В Канаду за белым медведем

Охота в Северной Америке
В Канаду за белым медведем

Мы собирались охотиться в Канаде на белого медведя. Было довольно интересно сравнить трофейную охоту на канадском Севере с охотой на северо-востоке Сибири, куда мы ездили за гигантским лосем.

Медведя, по местным правилам, можно добывать только с собачьей упряжки, гиды-инуиты имеют специальный сертификат, разрешающий им такую охоту, ну и возить приезжих, соответственно. Свое оружие брать не стали и охотились с местными, довольно «убитыми» винтовками – британскими военными ли-энфильдами под патрон .303 British. Погрузились на нарты, привязали к ним винтовки (к нартам обязательно надо все привязывать: трясет на застругах – все что угодно свалится) и двинули во льды.

Несколько слов о жизни на льду и о том, как проходит охота. Жили в палатках и охотились прямо на льду Баффинова моря, в тридцати пяти километрах от поселка Клайд-Ривер, раскинувшегося на берегу гигантского острова Баффинова Земля. Лагерь – это большая парусиновая двускатная палатка (наподобие наших геологических), несколько снегоходов, запас горючего, собачьи упряжки... Отопление стандартное – тот же двухконфорочный примус. Воду добывают из айсбергов, которых здесь очень много. Палатки ставят с южной стороны айсберга для защиты от ветра, который дует преимущественно с севера.

Некоторое время спустя мы поняли, что это не напрасно. Айсберги используются и как пункты наблюдения для обнаружения зверей. В солнечную погоду медведя можно засечь в бинокль за двадцать–тридцать километров, поскольку шерсть у него не чисто белая, а с желтым оттенком, и на снегу его видно хорошо. После этого, теоретически, запрягают в упряжку собак и стартуют в направлении медведя. Есть шанс догнать его за четыре–шесть часов, если он не уйдет в торосы. На практике же собаки быстро устают, так как тянут двух человек (немаленьких) плюс массивные сани и ящик с грузом, хватает их часа на два–три, поэтому в дальнейшем упряжки с проводниками выдвигались заранее, и первую часть пути мы проделывали на снегоходах. Ну и снегоход используется для «придания правильного направления траектории будущего трофея», то есть с его помощью животное гонят на изготовившегося к стрельбе охотника. От этого, конечно, можно отказаться, но в таком случае шансы взять трофей сильно уменьшаются.

В плохую погоду (снег, ветер, облачность) охота, как правило, не проводится, так как найти медведя практически нереально, а в воду попасть – очень даже реально (средняя глубина Баффинова моря, к слову, – 800 метров). Кстати, нас сильно удивило, когда там, где еще вчера ездили на собаках, на следующий день мы обнаружили открытую воду, причем другого берега не было видно. Такое это место: в пасмурную погоду – открытая вода, в ясную – все замерзает и можно ходить.

В Канаду за белым медведем

Большой медведь

Погода в первый день была замечательная, не очень холодно, снег чистейший, все сверкает... Выехали из лагеря на собачьих упряжках и уже в течение часа засекли большого самца — по оценкам проводников, стрелябельного. Но у него из задницы был вырван изрядный кусок шкуры вместе с мясом: стоял месяц март – у медведей гон в это время. Посовещались мы с проводниками и решили, что дней охотничьих еще много, поищем другого зверя. Тем более что по местным правилам сразу же, как только добыт медведь, охота закрывается – а у нас пошел только второй час охоты. Забегая вперед скажу, что так мы упустили единственный шанс взять трофей на этой охоте: в течение следующих десяти дней самцов нам больше не встречалось, только самки с молодняком и без, да и погода была большей частью не очень…

Быстро обнаружилось некоторое лукавство, связанное с «неиспользованием» на этой охоте автомототранспорта – в виде снегоходов, конечно же. Мы, охотники, разумеется, едем с нашими проводниками на упряжках, но при этом по сторонам шнуркуют два снегохода – ищут в торосах медведей. Того «бракованного» медведя тоже «давили» снегоходом в нашу сторону.

