Есть предложения, от которых невозможно отказаться.
– Ты когда-нибудь охотился на китайского водяного оленя?
– Нет. А можно?!
– Конечно. Вот начнется сезон в ноябре, и приезжай.
– Ух ты! И сколько такая радость?
– Нисколько.
Вы бы отказались? Вот и я нет.
Еще год назад в поиске хорошей цены на винтовку, которую планировал брать в Африку, я набрел на маленький магазинчик на севере Лондона. Хозяин в телефонном разговоре обещал такую замечательную цену, что платить депозит было немного страшно – уж слишком было сладко. Тем не менее спустя три месяца он позвонил и сказал, что винтовка ждет меня.
По приезду я нашел совсем небольшое заведение, где Колин, хозяин магазина, работал со своим сыном. На витринах был неплохой выбор оружия, приятный сервис, меня даже подбросили на машине обратно на станцию. Как раз по дороге и состоялся этот диалог. Я рассказывал, что занялся охотой всего несколько лет назад, но настолько страстно, что за это время уже успел набрать достаточно трофеев, чтобы не выглядеть бледно в глазах более опытных друзей.
Колин, как оказалось, помимо своего оружейного бизнеса, осуществляет контроль за оленьей популяцией на нескольких усадьбах в графстве Бэкингемшир общей площадью 2000 акров. Водится там еще и мунтжак. В год его план по отстрелу составляет 25 особей. Будучи по природе своей человеком приятным и щедрым, он охотно берет с собой новичков и охотников, которые никогда не охотились на этот вид оленя, причем совершенно безвозмездно.
Все это для моих ушей вначале звучало просто нереально. До начала сезона в ноябре оставалось почти полгода, и я их провел в нетерпеливом ожидании. За месяц до условной даты я связался с Колином, чтобы проверить, живо ли еще его предложение. «Жду тебя», – последовал ответ.
За сутки я посмотрел прогноз погоды. Английская метеослужба обещала на севере Лондона дождь весь день. Я еще раз написал Колину, спрашивая, может ли погода повлиять на наши планы. «Come hell or high water we go hunting, my friend», – уже через минуту загорелось сообщение на моем телефоне. «Йоу!!!» – только и сказал я.
На следующее утро в четыре часа утра я уже ехал на машине на север. Метеослужба не обманула с прогнозом – все сто километров дороги шел ливень, периодически приходилось снижать скорость до минимума – из-за стены воды огни машин впереди были практически не видны.
Но, наверное, у нас, охотников, есть свой ангел, поскольку по приближении к месту встречи небо немного расчистилось, и дождь перестал лить. Колин уже ждал меня на месте встречи – у традиционного английского паба.
Я пересел в его машину, и, проехав буквально двести метров, мы свернули с дороги и выехали на небольшое поле. Буквально чуть только подняв бинокль, Колин тут же увидел оленя, пасущегося невдалеке. Моим глазам потребовалось больше времени, чтобы настроиться на размер этого животного. Серенькая шерсть делала его практически невидимым на фоне раскисшего поля. Когда я наконец разглядел оленя, тот лег на землю и сделался абсолютно невидимым. О его присутствии говорили только два больших круглых уха, как у знаменитого мишки Тедди.
Китайский водяной олень – совсем не большой зверек, где-то с метр в длину и весом около 12-15 килограммов. Он чуть больше вьетнамского оленя – мунтжака, который тоже водится в этих местах, но меньше косули. Самое интересное, у китайского водяного оленя нет рогов, вместо них – клыки, которыми он очень успешно дерется со своими собратьями во время гона. Клыками этот олень очень напоминает нашу кабаргу. На самом деле этот вид принадлежит к другому семейству, а клыки показывают, что этот вид весьма старый – рога у оленей появились намного позже.
Живут такие олени в среднем не более шести лет, причем 40% оленят погибают в первые четыре недели жизни. В это время они легкая добыча для лис.
Китайский водяной олень появился в Англии впервые в 1870 году, когда его завезли в лондонский зоопарк. Затем их также завозили в другие зоопарки, в том числе в зоопарк Випснейд, откуда часть оленей в 1929 году сбежала.
Первоначально они держались вокруг этого места, но постепенно расплодились, и сегодня британская популяция этого вида оленя составляет около 10% от общемировой. В Англии они продолжают держаться довольно компактно в трех-четырех графствах, предпочитая высокую сочную траву. Охота на китайского оленя открыта с ноября по март.
