. Слабые птицы часто стараются загнездиться недалеко от хищных или просто крупных собратьев. Это довольно давно описанный эффект «зонтика», когда непосредственно рядом с гнездом активной, агрессивной птицы гнездятся более мелкие и слабые представители других видов. Например, воробьи иногда делают гнезда в гнездах аистов, краснозобая казарка образует колонии непосредственно рядом с гнездами сапсана. Рядом с гнездами малого лебедя, которого песцы стараются обходить по широкой дуге, с удовольствием гнездятся белолобики и гуменники, не говоря уж о более мелких птицах – например куликах.
Есть еще одна специфическая черта гнездовой биологии гусей – подкладывание яиц в чужие гнезда. Происходит это в двух случаях, характерных для молодых птиц, только что достигших половозрелости и сформировавших пару. Они могут подкладывать соседям яйца практически всегда. Эти птицы по неопытности не могут найти подходящее место для гнезда, но яйцо уже оплодотворено и сформировано. Поэтому некоторые из них решаются на такие авантюры.
Также подкладыванию яиц в чужие гнезда способствует неблагоприятная, затяжная весна, когда просто нет достаточного количества мест для постройки гнезд. В таких случаях у колониальных видов, например у белощекой казарки, могут образовываться гигантские кладки из 20-30 яиц, которые пытается насиживать одна самка. Прогреть такую массу она физически не в состоянии. Кроме того, гнездо, вокруг которого разбросаны белые яйца, является мощным аттрактантом для хищников. Поэтому такие кладки гибнут целиком или бросаются самкой в течение первой недели, редко двух. У белолобика максимальную кладку я видел после затяжной весны 2009 года. В тот год мы маркировали цветными фломастерами яйца по мере их откладки для взятия после вылупления образцов скорлупы на изотопный анализ. Разноцветных фломастеров было 4, а в кладке было 9 яиц, так что пришлось цвета комбинировать.
Количество гнезд, не разоренных к моменту вылупления яиц, – важный показатель успеха размножения птиц в текущем году. Вообще этот показатель может варьировать от 0% до почти 90%. Связано это со многими факторами, в том числе с численностью лемминга в тундре. Лемминги – основной пищевой ресурс для хищников. Если их много, то хищники почти полностью переходят на питание ими, игнорируя другие источники пищи. Если лемминга мало, а хищников много, то ситуация меняется на прямо противоположную. При этом после года с высокой численностью лемминга следует год, когда происходит снижение численности этого грызуна. Но в таком случае предыдущий год являлся благоприятным для хищников – было много пищи, вывелось много детенышей и почти все они дожили до следующего года. Получается ситуация, когда численность хищников крайне велика, но леммингов нет. Хищников много, их пресс смещается на птиц, из-за чего резко падает успех размножения. Такие циклы повторяются регулярно, сменяя друг друга. Между ними есть года со средней численностью и лемминга, и хищников. В среднем в колониях белощекой казарки, изолированных какой-нибудь преградой от песца, успех размножения очень велик – до 80-85%. Для сравнения, у белолобых гусей в тундре даже в хорошие годы он редко превышает 60%.
По истечении срока инкубации яиц, то есть примерно через 30 дней, вылупляются гусята. Вылупление идет практически синхронно, как правило, в один день. Обсохнув в гнезде, через день-два они уходят с родителями в места с наиболее привлекательными кормовыми условиями. При этом самец и самка постоянно находятся рядом с выводком, защищая птенцов все от тех же хищников – поморников, крупных чаек и песцов. Довольно большое количество птенцов гибнет на этапе вождения выводков – судя по всему, до подъема на крыло доживает около половины, редко больше, птенцов.
Птицы, потерявшие гнезда или выводки, откочевывают на места линьки. У гусей замена маховых перьев происходит за 2-3 недели, во время которых они теряют способность к полету. Бегают при этом они просто отлично – даже по сухой тундре человек редко может догнать вроде бы беспомощную, нелетную птицу. Птицы с птенцами линяют несколько позже, также сбиваясь в стаи на местах линников. В обоих случаях линники расположены около озер или речек, на которые вся стая может быстро уйти от опасности. Ныряют гуси в это время просто превосходно и, кроме того, умеют плавать «вполводы», оставляя на поверхности только шею и самую верхнюю часть спины.
К середине августа птицы завершают линьку и начинают готовиться к отлету на места зимовки. В первую очередь для этого им требуется возобновить жировые запасы, отъесться, хотя и не так, как перед весенней миграцией. Ведь теперь они прилетят не в тундру с небольшим количеством проталин, а на поля с остатками плохо собранной пшеницы, кукурузы и прочего. На зимовку птицы отлетают семьями – родители и дожившие до подъема на крыло птенцы. Первый год, до весны, они проводят также вместе с родителями. Распадаются семьи уже на местах гнездования.
Русский охотничий журнал, апрель 2014 г.
