Волк широко распространён почти по всему миру, и в Канаде встречаются различные его подвиды. В настоящее время ведутся активные исследования генотипа волков, койотов и собак, и научная классификация подвидов постоянно меняется.
Основной вид волка по-прежнему называется «серый волк» (лат. canis lupus), а вопрос, являются ли его различные вариации подвидами или самостоятельными видами, мы оставим учёным. Тем не менее является фактом, что на севере Канады и на Аляске волки заметно крупнее, чем в «средней полосе», где они обычно весят около 40–45 кг. Отличаются и цены шкур: так, большой северный волк может принести 400–500 долларов, тогда как меньшего размера и добытый в более умеренных районах Канады будет стоить в районе 100 долларов (цены на пушнину вообще сильно упали в последние несколько лет, закупки из России и Украины резко сократились).
Охота на волка превратилась в весьма больной вопрос именно в последние годы. «Зелёные» почему-то особенно болезненно относятся к волку. Так, под давлением «общественности» в 2001 году была запрещена охота на волков в известном парке Алгонкин (который находится в канадской провинции Онтарио и носит имя одноимённого индейского племени, населявшего этот регион). Заодно запретили охоту и вокруг парка, так как волки наматывают большие круги, выходят за пределы парка, и не дай бог, кто-нибудь их подстрелит или поймает в капкан. В парке Алгонкин волки являются одной из местных достопримечательностей (наряду с черепахами до метра длиной). Устраиваются даже подвывания с волками для туристов. В прошедшем 2016 году запретили охоту на волков на значительно большей территории в том же регионе, а местных волков признали отдельным подвидом и назвали тоже «Алгонкин». Вместе с волками закрыли охоту на койотов (большинство которых являются гибридом койота и волка), объясняя это тем, что охотнику трудно отличить койота от волка, а капкану так и вообще всё равно...
Намалую роль в формировании общественного мнения сыграла книга канадского писателя Фарли Моуэта «Не кричи: „Волки!“» (1963), которая была, кстати, переведена на русский язык. Моуэт изначально представлял книгу как результат научных наблюдений, но впоследствии признал, что дал волю фантазии. Книга остаётся предметом жарких дебатов. В ней, например, представляется, что волки будут есть скорее мышей, чем северных оленей.
Охотиться на волка в Канаде могут как «обычные» охотники, так и трапперы (охотники-«промышленники», специализирующиеся на пушнине). Последние имеют право ставить различные капканы, а обычные охотники могут охотиться только с огнестрельным оружием. Не думаю, что охота на волка с луком или арбалетом запрещена, но я никогда не слышал, чтобы кто-то добыл волка этим способом. (Тогда как отстрел койотов в процессе подкарауливания оленей является довольно обычным делом. Один мой знакомый в прошлом сезоне умудрился взять двух койотов, одного за другим, с интервалом в несколько минут, причём сидя в наземном скрадке, а даже не на лабазе. Это, судя по всему, была пара – кобель и сука.)
Готовя материал для этой статьи, я столкнулся с нежеланием трапперов обсуждать охоту на волка, т. к. они боятся оказаться в центре внимания и стать объектами атак «любителей животных». Наконец мне удалось поговорить со знакомым знакомого, траппером, проживающим в канадской провинции Квебек. Нужно сказать, что Квебек – провинция франкоговорящая и вообще значительно отличается от других частей страны, так же значительно отличаются и её жители. В Квебеке существует даже сепаратистское движение, но, как говорится, не будем о политике.
Вот, например, одна маленькая деталь, говорящая об охотниках из квебекской глубинки. Там очень популярна охота на лося. Проводится она, как правило, большими группами, живущими в лесу в трейлерах (вагончиках) 1–2 недели от открытия сезона. Так вот, добыв лося, охотники отрезают его голову, привязывают на машину (на капот, например) и так разъезжают по округе в течение пары недель, причём совершенно неважно трофейное качество добычи: это может быть и лосёнок.
Вернёмся к нашему трапперу, который, кстати, пожелал остаться анонимным. Сезон ловли в Квебеке открывается 25 октября, и большинство трапперов закрывают сезон к католическому Рождеству (25 декабря). По закону можно продолжать охоту, но тогда есть шанс выловить всю дичь, и ничего на следующий год не останется. Наш герой – очень активный охотник и работает сразу на 4 участках: 75, 60, 70 и 90 км2. В отличие от большинства местных охотников, он предпочитает передвигаться не на «снежике», а на собачьей упряжке. Собаки – это его второе хобби, и, по цитате из фильма «Счастливые люди», собаки не ломаются, не воняют бензином, и с ними веселее. Он никогда нигде не застревал на собаках, тогда как его снегоход сломался буквально на днях (во всяком случае, один из «парка»).
