Истории про охоту из СКС на бурого медведя вдруг, в какой-то момент, перешли из разряда нормальных охотничьих рассказов во что-то практически легендарное, но и недостоверное на таком же примерно уровне, как выражение «а в старину были такие богатыри, что бревнами стены крепости забрасывали».
Причем существует как категория охотников, считающих СКС наиболее подходящим оружием для всей крупной дичи в России (да что там в России – и в мире: «слыхал, негры в Африке из «калаша» слонов убивают, очередь по брюху – и готово»), так и группировка тех, кто считает, что охота из СКС ни на какую крупную дичь, кроме подсвинка, вообще невозможна. Подобные метания отразились даже в нашем охотничьем законодательстве, где патроны калибра 7,62 миллиметра с длиной гильзы менее чем 51 миллиметр при использовании для отстрела медведей вдруг были просто поставлены вне закона. Более того, я даже лично сопровождал одного вполне опытного охотника, который был поражен тем, как наш вездеходчик убил одним выстрелом из СКС огромного колымского лося весом более полутоны.
Итак, мы имеем дело с двумя полюсами легенды, на одном из которых СКС присваивают звание «чудо-оружия», а на другом – в общем-то, отказывают в праве быть охотничьим оружием вообще.
Как человек, долгие годы использовавший СКС при охоте на самую крупную российскую дичь, а также знакомый как минимум с десятком охотников, добывших из СКС не менее ста медведей (и с двумя – застрелившими не менее трехсот), я с последним тезисом не согласен в принципе.
А как быть с первым?
Вроде как цифры говорят за себя сами…
И тут мы неожиданно переходим из области дискуссий об оружии к дискуссиям о другом, не менее сакральном инструменте человечества – фотоаппарате.
И сейчас, и на тридцать лет раньше, и веком позже люди будут упорно считать «профессиональными» камеры максимальной стоимости. И ждать от них мистических профессиональных результатов. С чем связано такое мироощущение? Вроде как самоочевидно, но я повторю – человек, не имеющий должной – также профессиональной – подготовки, будет делать совершенно одинаковые снимки что Hasselblad стоимостью в сто тысяч долларов, что айфоном третьей модели.
В то время как один мой хороший друг, закончивший операторский факультет ВГИКа, очень любит говорить: «Профессиональная камера – это камера в руках профессионала». Вот и с СКС довольно похожая ситуация.
Но давайте сперва рассмотрим историю появления СКС в руках охотников в России.
Как мы знаем, нарезное оружие в СССР с середины 60-х и до 1991 года находилось в руках очень ограниченной категории граждан – прежде всего охотников-промысловиков и работников изыскательских экспедиций, а также у работников совхозов, занимающихся отгонным животноводством (преимущественно оленеводством). И до середины 80-х годов основным оружием, который составлял едва ли не 85% наличного арсенала этих людей, был карабин Мосина образца 1944 года, безо всяких там экивоков вроде приставки ОП или ОК. Просто «карабин Мосина, армейский, год выпуска 19… (всякие были годы – у полутора десятков, побывавших в моих руках, разброс был от 1942 до 1947-го). Балансовая стоимость – восемь рублей». Карабины эти были общественные, руководитель предприятия (госпромхоза, совхоза или геологической экспедиции) по своему произволу мог передать любой карабин с приемлемым боем особо приближенному человеку безо всяких объяснений. В непромысловое время это оружие хранилось в общем совхозном или госпромхозовском сейфе, откуда его легко забирали любые власть имущие для собственной надобности (классический вариант – областная милиция взяла лучшие карабины на охоту и поставила обратно нечищенными).
Добор медведя в кустах из СКС-а в упор
Стволы этих карабинов, замечу я вскользь, были нехромированными, поэтому, переходя из рук в руки, не имея надлежащего ухода и находясь в руках людей, не очень заинтересованных в их сбережении, они быстро приходили в негодность. Срок, в течение которого в таких условиях у карабина Мосина сохранялся приемлемый бой, колебался от одного года (в руках чукчи-оленевода, в принципе не имевшего привычки чистить оружие) до пяти-семи лет (в руках одного и того же охотника-промысловика или технически грамотного прораба геологической партии).
Кроме того, несмотря на репутацию «безотказной винтовки», за почти столетие эксплуатации у охотников (а не у пехотинцев) к ней накопилось некоторое количество претензий. К ним относились и задержки при подаче патрона из магазина (прямое следствие применения патрона с закраиной), и значительный дискомфорт при выстреле (большое дульное пламя и отдача), и – прежде всего – недостаточная точность. Хороший карабин Мосина обычно имел кучность в 7-8 сантиметров; удовлетворительный – в 20-25. На сто метров, естественно.
