Так получилось, что охотиться я начал уже в том возрасте, что принято называть зрелым. В Ялту (на родину жены) мы с семьёй окончательно переехали в самом конце восьмидесятых, но ещё долгие годы бизнес, дети и другие семейные хлопоты занимали всё свободное время. Однако всё в жизни течет и меняется, в определённый момент и в моей жизни возник, так скажем, вакуум, требующий заполнения. Наполнением этим стала охота…
Конечно, не обошлось без друзей и знакомых: по роду деятельности я, оказалось, был знаком с кучей не только крымских, но и украинских охотников. Дальше всё развивалось стремительно: охота, что называется, зацепила. Я пробовал всё: стрельбу уток и гусей на Сиваше, облавы на зайца в Крыму степном и зверовые охоты в Крыму горном. Вся эта дичь у нас на полуострове водится в достаточном количестве, но больше всего, конечно, в сезон бывает дичи пернатой: вяхиря, фазана, куропатки, перепела… Неудивительно, что среди моих друзей-охотников оказались легашатники. И вот первый выезд с моим тогдашним арендатором, известным крымским стендовиком-спортингистом Джимми Вахрушевым и его сеттером. Перепелиные высыпки – первое утро я бегал за ними в качестве ретривера, еле успевая собирать битых перепелов! На второе взял собаку и уже охотился сам, моментально осознав все плюсы обладания своей собакой: возможность охотиться чуть не каждый день не за 100 км, а прямо тут, рядом с домом! А дальше Джим сказал: «А давай я тебя познакомлю с одним натасчиком и орнитологом, он как раз сейчас кольцует птиц неподалёку, и у него вроде есть пойнтеры на продажу».
Так я познакомился с Александром Борисовичем Гринченко, и это стало одним из важнейших поворотных пунктов моей охотничьей судьбы. Он не только заводчик и натасчик, но ещё и орнитолог: в процессе общения с ним я узнал такие факты о всех аспектах жизнедеятельности охотничьих пернатых Крыма, до которых сам не дорос бы, наверное, никогда. Эти знания очень помогли и продолжают помогать мне в охоте, а тогда он просто показал мне годовалого чёрно-белого кобеля пойнтера: «Вот собака, вот поиск, вот стойка, вот работа… Нравится? $1500». Мне всё вроде действительно понравилось, и так я стал пойнтеристом, о чём не жалею вот уже десяток лет. Впрочем, вместе с взрослым пойнтером я взял и двухмесячного щенка сеттера у Джимми. Пойнтер Снайп действительно оказался отличной охотничьей собакой: страстной, неутомимой, умной (хотя понял я это не сразу, а лишь по прошествии времени и в сравнении с другими пойнтерами, а до этого регулярно дёргал Гринченко: «Что за ерунду ты мне подсунул?!»), – а вот сеттерок, несмотря на то, что вырос вполне рабочим, неисправимо боялся выстрела! В итоге денег на его выращивание и натаску я потратил не меньше, чем на Снайпа, но пришлось эту собаку отдать соколятникам: в ружейной охоте проку от неё не было.
Дальше я быстро понял, что при моих охотничьих аппетитах одной собаки мне мало: в сезон охоты Снайп был «кожа да кости», – так что через некоторое время я взял (по совету всё того же Гринченко) ему в напарницы ещё одного пойнтера – чёрную трёхгодовалую суку Юсту из питомника «Икиладнас». Если честно, с ней поначалу были определённые проблемы: возможно, с ней мало занимались, но охотиться она не желала. Я упорно таскал её в горы и степи, и «полевой досуг» в конце концов сделал своё дело: Юста стала работать весь спектр крымской дичи, от перепела до фазана. Охоты получались богатые (чего стоили только куропатки под Симферополем!), и я был доволен, но кроме неподъёмного ягдташа мне довольно быстро стало хотеться чего-то большего.
