«Уральский охотничий клуб» – это организация, объединяющая охотников Среднего Урала, юридически зарегистрированная в Екатеринбурге, имеющая 4 подшефных охотхозяйства в Свердловской области и 2 – в ХМАО.
Ландшафты и условия охот в зависимости от географии хозяйств сильно отличаются. Есть равнинные угодья, с преобладающими лесостепными биоценозами, часть расположена в зоне темнохвойной горной тайги, своеобразны и ландшафты северных лесов и верховых болот в ХМАО. В плане открытия весенней охоты Свердловская область делится на «север» и «юг»: южные районы открываются обычно 25 апреля, северные (как и хозяйства в ХМАО) – 5 мая. Климатически же такая большая и очень разнообразная по ландшафтам область требует большей дифференциации сроков открытия: в южных районах чаще всего волна пролёта мигрирующих видов уже заканчивается, тогда как в северных на открытие ещё обычно лежит снег.
Виды весенней охоты в Свердловской области такие же, как везде: вальдшнеп на вечерней тяге, селезни уток, тетерев и глухарь на токах. Охоты на гуся у нас как таковой нет, поскольку в нашей области он в должном количестве не летит. Охота на белолобого гуся открыта в ХМАО, там гусь образует порой значительные миграционные скопления на верховых болотах, но есть одно «но». Дело в том, что в ХМАО запрещена охота на гуменника, который летит в смешанных стаях и в полёте, особенно в сумерках и на средних дистанциях, часто не может быть надёжно отличим от белолобых гусей. Случайная добыча гуменника – это уже браконьерство, и мы, имея в принципе все возможности по организации охоты на гусей на болотах, просто не можем подвергать охотников, тем более приезжих (тем более – иностранцев), риску стать невольным нарушителем правил охоты.
Также в своих хозяйствах мы стараемся беречь местные виды, а именно тетерева и глухаря, и не делаем охоту на них предметом широкой коммерции. Зато регулярно помогаем желающим овладеть навыками подхода к лесным красавцам глухарям. Помните детскую игру «Морская фигура, замри»? Вот с этого и начинаем – объясняем и тренируем для начала охотника замирать вместе с ведущим его егерем. Человек, который слышал песню глухаря только в записи, в лесу сначала просто не в состоянии понять, а что именно является глухариной песней, под какие звуки надо шагать, а под какие замирать? Поэтому подход начинается с копирования движений и пауз ведущего к глухарю егеря. В зависимости от остроты слуха и его музыкальности новичок может начать слышать глухаря до того, как увидит, либо уже только когда видит саму птицу. В любом случае он уже знает, что двигаться, а значит шуметь, можно только под второе колено песни – точение, когда косточка в слуховом аппарате птицы западает и она перестаёт слышать любые, даже самые громкие звуки. Но видеть глухарь при этом продолжает отлично, поэтому вблизи ещё надо ухитриться подойти незамеченным, укрываясь за растительностью или самому прикидываясь «ёлочкой» или «кустом». Зато когда ты уже под самым деревом (подойти под самого глухаря – это особый шик), тут можно делать что угодно. Я помню, как специально буквально танцевал под деревом под точение, чтобы показать, что глухарь в это время абсолютно глух.
Бывают очень интересные случаи. В моей практике первое место занимает подход к глухарю на пару… с самцом сибирской косули! Товарищ попросил: «Дай я поснимаю, как ты подходишь». Хорошо, я иду: делаю два шага (три – уже «года не те») и, когда замираю, слышу где-то сзади ещё один осторожный «топ». И так минут 15: на «раз-два-три» под песню замираю и каждый раз слышу ещё чей-то шаг – я иду, товарищ идёт, и ещё кто-то сзади осторожный и лёгкий вместе с нами подходит. Я подошёл уже на дистанцию выстрела, и тут сзади раздаётся громкий смех товарища: оказывается, всё это время сзади за мной шёл козёл! Ему просто любопытно было, что это такое происходит. И только после выстрела, когда я того глухаря взял, он решил самосохраниться и убежать. У меня есть фотография с тем глухарём, хороший трофей, достойный.
Где токует глухарь? У нас в Зауралье глухари токуют только на соснах, чаще всего в зелёномошных борах (таких токов, как на сосновых гривах среди верховых болот где-нибудь в Тверской или Вологодской областях, у нас нет). Никогда не встречали токующих глухарей ни на берёзах, ни на ольхах, ни на пихтах или елях. Только спелая сосна. Косули тоже любят сосновые посадки, где находят корм в виде уходящих под снег зелёными брусничников, черничников и т. п. Поэтому, в принципе, глухари и косуля пересекаются ареалами, но чтоб вот так козёл ходил за охотником на току, я больше не слышал. Хотя на тетеревиные тока сибирская косуля заходит часто – так же из любопытства, просто посмотреть, что там делается.
