2006 год. Тофалария
Я лежу, распластавшись на саган-дайля, и думаю о бытии. Этот маленький мир открыл для меня новые охоты, новые запахи, новые высоты, новых людей. Я начала учиться великой охоте на реву, которая впоследствии захватила мой разум полностью. Видимо, именно тогда родился мой Зверь и остался бродить по лиственным покрывалам могучей саянской земли…
2016 год. Предгорье Саян
Сквозь темноту слышится совсем рядом призывный рёв изюбря. Многочасовое подманивание принесло плоды уже в ночи. Зверь неистов, бьёт рогами деревья и уже идёт со мной в бой, издавая устрашающие звуки. Есть дикое желание стрелять из-под фонаря, но меня осекают. Что-то пошло не так, и мой возмужавший Зверь снова остался бродить по лиственным покрывалам саянской земли…
2017 год. Алтай
По ущелью ласково взатяг летят паутинки. Это паучки-бокоходы отправляются в свои героические полёты, и лёгкий ветерок бережно уносит их вдаль. Я могу очень долго наслаждаться этим зрелищем, нежась на склоне в последних лучах сентябрьского солнца. Склон настолько крут, что, лёжа на нём, я могу спокойно биноклевать противоположную гору в поисках марала. Немного утомлённая после дороги из Москвы и длительной заброски в горы, я наслаждаюсь счастьем быть здесь, видеть и чувствовать. Эта горка, порядка 2000 м над уровнем моря, разминочная, и я не делаю на неё ставок, но тем не менее жадно вглядываюсь в каждую подозрительную точку противоположного склона.
Внизу находится свежая маралья ванна, а это главный индикатор, что Зверь есть. Маральей ванной здесь принято называть место «маральего тока» – лужу с резким запахом, выбитую маралами, в которую Зверь в период рёва ходит валяться и мочиться. Местные говорят, что в гон у марала закипает кровь, и купанием он охлаждает себя. Даже когда в мороз ванну сковывает, Зверь пробивает лёд и валяется. Вокруг ванны на деревьях содрана кора: Зверь метит территорию, стёсывает о сучья свои ещё бархатные рога, трётся о деревья, оставляя запах. Как правило, маральи ванны расположены в высокогорье в ущельях на родниках. Марал ходит купаться на ванны ранним утром и вечером.
План был прост: переночевать в уазике «по первому классу» и мчаться в табуны вылавливать коней, чтобы в седле продолжить свой путь выше, непосредственно в места охоты.
– Глянь, рысью спокойно поехала и приподымается как положено, – комментирует Володя.
– Ты видел, она и садилась уверенно.
– Ну, тогда спокойно поеду, а то я переживал…
Диалог моих местных друзей в момент съёмки меня на камеру был очень трогателен. Представляю, что им пришлось испытать от известия, что к ним на охоту едет девица. Это почти всех вводит в ступор средней тяжести, и первых два дня на охоте я нахожусь под тщательным наблюдением и изучением, а потом бобры выдыхают. Мои верные проводники и новые обретённые друзья в этом путешествии – Володя и Санька. Оба профессиональные охотники и приятные компаньоны.
Кони осёдланы. Я стою, заворожённо глядя вслед огромным табунам, убегающим вдаль по алтайским горам. Это, несомненно, mustsee для каждого ценящего природу человека – вживую увидеть красоту нескольких сотен полудиких лошадей, мчащихся по склонам гор. Всё внутри сжимается от счастья и грациозной стройности природы.
А дальше меня ждал особенный вид спорта – трёхдневный конно-пешегорный фитнес на высоте 2500–3000 м, где каждая рюмка, выпитая накануне, поутру обращалась в массу незабываемых ощущений в виде спёртого дыхания, головокружения и усиленного кислородного голодания. Санька терпеливо ждал меня, когда я, сделав пять шагов по крутому склону, останавливалась и стыдливо опускала глаза, пытаясь хлебнуть воздуха. И я понимала, что стоит мне только пискнуть, и этот огромный надёжный человек Саня будет носить меня на склон каждую утрянку и вечёрку на руках, сажать на лошадь, снимать с лошади, кормить с ложечки и… добудет за меня марала. Но я не пискнула и на второй день завязала с алкогольной радостью встречи окончательно, потому что марала мне хотелось добыть самой. Зверь ревел очень активно. Мы с Санькой каждый раз спускались с горы к ущелью и мониторили противоположные склоны, в то время как Володя вабил марала наверху, метрах в 200–300 от нас. Средь кустов на противоположном склоне шмонались маралухи с телятами, периодически поглядывая в нашу сторону, а Зверь ревел и не выходил на открытое.
Несмотря на то что не бывает одинаковых охот на реву, тактика охоты вдвоём считается классической. Марал сосредоточен на сопернике в лице вабящего, а охотник, если Зверь стоит на месте, подходит к ревущему с подветренной стороны, либо, если Зверь двигается, ожидает его проход. От чего же зависит, как поедет себя Зверь? Да от чего угодно. У каждого быка есть своя территория. Если ты вторгся на его территорию, то с большей вероятностью молодой бык попрёт на вабящего прямо в лоб на бой. Хотя, как показала моя практика в предгорьях Саян, даже молодой бык может оказаться довольно ленивым. Мой иркутский друг Алексей вабил Зверя на его территории, на вершине крутой сопки, а я поджидала подхода зверя чуть ниже и в стороне. Зверь откликался в 500 метрах. По голосу бык был молодой, но на сопку карабкаться поленился и встретил нас уже в темноте, когда мы спустились с сопки и возвращались с охоты. Если же ты находишься за пределами территории быка, он будет откликаться, но шансов, что он к тебе придёт, немного. Зверь обозначается, и здесь уже лучшая тактика – подход охотника с подветренной стороны.
