Так сложилось, что из всех видов охот мне пришлась по душе именно ходовая. Ибо она не требует ни терпения, ни снаряжения специального – взял ружье в руки и гуляй себе по местности, сообразуясь с привычками животных и собственным настроением.
Уж не знаю, можно ли это назвать правильной охотой или просто прогулками с ружьем. Но иногда, шатаясь по любимым лесам и болотам, задаюсь вопросом: а кто-нибудь, кроме нашей компании, вообще охотится пешим? Или только мы такие идиоты? Память подсказывает, что охота с механических транспортных средств строго-настрого запрещена Правилами охоты. Однако что вижу, то пою: встретить в лесу пешего охотника удается крайне редко. Зато механизированных полно. Да и департамент охраны животного мира Новосибирской области утверждает, что данное административное правонарушение – второе по распространенности (после охоты без разрешения). Впрочем, давайте по порядку.
Прежде всего речь пойдет об одном-единственном районе, удаленном на несколько часов езды от областного центра. Ближе к городу ситуация немного иная – может быть, сказывается наличие хоть какой-то охраны, а может, больше романтиков. Мы же рассматриваем южную окраину великих западносибирских болот, покрытую березово-осиновыми лесами с редкими вкраплениями пихты и кедра. Население встречается редко, а представители власти – еще реже. Охотникам всех мастей – настоящее раздолье.
Откуда вообще взялись в этом лесу дороги? История говорит, что когда-то здешние края были довольно густо заселены, в основном переселенцами двух великих волн: 1880-х и начала 1900-х годов. В 1929 году в районе насчитывалось более 65 тысяч человек и более 180 населенных пунктов. В последующие десятилетия в стране активно шла урбанизация, народ переезжал в города, а из дальних деревень – в райцентры, к 1982 году осталось менее 30 тысяч.
Исчезали целые сельсоветы. Оставались незарастающие поляны (на болотистой почве вырубленный лес восстанавливается очень плохо), соединенные проселками, а иногда и невысокими насыпями, что строили отработкой трудоучастия (была когда-то такая повинность для колхозников). Те, кто родился и вырос в исчезнувших деревнях, великолепно ориентируются в этой замысловатой дорожной сети. Кроме того, с послевоенных времен и до конца 80-х активно работали лесозаготовители. Они строили уже серьезные автотракторные и железные дороги как узкой, так и широкой колеи. После исчерпания запасов леса лесорубы ушли, как римляне из Британии: оставив долгую память и множество дорог.
Что вообще заставляет людей охотиться с транспорта? Ответ не так очевиден, как кажется. Дело в том, что места эти очень бедны дичью, что искренне удивляет горожан, считающих, что стоит только забраться подальше от цивилизации, и глухари будут скакать, как воробьи, а зайцы сами выйдут посмотреть на дивных двуногих. На мой взгляд, даже беднее пригородных лесов, исхоженных вдоль и поперек грибниками и отдыхающими.
О причинах судить не берусь, но факт есть факт: при невезении за день пешей прогулки можно встретить пару-тройку рябчиков да лосиный след – и все. Вот и используют граждане всех социальных групп технику, чтобы осмотреть как можно большую территорию в надежде увидеть и подстрелить хоть что-нибудь. Тот кто победнее, садится на мотоцикл с коляской и с удовольствием лупит по взлетающим из кювета уткам. Кто побогаче, уважают УАЗ-«буханку» с люком на крыше и японские пикапы. Жаждущие труднодоступных мест используют базирующиеся в оставшихся деревнях гусеничные вездеходы с обязательным сиденьем сверху. Снаряжение дополняется мощной фарой-искателем.
Честно говоря, сомневаюсь в ее эффективности в данных условиях – это не степи, где фарщики чувствуют себя великолепно. Из виденного лично апофеозом можно считать «Трумэн» (так прозвали в наших краях ЗИЛ-157), буквально увешанный нетрезвыми вооруженными мужиками: в кабине, в кузове, на подножках. Такие ребята на рябчиков-уточек уже не размениваются, их цель – мясо, то есть лоси и косули.
Светило советской науки Юрий Порфирьевич Язан не зря хвалил охоту на лося с машины, она не требует усилий и вполне доступна большинству стрелков. Даже охотники с собаками, считающиеся наиболее ярыми приверженцами классических традиций, не избежали общего увлечения. Очень удивился, увидев это вживую. «Буханка» медленно ползет по лесной дороге. Прямо на ходу из кузова вываливаются собаки и начинают искать вокруг. Правда, повышается опасность потерять собаку, если она молода и неопытна.