Стычка с медведицей

Погода утром следующего дня выдалась отличная. Собрались, оставили на айсберге послание потомкам и поехали на охоту. Упряжки с собаками выехали заранее, мы их догнали на снегоходах. Пересели, поехали. Тут нас ждало довольно опасное приключение.

Дело в том, что через некоторое время мы заметили медведицу с годовалым медвежонком, которых проводники на снегоходе «давили» на наши упряжки. Непонятно только, зачем они это делали, если трофеем самка не является. Наверное, просто хотели показать нам зверей. Медведица была в замешательстве, куда бежать – не знала. Тут еще такой момент: упряжки обычно оснащены ручным тормозом, без которого порой собак остановить невозможно. Но у упряжки Сергея такого тормоза не было, а собаки бесстрашно понеслись на медведицу. Неожиданно она бросилась в атаку на его упряжку. Далее со слов Сергея:

«Медведицу с пестуном заметил издалека, она уходила от снегохода, шла быстрым шагом в нашу сторону. Расстояние между нами постепенно сокращалось. Когда она заметила упряжки, начала нервничать, сначала стала останавливаться и оглядываться на снегоход, словно оценивала, откуда исходит бОльшая опасность, потом принялась метаться вперед-назад. Собаки, когда заметили медведей, перешли на бег. Тут я понял, что ситуация перестала быть управляемой и мы сейчас подъедем к медведям под раздачу. Собаки несутся изо всех сил, затормозить их нечем. Карабин в чехле и привязан к саням, достать его на ходу невозможно. И тут я увидел, что медведица несется на нас. Дэвид (пожилой уже дед, мой проводник) кричит: «Run away!», а я не понимаю, куда бежать, – всюду плоский лед, медведица догонит в одну секунду. Было бы оружие в руках, стрелял бы, не задумываясь. Повезло, что медведи сцепились с собаками, а то не знаю, чем бы дело кончилось. Пока они дрались, удалось отвязать карабин и отскочить на безопасное (да безопасное ли?) расстояние».

В Канаду за белым медведем

Затем была продолжительная разборка между медведями и собаками, попытки проводников распрячь и увести собак и забрать упряжку. Дэвид подходил к медведям на расстояние нескольких метров, пытаясь забрать собак. Боюсь представить, что было бы, если бы медведица кинулась на него. Она стояла на месте в обороне, бежать не пыталась, только делала броски в попытке зацепить собак. Пестун был сильно испуган, под конец даже залез под мать.

Надо сказать, что эти собаки абсолютно не испытывают страха перед медведями – наверное, проходят серьезный отбор, слабые попросту не выживают. В конце концов, с помощью снегоходов удалось отогнать собак и забрать упряжку. Медведи остались одни. Последнего, самого упорного пса Дэвид утащил за поводок (снова приблизившись к медведям на три метра). Наконец разошлись, все со своими переживаниями.

Далее попробовали тропить по следам. Взяли свежий след и поехали, периодически осматривая окрестности с битого льда. Шанс догнать был, если бы медведь поймал нерпу и задержался на некоторое время на месте. Но никого заметить не удалось: возможно, всех медведей распугали охотники за нерпой, которые постоянно крутились в этом месте. Хотя следов было много, и больших, и маленьких, свежих и не очень.

Осмотр окрестностей

На следующий день погода была не очень (как по расписанию: один день хороший, солнечный, другой – пасмурный). Снова открытая вода с черным паром в километре от лагеря, видимость минимальна. Полдня наблюдали с ближайшего айсберга, не пройдет ли медведь где-нибудь поблизости. Ничего, конечно, не увидели. К вечеру решили прокатиться на снегоходах по ближайшим окрестностям.

Видели иглу километрах в десяти от лагеря. Конструкция показалась намного надежнее палатки, особенно при сильном ветре. Внутри тихо и относительно тепло, а если зажечь примус, то будет даже жарко.