Вальдшнеп! Первый раз я наткнулся на высыпку случайно – охотился на куропатку и забрёл в старые виноградники. Это было что-то! Мы добыли тогда 13 вальдшнепов, но сама охота настолько разительно отличалась от набивших уже оскомину куропаток и фазанов, что зацепила сразу. Правда, находить вальдшнепа целенаправленно на огромных пространствах горного Крыма и южного берега Крыма (ЮБК) оказалось значительно труднее, чем любую другую «легавую» дичь. Помог случай. Как-то на Ай-Петри я познакомился с местным жителем, который собирал на плато «дары природы» на продажу: грибы, шиповник, травы. Слово за слово, Юра оказался охотником, и с ним я начал осваивать Ай-Петри. Дальше я познакомился с лесником Володей Рубайло (охотником-легашатником с Ай-Петри с огромным стажем): он показал мне все основные вальдшнепиные места и рассказал про особенности пролёта, от него я узнал, можно сказать, «как ходят, как сдают». Дальше дело было только за собственными ногами и желанием, а их у меня всегда хватало.
Вальдшнепиная охота – это оказался целый новый мир! Куда там до него стрельбе перепелов или куропаток с их шаблонным поведением. А тут каждый вальдшнеп – новая загадка: где найдёшь его, как поведёт он себя под собакой, куда и когда взлетит… И даже вполне устраивавшее меня до этого «Бенелли Комфорт» для вальдшнепиной охоты не годилось – слишком длинное, неповоротливое. Так я пришёл к «Бенелли Бекаччо» 20-го калибра, и считаю, что это одно из лучших специализированных именно под вальдшнепа ружей. В общем, один лесной кулик стоит десятка куропаток, хотя и сравнение такое неуместно – просто разные уровни… Итак, любая другая дичь для меня утратила былую ценность: я стал вальдшнепятником, причём вальдшнепятником горным. Плато Ай-Петри и ЮБК – вот мои охотничьи угодья, охоту там я считаю наиболее интересной, высшим, так сказать, пилотажем, до которого высыпки степного Крыма при всём своём богатстве никак не дотягивают.
Но речь не об этом, а о том, что, будучи полностью удовлетворённым своими собаками при охоте на перепела и куропатку, я обнаружил, что для той местности, где я охочусь, пойнтер не лучшая легавая по вальдшнепу. Нет, охоты были добычливые, а работы красивые, но всё-таки пойнтер создан для открытых пространств, а не для захламлённых сосновых посадок и кустарников на крутых горных склонах. Это чисто физически не его: собака в сложном рельефе не может показать всю свою прыть и скорость, к тому же часто приходится охотиться в минусовые температуры, а в этом случае пойнтеры быстро мёрзнут. Безусловно, Снайп по вальдшнепу – профессор, но просто жалко смотреть на собаку, у которой весь сезон лапы (суставы) разбиты о камни и сучки, а морда, живот и бока исцарапаны колючками. Регулярно случались и более серьёзные травмы: Снайп даже сломал себе хвост на крутых каменных россыпях, наверху которых, под скалами, любят дневать лесные кулики. Кроме того, выдыхались мои собаки не вальдшнепиной охоте значительно сильнее: это ведь не куропатка, которая известно где, и за пару часов можно обстреляться, это вальдшнеп! И даже просто чтоб найти его сегодняшние места днёвок, иногда требуется не один час.
