В конце января 2017 года в Лас-Вегасе (США) состоялась традиционная конвенция наиболее значимого мирового трофейного клуба, объединяющего горных охотников, – клуба «Овис» (Grand Slam Club Ovis, сокращённо GSCO). Российскому миру трофейной (и не только) охоты это мероприятие стало особо знаменательно тем, что впервые в истории одна из высочайших мировых трофейных наград, «Пантеон» (Pantheon Award), вручалась российскому охотнику – Александру Анатольевичу Егорову, Москва.
«Пантеон» был учреждён в 2013 году двумя наиболее крупными мировыми трофейными клубами – Safari Club International (SCI) и Grand Slam Club Ovis. Вручается «Пантеон» лучшим из лучших трофейных охотников исключительно за охотничьи достижения (в отличие от Weatherby – охотничьего «Оскара» – где доля субъективизма достаточно высока). Для того чтобы достичь «Пантеона», охотнику необходимы:
· World Conservation and Hunting Award (высшая награда SCI – требует бриллиантового уровня 25 из 27 «кругов» и всех 14 «больших шлемов» SCI);
· Grand Slam of North American Wild Sheep (все 4 основных вида североамериканских горных баранов);
· Ovis World Slam Super 30 of the world’s mountain sheep (30 разных видов горных баранов);
· Capra World Slam Super 30 of the world’s wild goats (30 разных видов горных козлов);
· и «Супершлем Северной Америки» – Super Slam of North American Big Game.
Насколько непросто выполнить все условия «Пантеона», говорит сухая статистика:
· с 2013 года эта награда вручалась всего 13 раз;
· Александр Егоров стал одиннадцатым обладателем «Пантеона» в мире;
· вряд ли в ближайшие 3–5 лет кому-то из наших соотечественников удастся повторить это достижение.
По возвращении домой Александр Анатольевич рассказал «Русскому охотничьему журналу» о том, как шёл к этой награде и чего это стоило.
…Мысль о том, что я могу достичь «Пантеона», пришла мне в голову летом 2015 года, когда я вступил в GSCO. Собственно, тогда я и узнал об этой награде, а также о некоторых других специальных наградах клуба «Овис». Я уже неоднократно писал, что к охоте я во многом отношусь как коллекционер: больше всего я ценю новые места, страны, а охота из года в год за одними и теми же трофеями меня никогда не привлекала. Так что на момент вступления в GSCO я уже имел высшую охотничью награду международного клуба «Сафари» (SCI), а также Capra 30. Более того, за год мне повезло «закрыть» Grand Slam of North American Wild Sheep, хотя я знаю много примеров, когда только на это у страстных, умелых и опытных охотников уходят годы… Да что там говорить – все условия «Пантеона» сверхсложны: в мире на сегодняшний день охотников, имеющих одновременно Ovis 30 и Capra 30, менее двадцати человек, а высшей охотничьей награды SCI с момента её учреждения в 2006 году достигло менее сорока человек. Мне же в 2015 году до «Пантеона» не хватало 4 баранов (до Ovis 30) и «всего» одного трофея для «Североамериканского Супершлема». Хотя на тот момент я уже добыл более сорока трофейных животных Северной Америки (из регистрируемых трофейными клубами пятидесяти семи). Конечно, если бы я сразу знал все условия «игры», т. е. то, какие именно трофеи необходимы для Pantheon, я бы, возможно, получил эту награду намного раньше. И теперь, я уверен, многим российским трофейщикам будет легче повторить это достижение, идя по моим стопам и уже наперёд зная, какие достижения и какие показатели для этого необходимы. Но вернёмся в 2015 год.
Итак, передо мной стояла чёткая и вполне осязаемая цель: 4 барана и марал Рузвельта (Roosevelt Elk). Этот один из трёх видов благородных оленей Северной Америки обитает в небольшом ареале на западном побережье США, в основном в штатах Орегон и Вашингтон и канадской Британской Колумбии. В октябре того же 2015 года я запланировал охоту в Орегоне и… вернулся ни с чем. За несколько дней мне не удалось увидеть ни одного трофейного самца! Спустя неделю после возвращения, в начале ноября, я вновь приехал в США, на этот раз в штат Вашингтон, к другому аутфитеру. Как обычно, мне было клятвенно обещано, что «за 5 дней точно добудешь». На деле же я проохотился все остававшиеся до закрытия довольно короткого сезона 12 дней, и у меня не было ни одного реального шанса добыть оленя!
Тут стоит сказать, что Super Slam of North American Big Game в списке условий для получения «Пантеона» объективно является наиболее «крепким орешком». Даже для самих американцев! Многие лучшие трофейные охотники мира, обладатели Weatherby Award, не имеют «Супершлема». Основная его сложность, пожалуй, в том, что «Супершлем» – это 29 конкретных, наиболее сложных трофеев по списку, и ни одна позиция в нём не может быть заменена другим животным! При этом все наиболее сложные в охотничьем плане трофеи Северо-Американского континента в этот список входят. Так что кому-то из великих охотников двух трофеев до «Супершлема» не хватает, кому-то – трёх, кому-то – «всего» одного… Даже официально признанный «охотником номер один из ныне живущих» мексиканец Гектор Квёллер (Hector Cuellar S.), единственный человек в мире, добывший 50 разных горных баранов, не имеет «Супершлема» (и «Пантеона»). Так что в целом не удивительно, что и мне «Супершлем» с ходу не дался.