Еще из местных достопримечательностей видели два-три десятка айсбергов. Они здесь гренландские (Гренландия – в четырехстах километрах к северо-западу), вмерзли, выстроившись, будто по одной линии (видимо, рельеф дна такой). По всей видимости, отсюда их несет холодным Лабрадорским течением на юг, в Атлантику. Говорят, что именно с подобным гренландским айсбергом, вынесенным сто лет назад в Атлантический океан через море Лабрадор, столкнулся «Титаник». Если залезть на айсберг и посмотреть против движения, до самого горизонта увидишь высокие (больше человеческого роста) труднопроходимые торосы. Похоже, что они образуются, пока айсберг вмерзает в лед и движется по течению. Впрочем, судя по медвежьим следам на этих торосах, для умок они не представляют особой преграды.

В Канаду за белым медведем

Новый лагерь

Следующий, пятый по счету и, опять же, как по расписанию, солнечный день мы посвятили переносу лагеря в другое место, километров на тридцать южнее. Посчитали, что там будет больше шансов найти медведя. Стоянку выбрали за огромным, стоящим в одиночестве айсбергом.

Сначала исследовали сам айсберг. На нем не было никого кроме воронов. Вороны жили прямо на айсберге – у них там авиабаза была, наверное. С высоты они обычно наблюдают за медвежьей охотой на нерпу и в случае успеха успевают подъедать остатки медвежьего обеда. Так что фраза из известной песни «Воронье нам не выклюет глаз из глазниц, потому что не водится здесь воронья» – фантастика: вороны живут везде, где есть хоть какая-то пища, и даже мороз и ураганный ветер им не помеха.

Ставят лагерь не прямо за айсбергом, а метрах в ста от него, вероятно, опасаясь, чтобы он вдруг не приплыл к палатке ночью. Метрах в пяти-десяти за айсбергом, кстати, всегда трещины и вода, и вроде бы он даже движется потихоньку.

Также непонятно, каким образом инуиты выбирают стоянку будущего лагеря, поскольку местами лед имеет особенность вдруг за ночь исчезать, и если вы окажетесь в таком месте – шансов выбраться нет никаких.

Мы, как истинные джентльмены, пообедали тостами – и в путь, искать следы. Снова никого не нашли, зато аборигены покатали нас по тонкому льду со скоростью около ста километров в час. Это чтобы вдруг не провалиться на тяжелом снегоходе, как сказали они. В опасном месте они слезают со снегохода и идут пешком, пешней проверяя крепость льда. Ездить по такому льду, говорят, можно только на высокой скорости, при этом он заметно трещит. Ощущение не из приятных. К тому же на такой скорости непонятно, как реагировать на встречающиеся трещины, – как раз через день мы с проводником угодили в такую, еле выскочили. Я немного подмочил ноги и слегка окунул камеру (хорошо, что она была проморожена и вода внутрь не попала – просто намерзла коркой). Трещину в ветреную погоду не видно вовсе: будешь стоять рядом – и не поймешь, что там вода.

Тем не менее аборигены так и передвигаются, поэтому и лица у них у всех в черных пятнах от обморожения.

Следующий день, ненастный, прошел в лагере – читали книжки и любовались окрестностями с айсберга. Проводники пригнали одинокую, без медвежат, медведицу, оказавшуюся неподалеку, наверное, в надежде на то, что Сергей ее стрельнет. Но он, конечно, не стал.

Пурга

В Канаду за белым медведемНа следующий день погода ухудшилась. Видимости никакой. Дело идет к пурге. Ветер усиливается.

Прошла уже неделя с момента нашего прибытия в эти места, шансы взять медведя все уменьшаются и уменьшаются. Специальное топливо для горелок закончилось – стали заправлять их бензином для снегоходов. Попытались выехать на поиски медведей, но ветер все время усиливался, и пришлось вернуться.

Ночью началась настоящая пурга. Палатка колыхалась от резких и сильных порывов ветра, время от времени ветер бил в ее стенки, как барабанщик в барабан. Даже удивительно, как ее не разорвало в клочья. Заснуть в таких условиях сложно, особенно когда боишься, что палатка вот-вот улетит и скроется где-нибудь в открытой воде. Пришлось переложить верхнюю одежду и сапоги к себе в спальник, чтобы они не исчезли вдали вместе с палаткой. В конце концов, в середине ночи конек палатки, сделанный из 40-миллиметровой доски, не выдержал и сломался пополам. Нас накрыло тентом, а вместе с нами газовую лампу и горелку, обогревающую наш «дом».