Написал про традиции и задумался. Если вспомнить, классики позапрошлого века, такие, как Сабанеев и Тургенев, в подробностях описывали охоту с повозок и саней. В те времена преимущество подобной охоты было в том, что звери и птицы боялись повозки меньше, чем человека, это помогало стрелку подобраться на выстрел. Прогресс не стоит на месте, железный конь пришел на смену крестьянской лошадке – и тут же был применен для охоты. Весьма кстати оказалась относительно высокая скорость машины.
Сказанное выше относится к целенаправленной, или, как говорили во времена Сабанеева, «правильной» охоте. Но не стоит забывать и про «попутную». Поехали за сеном на тракторе, на рыбалку, просто в соседнюю деревню, а ружье лежит рядом «на всякий случай». И случай этот обычно не нападение врагов, не нашествие инопланетян и даже не медведица в кустах, а попавшаяся на глаза добыча.
Каждый, кто регулярно ездит в лесных краях, знает, как близко подпускают машину звери и птицы. Большинство встреч с глухарями так и происходит – когда они слетаются глотать камешки с дорожного полотна. Несколько лет назад кто-то укрепил боковой съезд с давно заброшенной лесовозной насыпи, высыпав машину гравия. Других источников камешков нет на много километров вокруг, в результате реликтовые птицы подпускают пролезший туда джип буквально на десять метров.
Как мы помним, охота с механических транспортных средств не одобряется законодательством. Действующая редакция Правил охоты запрещает «нахождение в охотничьих угодьях в (на) механических транспортных средствах, летательных аппаратах, а также плавательных средствах с включенным мотором, в том числе не прекративших движение по инерции после выключения мотора, с расчехленным или заряженным или имеющим патроны (снаряды) в магазине охотничьим огнестрельным (пневматическим) оружием».
Исключения относятся к охоте в целях регулирования численности волка, шакала и лисицы, а также в научно-исследовательских целях. Как же соблюдается данный запрет? А в общем-то никак. Энтузиасты, романтики и фанатики гуляют с ружьями пешком, остальные используют колеса и гусеницы – кому что ближе и милее. Высказывание генерала Паттона о том, что любой солдат лучше проедет 50 миль, чем пройдет 5, в полной мере применимо к нашим охотникам. Охотнадзор в меру сил и возможностей борется, составляет протоколы.
Но силы эти ничтожно малы по сравнению с той армией, которая устремляется в леса с началом сезона. Вот и выходит: на словах охота с техники запрещена, а фактически распространена повсеместно при молчаливом одобрении окружающих. Реальность лесов имеет слабое отношение к составленным в тиши кабинетов запретам.
Что же делать со сложившейся ситуацией? Продолжать не замечать, делая вид, что у нас все хорошо, за исключением отдельных недостатков? Это проще всего, но чревато полной потерей связи с реальностью. Вводить драконовские меры, например, пожизненное лишение права на охоту и оружие за расчехленное ружье в машине? При отсутствии в лесу проверяющих – бесполезно. Привлекать общественность, поощрять доносы? Это реально работает, стрелки на вездеходе зачехляют оружие, видя вдалеке неизвестных людей, ибо мало ли кто и что.
Легализовать такое радикальное народное средство, как распашка дорог и установка шипов? Но эта игра не всегда идет в одни ворота, ответом на пробитые покрышки может стать пожар, тем более что в лесу хватает людей, далеких от охоты. Или наоборот, возглавить безобразие, если нет сил его остановить? Например, придумать специальные разрешения за отдельную плату. Честно говоря, не знаю. Традиция охоты с транспорта сложилась не вчера и не сегодня. Насколько она пагубна для животного мира, пусть оценивают специалисты.
С одной стороны, стрелки с техники видят только малую часть леса (непосредственно вдоль дорог), с другой, всякая живность перемещается и рано или поздно может попасть в их поле зрения. В конце концов, тому же лосю глубоко без разницы, пристрелят его с проезжающего случайного авто или загонят по всем канонам со специально обученными собаками. Самое главное, на мой взгляд, – адекватная, без розовых очков, оценка ситуации теми, кто обязан по роду занятий знать об охоте и лесе все, что знать необходимо. Без этого невозможно никакое управление охотничьим хозяйством в масштабах района, области, да и страны в целом.