– Облако мазануло лицо, – сказал Саня, – пошли наверх, теперь мы ничего не увидим.
Белая перина окутала горы, и мы, как в молоке, побрели наверх. Три дня острых ощущений, адреналина, сложности подъёмов пока не дали результатов. Но Саньке надо было уезжать в город, и поэтому место дислокации менялось и мой номер «люкс» в виде уазика тоже уезжал. Я оставалась вдвоём с Володей, палаткой и испорченной погодой в виде безостановочно моросящего дождя. Навьючив лошадей, мы тронулись в путь в более отдалённое место охоты.
В сказочном ущелье, куда мы прибыли к вечеру, не оказалось ни одной площадки с углом наклона менее 20 градусов. Спать вертикально в сырой палатке – это отдельный спорт. Нарезанный еловый лапник с первого взгляда, конечно, решал свои задачи, но на практике оказалось, что не сильно. Дождь тем временем зарядил сильнее, спальники тут же набрали влагу, и не оставалось ничего более прекрасного в этой жизни, чем погрузиться во влажный вертикальный сон. Ноги упирались в тент, дождь барабанил как из ведра, кони бродили рядом с палаткой, издавая жрущие звуки. Сто пятьдесят три тысячи звуков и запахов, усиленных влажностью. Мне в ту ночь снилось очень много… Снилось, как в темноте проснулся Володя и вылез из палатки, снился рёв марала прямо над ухом. Я даже успела подумать во сне «Какого хрена Вовке не спится и он ночью вылез из палатки вабить?», прежде чем услышала сквозь дрёму:
– Маруся, Маруся, просыпайся. Быстрее просыпайся. Марал ревёт.
– Ща, оденусь и зубы почищу, – пробормотала я, не открывая глаз.
– Какие, в ***у, оденусь и зубы! Быстро, быстро!!! Марал ревёт рядом.
Схватив карабин и бинокль, в одном термобелье я пулей выскочила из палатки, на ходу натягивая ботинки. Светало… Рёв чётко слышался где-то на вершине абсолютно просматриваемой горки, нелесистый южный склон был как на ладони. Володя начал вабить. Я даже успела подумать, что марала надо смотреть везде по сторонам, но никак не на открытом, когда Вовка зашептал мне: «Смотри, смотри, вон он чешет по середине склона!» Чёрт возьми, он пёр как танк по диагонали голого склона к нам вниз!!!
– Маруся, Маруся, давай стреляй, – кипишил Володька у меня над ухом. Две тысячи миллионов слов за полминуты, которые выведут из равновесия даже флегматика.
Дальномер показывал до марала 600 метров, бык пёр очень быстро и через 30 секунд скрылся из зоны видимости, и всё, что я успела сделать за 30 секунд, – это проснуться окончательно и послать Володю… за ёлку, чтобы он не вздрючивал меня. Володя отошёл на 100 метров за ёлки и продолжал вабить. Между мной и местом, где марал скрылся в кустах, стояли в напряжении кони, с опаской поглядывая то на меня, то в сторону вабящего Володи. Я даже не успела осознать ситуацию и своё состояние, как услышала впереди в пролеске в лоб приближающийся шум… «Земля тряслась, как наши груди, смешались в кучу кони, люди…» Чёрт!!! Чёрт!!! Я же не успела почистить зубы, одеться и причесаться! – подумала я, падая на колено для выстрела.
Увидев коней, бык остановился на 30-градусном склоне примерно в 70 метрах от меня и через секунду начал заносить голову на разворот. Я успела выстрелить на его втором разворотном шаге прямо в лопатку, аккурат между лошадьми. И дальше ещё один – контрольный – уже вслед. Я ждала, что после выстрела начнётся испанское шоу со свечами, рваными уздечками и погонями за андалузскими скакунами. Но мерины стояли, боясь шевельнуться, с испуганно выпученными глазами, в которых было написано, что всю остроту ощущений этой жизни им давно отрезали вместе с яйцами… А бык спокойно и уверенно, как танк, уходил по склону наверх в сторону подлеска – уходил, как потом оказалось, с простреленным сердцем. И хотя всё было быстро и скомканно, но тем не менее качественно, и у меня не было ни капли ощущения провала.
Ко мне подскочил Володя, и мы стремглав бросились к тропе, по которой ушёл бык. Осенний пух иван-чая алел длинной дорожкой, уходящей в гору…. Из всех подъёмов этот был самым тяжёлым, но самым сладким. Через 300 метров, в подлеске, мы нашли дошедшего быка.
Володя встал возле Зверя и недоумённо почесал затылок:
– Это что? Ты кого застрелила?
Я в растерянности стояла и смотрела на марала, понимая, что это ни фига не классика жанра…
На земле лежал бык приличных размеров, мягко сказать, с очень неординарными рогами. Откровенно говоря – с уродливыми… Осмотр показал, что зубы марала были сильно старыми и стёртыми, и если бы я его не добыла, то он вскоре помер бы своей старческой маральей смертью.
– Это что за четырёхрожка? – смеялся Санька, приехавший к нам через три дня. Маральи рога деградировали от старости и действительно выглядели аномальными. Надглазничный отросток рос прямо из общей розетки, и создавалось впечатление, что у марала четыре рога вместо двух.
Я глубоко задумалась, почему же этот старый марал, наученный жизнью и, по идее, должный быть очень осторожным и осмотрительным, так нагло и бесстрашно пёр на манок, как молодой и дерзкий зверь… Даже в природе бывают исключения из общих правил, жаль, мы можем только догадываться о причинах и никогда не узнаем истины. Но главное, что он всё-таки меня дождался! Всё произошло так, как должно было произойти.
Русский охотничий журнал, сентябрь 2018 г.
