Как говорит знаменитая английская пословица – хочешь охотиться с легавой, заведи друга во Франции или Италии.
Пословицы, конечно, такой нет. Я всё наврал, а пословицу придумал. Но как это ни печально, она для Англии абсолютно правдива. Я уже писал как-то, когда рассказывал про охоту на вальдшнепа, про свои радости от огромного количества лесных куликов в Англии, а также про огорчения от того, что на острове на них совсем не охотятся с легавой. И всё же я решил вернуться к этому сюжету, чтобы разобрать, как говорится, матчасть.
Моя охота в Англии начиналась лет десять назад с просмотра объявлений в интернете. В отличие от России, здесь это дело развито невероятно. В России зайдёшь на охотничий сайт и найдёшь, пожалуй, с десяток старинных объявлений об охоте на кабана с засидки и сопутствующих карасях в пожарном пруду на территории базы. Ну, может быть, нарвёшься ещё на пару кустарных объявлений от любителей погонять утку на болотах. А если совсем повезёт, то нарвётесь на отчаянного гончатника и его предложение сходить на зайца. И всё!
В Англии сайты содержат тысячи объявлений. В основном об охоте на разводных фазанов и куропаток, но немало предложений поохотиться на утку и гуся. Попадаются объявления об охоте на зайцев, вальдшнепов и бекасов. Про охоту на оленя я вообще умолчу. Тут олени часто рассматриваются как вредители и подпадают под отстрел практически круглый год и часто почти бесплатно. То же и с голубем! Вот, подумал я, где можно разгуляться. И ведь кто же мог подумать, что такое эльдорадо будет на острове, который мне всегда казался перенаселённым, и где, как мне представлялось, и дичи-то давно не осталось.
Одно меня настораживало. Мало среди объявлений попадалось предложений поохотиться с легавыми собаками. То, что многие охоты в Англии загонные – когда толпа загонщиков гонит птицу на стрелков, – я уже понимал. Но многие объявления ясно говорили о том, что охоты предлагаются ходовые. Поля, холмы и перелески... То, что я так люблю. Что куда интереснее стоячей охоты на птиц, когда твоё дело – только перезаряжать да стрелять. А иногда даже и заряжать не надо. За тебя это делает специально приставленный человек. Тогда просто выбирай себе мишень посложнее и добывай птицу. Нет, мне это было не очень интересно. И потому картины километров, пройденных по долинам и холмам Уэльса и Шотландии, куда больше будили моё воображение. А куда же в такой поход и без легавой?! Но почему-то в объявлениях везде указывались спаниели да лабрадоры. Ну, может быть, они тут умеют как-то по-другому работать, уговаривал я себя. Может быть, я на нашего русского курца больше и смотреть не захочу после всех этих хвалёных спаниелей?
Надо сказать, что прежде чем впервые попасть на охоту на вальдшнепа, я очутился в самом начале сезона охоты на пернатых – то есть в начале сентября – на очень интересном мероприятии. Это были соревнования (фильд-трайл) среди лабрадоров и голден-ретриверов, но организованные интересным способом – как совмещение охоты и собачьих соревнований. Нас было десять охотников – или ружей, как тут говорят в Англии. Мы шли линией на расстоянии метров 20–30 между каждым охотником, прочёсывая поля рапса. А за каждым из нас шла одна, иногда две собаки и их владельцы. Как только взлетала куропатка и раздавались выстрелы, движение останавливалось. Судья замечал место падения куропатки, шёл к владельцу и его питомцу, чья очередь была участвовать в испытании, и начинал принимать экзамен.