Чтобы не спугнуть оленя, мы проехали чуть дальше, тихо вышли из машины и начали потихоньку подходить ближе. Однако скоро поняли, что совсем потеряли его. Колин сказал, что из-за размера и цвета оленя мы можем пройти мимо него в десяти метрах и не увидеть. Так и произошло. Мы продолжали тихо идти вдоль ряда кустов, окружавших поле, когда олень вскочил буквально у нас из-под ног и, мелькая копытами, бросился наутек.
Колин был невозмутим. «Ты еще много их сегодня увидишь», – сказал он, глядя на мое слегка разочарованное лицо. Пройдя еще метров двести, мы углядели на соседнем поле еще двух оленей, которые жевали пожухшие остатки травы. Находились они в центре голого поля, вокруг не было ни кустика, так что подойти не представлялось никакой возможности – нас бы увидели. Мы пошли дальше.
Погуляв еще минут десять, увидели еще одного оленя – и тоже в центре поля. На этот раз он был недалеко от ряда кустов, и мы решили попробовать подойти на расстояние выстрела, скрываясь за кустами.
Не тут-то было. Олень заметил нас практически сразу и бросился бежать. Затем он остановился, оценивая, настолько безопасно расстояние. Мы, подождав, снова стали скрадывать. В какой-то момент олень лег, и я совсем его потерял. Колин, посмотрев в бинокль, сразу нашел его. Тот сидел, как собака, подогнув задние ноги. Я же, как ни пытался, разглядеть его не смог. «Мы не можем стрелять в то, что не видим», – резонно заметил Колин. Стали подходить ближе. Олень вспорхнул с места, значительно ближе, чем я ожидал. Со ста пятидесяти метров мне казалось, что он размером с большого зайца. Он так же как заяц попрыгал от нас с кочки на кочку и, наконец, исчез за кустами вдали. Проводив его взглядом, двинулись дальше.
В конце концов, удача улыбнулась мне. Мы прошли еще немного и вышли на большое поле. Там и тут на пашне очень живописно сидели фазаны. Колин поднял бинокль и уже через полминуты сообщил, что посреди поля пасется олень. Мой дальномер показал пятьсот метров. Колин пригнулся и, знаками показав «делай как я», быстрыми шагами двинулся вперед. Я шел точно за ним.
Через сто метров присели и стали разглядывать оленя. Тот медленно шел от нас, смотря перед собой. Мы быстро преодолели еще сто метров. Олень не замечал нас и мирно пасся на поле. Единственная проблема – он продолжал уходить от нас, поэтому нам пришлось увеличить скорость.
Олень тем временем подошел к небольшому холмику. Дальше медлить было нельзя. Во-первых, холм представлял собой естественную преграду для пули, если бы я промахнулся. Стрелять оленя, стоящего на холме, было бы просто опасно. Во-вторых, не было гарантии, что, уйдя за холм, олень продолжал бы идти от нас. Подойдя ближе, мы могли бы легко его спугнуть.
Я лег на пашню и поставил свою Tikka T3 на сошки. В мой любимый Schmidt & Bender 8х56 олень был как на ладони. Несмотря на пасмурную погоду, картинка оказалась очень четкой. Олень продолжал медленно идти, постепенно забираясь на холмик.
Колин, посмотрев в свой бинокль с дальномером, объявил 230 метров. Я попытался вспомнить, на сколько должна упасть пуля на такой дистанции из винтовки, пристреленной на 100 метров. Получалось около 25 сантиметров.
«Ну остановись же хоть на секунду!» – молил я. Колин начал даже тихонько свистеть, но расстояние было слишком большое, и козел его не слышал. Наконец он остановился, видимо, усмотрев какую-то еще не засохшую травинку. Я навел прицел на лопатку, поднял на то, что мне показалось двадцатью пятью сантиметрами, и нажал на крючок. Раздался характерный шлепок, означавший попадание, сразу за оленем взметнулся фонтанчик земли.
Экспансивная пуля 9,7 грамма Sako Super Hammerhead буквально снесла оленя с ног. Он упал на спину, несколько раз сделал «велосипед» и затих. Мы выждали несколько минут и подошли к оленю. Пуля вошла чуть выше, чем мне хотелось бы, и застряла в позвоночнике, обездвижив зверя.
Тем временем Колин развернул оленя и обнажил его клыки. «Мой друг, – сказал он, – новичкам везет. По-моему, это золотая медаль!»
«Ну вот, все лучше и лучше», – подумал я и принялся благодарить Колина за совершенно замечательную охоту и трофей. Мы договорились, что в следующий раз я привезу своего друга из Москвы, и я уехал. Начинался сильный ливень. «Очень вовремя…» – подумалось мне.
Русский охотничий журнал, февраль 2014 г.