В начале зимы 2016 года на ежегодной конвенции GSCO я проплатил очередную охоту на оленя Рузвельта, у того же аутфитера, к которому ездил в первый раз, но теперь в других, как мне сказали, «особых угодьях, охота в которых разыгрывается один раз в четыре года и только с аукциона». Пятидневная охота была запланирована на конец ноября с условием, что я смогу продлить её на столько, на сколько потребуется (на деле же – ещё на 5 дней вплоть до конца сезона). Также в начале 2016 года, имея на тот момент, как я уже сказал, двадцать шесть зарегистрированных трофеев разных видов горных баранов, я «с запасом» запланировал 6 разных «бараньих» охот. Первая из них состоялась в августе, и двадцать седьмым стал колымский снежный баран, добытый вечером третьего дня охоты с дистанции 830–905 метров: времени подобраться ближе к трофею уже не оставалось, поэтому я решил рискнуть и не прогадал.
колымское нагорье; охотский снежный баран; В горах Узбекистана; аргали Северцева
Двадцать восьмым стал охотский снежный баран, добытый в ту же поездку после перелёта в другие угодья. Затем была поездка в Узбекистан за вновь «открывшимся» бараном Северцева – двадцать девятым в моей трофейной коллекции. А заключительным, тридцатым трофеем для Ovis World Slam Super 30 стал армянский муфлон, добытый на свободных территориях в штате Техас (США). (прочитать об этой охоте можно в «Русском охотничьем журнале» № 2 за 2017 год, «Четыре барана и индеец, который чуть не утонул». – Прим. ред.). К слову сказать, в той поездке мне повезло пополнить трофейный список ещё двумя видами: красным бараном и пустынным толсторогом Нельсона.
Впрочем, не стоит думать, что кроме «Пантеона» меня в 2016 году ничто более не интересовало: напротив, я провёл пять охот, которые для достижения основной поставленной задачи совсем не требовались. Я замечательно поохотился в ЮАР на сервала и бушбока Лимпопо; в Мозамбике – на красного дукера и суни Ливингстона; в Приморье – на изюбря, маньчжурского пятнистого оленя и маньчжурскую косулю (регистрируется в SCI как китайская), съездил в Саяны за козерогом, в Осетию – за благородным оленем и серной…
В общем, 2016 год был весьма насыщенным, но очередной охоты на Roosevelt Elk, я, конечно, ожидал с особым чувством и даже с волнением. И вот, наконец, я снова в США, в штате Орегон. Первый день охоты: мы находим много следов оленей, встречаем молодняк и самок. По всему видно, что угодья, где проходит охота, действительно более богаты зверем, чем те, в которых я охотился предыдущие два раза… Но когда в самом конце дня, уже вечером, мы видим первого трофейного самца – довольно рядового и ничем не выдающегося – я решаю в этот раз точно не искушать судьбу, а следовать собственному неписанному правилу «увидел трофей – стреляй!». И, нажимая на спуск, я уже совершенно отчётливо понимал: «Вот он – мой „Пантеон“!»
После добычи оленя Рузвельта по возвращении в Россию я, конечно, получил множество поздравлений, в том числе от таких охотников, как Деннис Кемпбелл (Dennis Campbell, президент GSCO), но я и представить не мог, что меня ждёт в Лас-Вегасе, на конвенции… Сказать, что меня поздравляли горячо – это не сказать ничего! Все, буквально все, и знакомые и даже совсем незнакомые охотники, в том числе многие обладатели Weatherby, аутфитеры и другие участники конвенции подходили, обнимали, жали руку. Должно быть, «Пантеон» – это действительно великое достижение, раз сами охотники так к его получению относятся. Кроме меня, «Пантеон» в тот вечер вручался ещё двум охотникам: Джею Линку (Jay E. Link) и лучнику (!) Арчи Несбитту (Archi Nesbitt), а в заключение церемонии на сцену были приглашены награждённые «Пантеоном» ранее (а также обладатели Weatherby) Рекс Бейкер (Rex Baker), Алан Смит (Alain Smith) и Рене Шнайдер (Renee Snider) – безусловно великие люди в мире трофейной охоты. В общем, приём, отношение и атмосфера этой конвенции запомнятся, конечно, на всю жизнь.
Какие мои дальнейшие планы? Конечно, «Пантеон» – это очень важная ступень. Среди следующих задач, которые я ставлю перед собой в трофейной охоте, основная, конечно, Weatherby – этот охотничий аналог «Оскара». Кроме того, есть немало других наград, хоть и не таких престижных, но тоже интересных, и собрать их все, скорее всего, никогда никому не удастся. Но, конечно, совсем «не одними наградами» жив мир трофейной охоты: награды – это просто подтверждение твоей увлечённости и готовности жертвовать очень многим ради новых стран, новых мест и новых трофеев, ради страсти, без которой ни один из настоящих трофейных охотников и жизни не представляет. Так что на 2017 год у меня уже запланировано немало охот, в том числе горных, ведь в данный момент, несмотря на по-прежнему закрытые «бараньи» охоты в Китае и Казахстане, есть надежда, что откроют охоту в Иране, и тогда достичь заветного числа «40» – 40 разных трофейных видов горных баранов – вновь станет возможно! Так что почему бы и не попробовать?