Интересно было, однако, вот что. У всех собак была чёткая очередь: кто выступает за кем. После номера один идёт номер два, после два – три и так далее. Но у куропаток и того, как сбивали их охотники, очереди, конечно, не было. Потому происходило вот что. Скажем, добывалась куропатка на № 10. А работать предстояло собаке, идущей за № 9. Собака, конечно, всё видела и достаточно быстро апортировала добычу, лежащую метров за 25. А вот, скажем, сбивает куропатку охотник № 9. А работать предстоит собаке под № 2. Там не то что собака или хозяин – там даже более ближние номера плохо или совсем не видели, куда птица упала. И вот идёт судья к псу и его владельцу и на словах начинает объяснять, куда приблизительно упала птица. «Вон там, за бугром! Где-то в направлении того дуба на окраине леса, но всё же скорее ближе к тому сараю... Сколько метров? Ну, метров 250 отсюда», – говорит судья невезучему владельцу. Тот, в свою очередь, наклоняется к собаке, что-то ей объясняет и посылает в поиск. В ход идут свисток, движения рук, иногда – окрик. Увидеть, как лабрадор или ретривер разыскивают и приносят куропатку метров за триста – под аплодисменты стрелков, – это дорогого стоит.
И вот что я вам скажу. Мужики – владельцы собак часто покрикивали, много жестикулировали, иногда орали. Женщины – только что-то шептали на ухо псам. Секунд тридцать. Иногда – минуту. Результат был для меня, право, удивительный. К полуфиналу не осталось ни одного мужика. Все повылетали. Состязаться продолжали одни женщины! Все со своими питомцами шептались. Никто не кричал. Псы, в свою очередь, очень внимательно слушали, шевелили ушами, иногда, по-моему, даже кивали в знак согласия. И приносили эту чёртову куропатку из-за бугра, из-под дуба, даже из-за сарая. Что там говорить – я был поражён! Если такие охоты, размышлял я, проходят на разводных куропаток – которые, если честно, меня мало интересуют, – то что же будет, когда я отправлюсь на вальдшнепа!
Вот, думал я, посчастливилось мне охотиться с отличными курцами и дратами в России. Да так охотиться, что дух захватывало! Но таких дальних работ я и в помине не видел. Что же будет дальше! Но, надо сказать, что дальше дело пошло куда сложнее. Сначала я познакомился с егерем с самого севера Уэльса. Приезжаем километров за 450 от Лондона по объявлению, в котором сказано, что будем охотиться на вальдшнепа с собаками. Ещё до приезда я спрашиваю: «Что за собаки?» Ответ – спаниели. В основном, английские и валлийские спрингеры. Ну, если так смогли надрессировать ретриверов на разводных куропачьих охотах, то как же должны быть натренированы спаниели на диких вальдшнепах и бекасах, думал я. Надо сказать, что меня ждало разочарование. Которое длится уже без малого почти десять лет.
Как я уже когда-то рассказывал, угодья Уэльса и Шотландии очень богаты вальдшнепом и бекасом. Птицы перебираются из России и Скандинавии сюда на зимовку где-то в начале – середине ноября. Год на год, конечно, не приходится, но обилие птицы здесь всегда очень хорошее, а иногда – как в сезоне 2018–2019 – просто поражает. Редко какой день обходится без подъёма 25–30 птиц.
Но подъём подъёму рознь. И это мне пришлось узнать очень скоро на своём опыте. Роб – а так звали того первого егеря в Уэльсе – сказал, что мы будем охотиться с тремя спаниелями. На деле их оказалось шесть. И тут небольшое отступление: многие егеря держат одну-двух собак, а для охот привлекают ещё и собак своих друзей, чтобы дать тем возможность подзаработать. То есть стоимость охоты как бы обговорена с самого начала, но под конец дня тебе говорят: надо дать ещё на чай Джону или Тому, поскольку он с нами весь день ходит и тоже трудился. И всё бы ничего, если бы эта орава собак не создавала хаоса. Я поначалу радовался тому, что с нами будет пять, а не три собаки. Но очень скоро стал огорчаться. Да, угодья прочёсываются прекрасно. И нельзя сказать, что собаки носятся бестолково. И, конечно, от того, что работают собаки за сезон много, они знают, и что такое запах вальдшнепа, и как его поднимать. Но пять собак на двух или даже трёх охотников – это гарантия огромного количества непредсказуемых подъёмов. При этом угодья в Уэльсе непростые, но всё же их не сравнить с какими-нибудь захламлёнными лесами-перелесками в Тверской области. В Уэльсе есть холмы, есть колючие кустарники, есть топкие болота – но всё же простреливаются все эти пространства без особых проблем на 20–30 метров. Не то что у нас: пять метров – и не видать ничего.