В горно-таёжной зоне глухарь начинает токовать позже из-за высокого и поздно сходящего снежного покрова. И то бывает так, что подходишь ещё по снегу, глухари поют, а на току ещё даже нет самок: по погодным и световым условиям (длительности дня) петухи уже вовсю проявляют токовое поведение, а у кур инстинкт продолжения рода ещё спит – нет ещё условий для устройства гнёзд и кладки яиц! Я надеюсь, что когда-нибудь у нас будет разделение не на две (или пусть даже три) группы районов «юг – север», а отдельные сроки на каждый вид дичи, совпадающие с наиболее подходящими условиями для охоты на неё. Сейчас же в короткий 10-дневный срок охоты по-любому либо северная утка уже пролетит, либо вальдшнеп ещё толком не начнёт тянуть, либо для охоты на токах не самое удачное время будет. В природе все эти процессы разнесены по всей весне, а мы пытаемся «впихнуть» их в 10 дней. И этим только создаём искусственный ажиотаж в угодьях, провоцируем излишний прессинг, связанный в том числе с излишними перемещениями охотников (пусть даже с зачехлённым оружием) в поисках тех же селезней, из которых пролётные уже прошли, а местные в это время находятся с утками. Впрочем, это проблема в рамках всей страны, не только в Свердловской области.
В северных районах, в хозяйстве, которое находится в 80 км от Екатеринбурга, хорошие тяги вальдшнепа начинаются обычно ко вторым майским праздникам (хотя первые тянущие самцы лесного кулика фиксируются на 2–3 недели ранее). Безусловно, к этому моменту пресловутый «северный вальдшнеп» уже проходит тот самый, о котором так любят судить-рядить интернет-охотники, редко бывающие в лесу, особенно не в сезон охоты в их областях. К северу от Екатеринбурга очень много вальдшнепа гнездящегося, и сроки охоты частично попадают именно на начало сезона массового гнездования. В это время самки уже повсеместно реагируют на токовые полёты самцов.
Мало кому из охотников европейской части России знакома картина, когда ты пришёл, стоишь на тяге, а в пятнадцати, десяти, даже пяти метрах от тебя, оказывается, притаились на земле самки лесных куликов, которые в сумерках начинают «подпрыгивать» – подлётывать особым плавным образом на высоту до 3–4 метров и приземляться обратно, призывая тянущих мимо самцов, которые в это время хоркают неистово, летят со всех сторон. Образуются перекрёстки, тут и там пары игрунков. В общем, это не та унылая подмосковная апрельская тяга, когда большую часть коротких сумерек стоишь и жадно ловишь ухом, не послышится ли всё-таки среди треска рябинников и белобровников хотя бы одиночного циканья… А тут наоборот: со всех сторон лес хоркает, со всех сторон цикает – и ты не знаешь, куда повернуться! Летит отовсюду! К сожалению, норма добычи вальдшнепа у нас теперь 3 в день (15 в сезон), а не 5 и 25 соответственно. Но в таких условиях горячий и не очень хорошо стреляющий охотник запросто может в десять минут расстрелять патронташ, а добыть как раз 2–3 птиц.
Для меня лично весенняя охота – это вальдшнеп и селезень. Тем более подсадных я выращиваю и вызариваю сам. Ток – да, это красиво, но… глухарей я не стреляю уже лет пять, а тетеревов на токовище так и вовсе всегда было просто жалко стрелять. Это красота весны в чистом виде – рука не поднимается на неё. Вот мигрирующие виды – это да, это спорт, это азарт, это умение и радость желанной добычи. Нет, глухарь – это тоже, так сказать, высший охотничий пилотаж, но там весь азарт и вся сложность в подходе. Однако глухаря я лично просто хочу сохранять, чтобы у каждого желающего и дальше была бы возможность научиться, была возможность сделать ошибку, но тут же её исправить. А для этого нужен не одиноко поющий на весь район петух, а ток в пять – семь и больше петухов на слуху!
Вот с тетеревом у нас тоже сейчас проблема: много всё-таки малоискушённых охотников, для которых тетерева – единственное, что они могут добыть. И добывают, и разбивают тока. И мало теперь остаётся токовищ, где хотя бы десяток петухов за раз собирался, а чтобы 20–30, чтобы вся поляна «звенела» бормотаньем – таких обычный охотник и не найдёт, и не увидит, и детям не покажет. Разбитые тока – это там один токует, там два, назавтра перелетели, поменяли место. Птица любая приспосабливается, даже «глупые» лесные куры. Они есть, их немало, но той весенней красоты уже не сыскать. Поэтому не стреляйте на тетеревиных токах, а лучше ходите на них с фотоаппаратом и видеокамерой. А нет уже у вас таких токовищ, приезжайте к нам – покажем. И к глухарю научим подходить, и с подсадной охотиться, и тяги увидите сумасшедшие… А если надо, и опытом поделимся, как вести хозяйство, чтобы и у вас всё так же было.
Русский охотничий журнал, июнь 2019 г.