И именно на таком фоне в руках охотников-промысловиков появился СКС.
Чем самозарядный карабин Симонова образца 1949 года отличался от самого массового карабина предыдущего периода?
Универсальностью. Он в значительной степени заменял собой малокалиберную винтовку промысловика – им добывались пушные звери (белка и соболь из-под собаки, лисица – без порчи шкурки); птицы – от белой куропатки до глухаря – без массового дефекта тушки; весь спектр средней дичи – от росомахи до изюбря, и со значительными оговорками – дичь крупная, о которой мы сейчас и говорим.
Точностью. Среднестатистический СКС таки да, был точнее среднепотрепанного карабина Мосина. Причин этому было несколько – большее соответствие патрона длине ствола, меньшая подверженность износу (хромирование!) и большая комфортность выстрела.
Ну и самозарядностью вкупе с десятиместным магазином. При этом комфортный патрон позволял вести огонь очень быстро, практически не выпуская мишени из прицела.
Так что по совокупности всех параметров СКС выигрывал у карабина Мосина, как говорится, «по очкам», проигрывая ему при этом в ряде отдельных параметров, а точнее, всего в одном – в мощности отдельного выстрела.
И, естественно, люди, получившие СКС после мосинского карабина, сделали все, чтобы раздвинуть границы его применения в обе стороны. В том числе в сторону крупной и опасной дичи.
Главным фактором, который определяет, годится данное оружие для охоты на медведя или нет, является патрон. Согласно расчетам (энергия пули должна составлять 8-10 джоулей на килограмм веса зверя), для надежного поражения лося, имеющего массу 200 килограммов, энергия снаряда в момент встречи с целью должна быть порядка 1800 джоулей. Так как медведь – зверь исключительно крепкий на рану и опасный, я бы увеличил требуемый показатель процентов на 30. Таким образом, по этому показателю патрон 7,62х39 оказывается на самой нижней границе этого показателя, и то – при стрельбе в упор.
Но в том-то и дело, что этот показатель – не единственный!
Два самых больших медведя, которых автор видел добытыми в жизни, были взяты из СКС. Один из них - с одного выстрела.
Здесь я сразу введу ряд оговорок в условия добычи этих животных.
Во-первых, дистанция стрельбы из СКС по таким зверям, как бурый медведь и гигантский лось, составляла от 15 до 150 метров (обычно в районе ста).
Во-вторых, условия охоты на северо-востоке Сибири обычно подразумевают неспешную стрельбу при охоте или с подхода, или из засидки. При этом выстрел производится или по спокойно стоящему или пасущемуся зверю (а не по бегущему на махах, как это происходит на наиболее распространенных в европейской России облавных охотах), или по несильно встревоженному животному. К тому же второй объект из попадающих в «группу риска» стрельбы из СКС на Дальнем Востоке – гигантский лось, зверь довольно инертный, и, если он не смертельно напуган, то обычно дает 3-4 секунды для точного выстрела по месту.
Так что метод успешной охоты у всех известных мне асов «СКС-ного дела» как раз заключался не в поливании зверя очередями, а во вдумчивом выстреле «по месту» по недалеко стоящему животному. Правда, если этот зверь не падал мгновенно, то охотник, имеющий представление о недостаточной мощности своего патрона, уже не жалел боеприпасов и «колотил» добычу, пока она не переставала шевелиться.
Но!
Еще раз повторяю!
Первый выстрел должен был оставить зверя на месте, обездвиженным до такой степени, чтобы охотник мог произвести по нему прицельный выстрел – и еще, и еще, и еще один.
Резюмируем: наиболее успешно использовали СКС на охоте люди с огромным до-СКС-овским опытом добычи крупных и опасных животных. Как всегда и везде, именно люди делают то или иное оружие Чудо-Оружием. И иногда это происходит с вполне посредственным по своим характеристикам карабином. Такими людьми были африканские охотники на крупную дичь, массово использовавшие в своей деятельности армейские магазинные винтовки небольшого калибра. Такими людьми были пионеры Дикого Запада, которым для охоты на любого зверя хватало Winchester 94 под патрон .30-30.
Судя по всему, практика охоты на бурого медведя с самозарядным карабином Симонова образца 1949 года уйдет с очередным поколением таких людей.