А теперь типичный пример охоты на вальдшнепа со спаниелями. Вы следите за одной собакой, которая вам показалась самой грамотной. Вот у неё заходил хвост – признак близости вальдшнепа. А у вас заходило сердце. Вот к этой собаке присоединяются и вторая, и третья. Всё заходило кругом. Как игра в напёрстки в девяностые годы. Угадай – в каком напёрстке шарик? Конечно, ничего у тебя не получится. И вот кулик вылетает с характерным звуком где-то за спиной. Быстро оборачиваешься, ружьё навскидку, но на выстреле стоит владелец собаки и широко улыбается. И весь его вид говорит: а что ты хотел? Это же вальдшнеп! Его величество король!
Со временем я перестал ездить к егерям, у которых много собак. Или стал просить брать на охоту одного спаниеля. Но толку – по сравнению с охотой с легавой – всё равно мало. Суеты очень много, анонсирования добычи мало, разочарования – море. Суетливость спаниелей приводит к тому, что следить за ними без остановки просто невозможно. Глаза разбегаются, и приходится хоть иногда, но отвлекаться. Но даже если и не отвлекаться совсем, отсутствие стойки приводит к тому, что подъём птицы всё равно плохо предсказуем.
Вот мы подходим к классическому вальдшнепиному месту. Маленький ручеёк в лесу, вдоль которого растёт негустой кустарник. Я просто знаю, как сработал бы наш, «российский» или какой угодно курцхаар или пойнтер в этих условиях. Он бы подвёл метров на пять к кустику и замер бы в стойке, поджав переднюю лапу и задрав обрубок хвоста вверх, извещая всем своим видом, что птица здесь и прямо перед ним. Спаниель тоже будет показывать наличие птицы тем, что будет крутить хвостом и суетиться. Он пробежит вперёд к кусту, назад, опять вперёд. И в тот момент, когда он убежит в очередной раз вперёд метров на 15, раздастся – и непременно у вас за спиной – характерный треск крыльев, и кулик, прикрываясь деревьями, улетит без выстрела.
В какой-то момент я так разочаровался в охоте со спаниелями, что стал предпочитать охоту с лабрадором. Да-да – с лабрадором! Есть у одного моего хорошего приятеля в Уэльсе отличный лабрадор. Он тоже не делает стойки, но, по крайней мере, не создаёт такой суеты, как спаниели. И выгоняет вполне осознанно куликов из леса и кустов в сторону поля. А уж как ищет сбитую птицу – это вообще загляденье. Но тоска по хорошей стойке драта или курца, от которой замирает сердце, и следующий за тем подъём в ожидаемом направлении – вот чего мне так не хватает все эти годы!
– Почему же вы не заводите пойнтеров или курцев?! – выпалил я как-то в досаде егерю, когда очередная птица ушла без выстрела.
– Э, брат! Да ты что – всех перестрелять хочешь? Это же «машины, не допускающие ошибки», а не собаки, – сказал мне один из них, мой старый приятель Гетин. И дальше последовал рассказ о том, что раз в год к нему приезжает охотник Уго из Италии, у которого два дратхаара, и что вдвоём с приятелем они никогда не добывают меньше 50 вальдшнепов за два дня охоты. – Ну вот, – продолжил Гетин, – а ты за два дня поднял 50 и добыл восемь птиц. Ты доволен?
– Ну что тут говорить! Доволен, конечно, – говорю я.
Но как же хочется хотя бы иногда пройтись по угодьям с настоящей легавой и посмотреть великолепные стойки! Уж я как-нибудь постараюсь, чтобы моя плохая стрельба стала естественным регулятором моей жадности.
Русский охотничий журнал, апрель 2019 г.