Охотится наш траппер на любую пушную дичь, вплоть до медведей. Но поговорим об охоте на волков. Активные трапперы обычно отлавливают по 2–3 волка в сезон, а всего в провинции Квебек добывается около 600 волков в год. Квебек по размеру почти в 3 раза больше Франции, но население сосредоточено на юге и составляет всего 8 миллионов, большая часть провинции представляет собой ненаселённую тундру (где, кстати, охотятся на северных оленей, карибу, правда, численность их катастрофически упала).
Большинство трапперов ловит волков петлями. Наш герой ставит около десятка петель, а также штук 5 ножных капканов (по правилам «челюсти» должны быть обрезинены). Для наживки используются останки лосей, оленей, другая дичь. Иногда петли устанавливаются просто возле кучи внутренностей, оставшихся от разделки крупной дичи. Законодательство Квебека это не регламентирует, но большинство охотников проверяет капканы (в которых может быть живая дичь, пойманная за лапу) ежедневно. Для того чтобы волк не утащил капкан, он прикрепляется к специальному якорю или к паре кусков арматуры сантиметров по 60, крестообразно забитых в землю до промерзания грунта. Хотя существует и другой метод, когда вместо фиксированного якоря используется разновидность тяжёлой цепи с крюками, которую волк не может утащить далеко; тогда его нужно идти искать.
Волк является крайне осторожным и подозрительным хищником, и перехитрить его очень сложно. Если волк заподозрил что-то неладное возле привады, он туда больше не придёт. Так, например, волки частенько интересуются деревянными коробками, установленными на деревьях для ловли куницы (в них кладут приманку (частенько мясо бобра) и ставят рамочный капкан), но никогда к ним близко не подходят. Мало того, они расчищают участок земли метра полтора в диаметре и мочатся туда. Мы можем только догадываться, какую цель они преследуют, но, возможно, это предупреждение об опасности другим волкам...
Несколько лет назад наш траппер поймал сразу трёх волков. Когда он вытаскивал их из леса на собачьей упряжке, появились другие волки, видимо, из той же стаи, и сопровождали его какое-то время на довольно небольшом расстоянии, однако не проявляли видимых признаков агрессии. Я полагаю, им было интересно, что происходит с их сородичами. Я наблюдал подобное поведение у копытных в местах, где они мало пуганы охотниками.
Вообще, случаи нападения волков на людей крайне редки. Так, в Канаде, по-моему, официально зарегестрирован только один случай гибели человека от волков (и ещё один от койотов), тогда как от медведей люди гибнут ежегодно, причём как от бурых, так и от чёрных (барибалов). Тем не менее в парке Алгонкин в последние десятилетия были зарегестрированы факты нападения и аггрессивного поведения волков. Мне также лично известны факты нападения волков на охотничьих собак, особенно в некоторых американских штатах, где охота на волков закрыта.
Несколько слов о другом виде охоты на волков – из скрадка на приваде. Тут, собственно, нет ничего революционного: охотник находит угодья, где держатся волки, выбирает подходящее место для привады, с хорошим обзором (привада нередко организуется на льду озера или в пойме реки, так как других открытых пространств в тайге мало). Затем выкладывается привада и устанавливается (с подветренной стороны, естественно; нет, я понимаю, ветер меняется, но, как правило, есть преобладающее направление для данного места) скрадок (например, палатка для подлёдного лова, иногда даже с обогревателем), чтобы звери к нему привыкли. Для привады используются, конечно, всякие мясные отходы, бывает, добавляется использованное масло из фритюрниц, которое несложно получить в ресторанах (они его выбрасывают). Некоторые охотники используют тухлятину: кладут бобра в ведро и оставляют его там на всё лето под крышкой. Замутило от одной мысли об этом запахе! Иногда изготавливается так называемое мороженое (англ. meatsickle): в 20-литровое ведро слоями укладываются мясные обрезки, заливаются водой и замораживаются. Преимущество такой привады в том, что волки не могут её сразу утащить, приходится грызть «не отходя от кассы». Обычно на приваде устанавливается камера, и охотник проверяет её на предмет желанных посетителей. Когда волки начинают посещать приваду, охотник располагается в скрадке и ждёт. Напомню ещё раз, что в Канаде ночная охота запрещена, т. е. выход зверя в светлое время суток является залогом успеха. После выстрела волки обычно на приваду не возвращаются. Вообще, волки – очень непредсказуемые звери, и этот способ охоты на них обычно занимает много времени, так что только наиболее трудолюбивые охотники готовы этим заниматься.