Сергей так описывал потом этот момент: «Лежу, спать не могу. Где-то три часа ночи по местному времени. Ветер свистит, все трясется, только один эскимос Томми (это их босс – прибыл с инспекцией посмотреть, как идет охота) храпит, порой даже перекрывает шум урагана. Конек водит из стороны в сторону. Наконец он изгибается пополам, раздается треск, и палатка падает, накрывая всех».

Кое-как подняли палатку, закрепили теперь укороченный конек в стойках. Конструкция стала какой-то совсем несерьезной, тем не менее простояла до утра, хоть в ней и появились дополнительные дыры. Утром конек все-таки выпал из крепления в стойке и долбанул Сереге прямо по голове. Все проснулись под его совсем не детские восклицания.

С утра ветер вроде стал затихать. Конек отремонтировали обойными гвоздиками. И ничего, кстати, палатка простояла до конца охоты – еще два дня. Правда, сделали дополнительные растяжки, привязав к снегоходам. Целый день сидели в палатках в ожидании хорошей погоды. На обед ели строганину из гольца.

Наступил последний день нашей экспедиции. Погода наладилась. Утром с жутким грохотом обвалилась часть южной стены айсберга. Если б кто проходил в это время вблизи – тому точно не позавидовали бы. Удастся или не удастся в последний день подстрелить медведя?! Это было бы чудом! Но чуда не произошло, зато еще одно приключение с аборигенами таки случилось.

Купание инуита

Мы с Сергеем сидим в лагере, смотрим на последствия прошедшей пурги, попиваем чаек из растопленного тысячелетнего льда. Дэвид на снегоходе где-то в море пытается разыскать медведей, причем, поскольку все делается в спешке, осторожность отходит на второй план. Еще один абориген – на наблюдательном пункте.

Через некоторое время появляется этот «часовой» и говорит, что Дэвид провалился в трещину, надо ехать его спасать. Ситуация опасная даже для эскимосов. Началась спасательная операция: взяли сани, побросали в них оленью парку, которая все время валялась в лагере на снегу, одеяло, термос с чаем, еще какие-то вещи – и поехали. Не было их два часа (я за такое время обязательно околел бы). Наконец приезжают: снегоход – на веревке, дедушка — под одеялом в санях. Вроде не выглядит сильно замерзшим, хотя мокрый насквозь, вода стекает.

В общем, все закончилось благополучно. Дэвиду повезло, что, попав в воду, он не замочил рацию и что второй эскимос был на айсберге, поэтому смог услышать сигнал SOS. Снегоход не потонул, потому что, как я понял, Дэвиду удалось как-то привязать его к пешне, а пешню воткнуть в лед. На этом, собственно, охота и закончилась. Три дня дороги (Клайд-Ривер–Икалуит–Оттава–Лондон–Москва) – и мы дома.

По дороге в поселок, кстати, встретили медведицу с двумя медвежатами этого года. Сделали фотосессию (со снегохода) – и поехали себе дальше в гостиницу.

Вот такое путешествие получилось, большей частью познавательно-этнографическое. С одной стороны, мы сами виноваты, что не стали стрелять медведя, которого встретили в первый день. С другой – сказалась неопытность принимающей стороны в организации таких охот (как мы впоследствии узнали, у команды Дэвида это была то ли пятая такая охота, то ли шестая). Конечно, каждый инуит стреляет медведя каждый год, у каждого есть лицензия (у некоторых даже две), но стреляют они со снегохода и, как правило, нетрофейных животных, так как для них важно мясо, которое идет в пищу, да и шкура у молодых самцов не такая драная, как у взрослых. В общем, одно дело – охота для себя, совсем другое – организация трофейной охоты: тут нужен опыт, наработанный годами.

Русский охотничий журнал, октябрь 2012 г.

5265
Adblock detector