Так что мысль «расширить собачий парк» созрела вполне естественным путем, тем более что Снайп и Юста к тому времени уже перешагнули пору собачьего расцвета. Курцхааров и дратхааров я в принципе не рассматривал, для моей охоты в горном Крыму эти породы не подходят, но к тому времени у нас уже начали появляться эпаньол бретоны. В деле (на Карагаче) первого из них я увидел у Виктора Стуся из Севастополя. Он пригласил меня на состязания и подсказал выходы на заводчиков бретонов. Присмотревшись к этим маленьким стремительным и юрким легавым, я решил: это то, что мне надо. Играть в лотерею с одним щенком я не хотел: то ли вырастет, то ли не вырастет, то ли заработает, то ли не очень… Зачем мне, охотнику, все эти гадания? Поехал, посмотрел в поле, устроило – значит, купил и охоться! Тем более у хорошей легавой хозяин тот, кто с ружьём. Ну и, конечно, брать надо только лучшее: весь мой жизненный опыт мне это подсказывал, без всяких легавых. Так что я поехал в Киев к заводчику лучших (не только на Украине) бретонов. У него был полуторагодовалый кобель триколор (чёрно-бело-рыжий) от его же чемпиона мира (фильд-трайлы по куропатке), который «вышел всем», кроме ширины поиска. По этому параметру в спорт больших достижений он не годился, а вот мне был в самый раз. Цена также вполне устраивала – $1500 (самому выкормить и натаскать дороже, да ещё и не ясно, что получится). И все-таки мне тогда «захотелось щенка», и «в нагрузку» я взял ещё одного, двухмесячного бретона – рыже-белого, от того же отца. Так у меня появились Альт и Марсель.
Что сказать по существу «пойнтер vs бретон»? Конечно, в зрелищности на открытых пространствах пойнтеру нет равных, хотя об эффективности можно и поспорить. Но охота на просторах меня занимает лишь в вальдшнепиное межсезонье, а вот для горных охот, я считаю, лучше хорошего бретона собаки нет. Во-первых, бретоны в горах очень выносливы, при этом одновременно быстры и ловки: они ухитряются без единой царапины вихрем носиться там, где пойнтеры за полчаса разбиваются в кровь, а курцхаары могут ходить лишь трусцой. Во-вторых, бретоны, работая даже втроём с более опытным пойнтером, ищут птицу самостоятельно, без оглядки на других собак. В третьих, это очень умные и вежливые собаки: они прекрасно умеют работать с крайне переменчивым в горах ветром и чувствуют «настроение» чуть не каждого вальдшнепа: когда можно стать чуть не над птицей, когда – остановиться подальше, а когда даже не спускаться в заросшую буками карстовую воронку диаметром метров 30–40, а стать наверху. Потому что при спуске вальдшнеп или вальдшнепы, там кормящиеся, неизменно либо взлетят до подхода охотника, либо забегут за ветер под отвесную скалу. В общем, я считаю, что манера работы бретонов для охоты на вальдшнепа в горном Крыму подходит лучше всего – не только для того, чтобы найти птицу, но и чтобы добыть её.
Вальдшнеп на полуострове появляется в начале октября, много птицы остаётся зимовать на ЮБК. Охотничий сезон длится до конца декабря, всё это время я на охоте если не каждый день, то через день. Конечно, я стараюсь распределять нагрузку между собаками, но больше всего достаётся бретонам, и они с этим справляются лучше пойнтеров. Охочусь я только с бипером – по-другому на Ай-Петри разве что со спаниелем получится – и с колокольчиком. Всё-таки охотников в наших краях бывает много, а ландшафты такие, что подстрелить собаку можно запросто. (Отдельно стоит сказать ещё об одном обязательном элементе снаряжения – видеорегистраторе. Ролики с охоты по вальдшнепу получаются намного более зрелищными, чем с любых других охот. Этими роликами я «подсадил» на вальдшнепа многих своих друзей-охотников.) Раньше я частенько ходил по 5–6 часов (это всё время вверх-вниз), но сейчас как-то остепенился, что ли, нередко выезжаю на час-два, чтобы взять свои 3–4 птицы и довольно. Для бретонов такие выезды – как прогулка, они всегда готовы продолжить. А вот за 4–5 часов, да ещё несколько дней подряд, собаки, конечно, устают, но тогда, когда другие более крупные легавые (те же курцы) уже давно плетутся шагом. Подводя итог всему сказанному: охотясь на вальдшнепа десяток лет и добывая в районе пары сотен птиц за сезон, я считаю, что по вальдшнепу на Ай-Петри с эпаньол бретоном не сравнится никакая другая легавая. Но, безусловно, главную роль тут играют крови: они должны быть только хорошими.
Русский охотничий журнал, февраль 2017 г.
