Нисколько не сомневался, что снова вернусь на Аляску поохотиться. В свой первый заезд провёл здесь три незабываемых недели, добыв, при полном напряжении сил, сохатого, чёрного медведя и чернохвостого оленя Ситку, носящего название городка, который в своё время был столицей русской Аляски (правда, тогда он назывался Ново-Архангельск).
Вообще, сдаётся мне, что для нас эта земля, утраченная в конце XIX века Российской империей, всё ещё сохраняет свою магическую прелесть и продолжает манить своей русскостью. Ведь почти на каждом шагу здесь наталкиваешься на какие-то знаки и символы, оставленные русскими первопроходцами. То окажешься в бухте Провидения, сохранившей своё историческое название, то в разговоре с молодым аборигеном услышишь о русских генах в его семье... Вот и на сей раз основные события разыгрались на берегах реки Глоссовия, чьё название, по утверждению инуитов, также связано с присутствием русских на Аляске. Впрочем, я несколько забегаю вперёд.
Сезон охоты на медведя (бурого и чёрного) открывается в здешних местах 1 августа, на месяц опережая старт охоты на лося, и длится до 1 октября. В прошлом году за это время добыли 8 бурых и одного чёрного медведя, который считается в этой части Аляски – непонятно почему – более редким. Аутфитер даже специально предупредил нас, что шансы добыть барибала не превышают 25%. Но действительность, к счастью, оказалась иной.
Как и год назад, моё приключение начиналось с небольшого эскимосского (инуитского) посёлка Уналаклит, расположенного на побережье Тихого океана в какой-то сотне километров от российских рубежей. Отсюда охотников, прибывших из Анкориджа, малая авиация забрасывает в базовые лагеря. И такая доставка в два конца обходится, кстати, в 600 долларов. В этот раз я прилетел с напарником – начинающим трофейщиком Алексеем К., у которого экстремальная охота на просторах Аляски вызвала настоящий восторг и потрясение. Я рассчитывал добыть бурого мишку и карибу, Алексей – представителей двух местных подвидов медведя.
Прогноз погоды на неделю охоты оказался, к сожалению, убийственно точным. Все семь дней нас с той или иной степенью интенсивности сопровождали дождь и холодный ветер, проверяя на прочность нашу экипировку. В отличие от прошлого заезда, когда мне повезло каждую ночь с комфортом размещаться в дощатом домике, на сей раз пришлось удовлетвориться палаткой. За 7 дней мы 4 раза возводили и разбирали эти жилища кочевников, перемещаясь по тундре в поисках нужного зверя. Ничего не имею против палатки, только вот обсушиться удалось всего один раз, использовав буржуйку на заимке местных охотников.
Вообще, признаюсь, что до сих пор не могу привыкнуть к тому редкому пофигизму, с которым североамериканцы относятся на охотах к своим клиентам. Хотя себя они тоже не щадят. В отличие от сафари в Африке или охот в Непале или Мексике, здесь, как правило, нет повара, и, вернувшись измотанным в лагерь, охотник не найдёт дымящегося ужина и даже кружки горячего чая. О тёплом душе не приходится и мечтать. Зачастую вы сами разогреваете себе на костре или газовой горелке немудрёный ужин, довольствуясь сублимированной продукцией в пакетике фирмы Mountain house, которая надоедает на третий день. Поэтому привезённые Алексеем из Москвы офицерские наборы с паштетом, «заморской» икрой, плавленым сыром и гречневой кашей с тушёнкой казались нам невероятной роскошью!
Отсутствие даже минимального комфорта при более чем внушительной стоимости охоты местные всегда оправдывают тем, что к ним, дескать, едут за «первозданностью природы» и «настоящими испытаниями», чего в других местах уже не найти. Пройдя с карабином 50 стран мира, не соглашусь, конечно, с подобными утверждениями. Но спорить практически бесполезно: если ты заточен на выполнение программ международного клуба «Сафари», придётся много раз возвращаться в Северную Америку, чтобы добыть 29 аборигенных видов животных, невзирая на все трудности.
Но справедливости ради отмечу, что в этом году нам с Алексеем сильно повезло с сопровождающими. Два молодых 24-летних пи-эйча, только что получивших свои профессиональные лицензии, – местный инуит Доминик и его напарник из штата Юта Виктор – делали максимум, чтобы облегчить бытовую сторону нашей охоты. Такое усердие я впервые видел в Северной Америке. Но, боюсь, со временем оно пройдёт и у них. Как известно, бытие определяет сознание.
Практически всю неделю мы провели вчетвером на вездеходах «Арго», которые, надо отдать им должное, прекрасно справлялись с водными преградами, раскисшей от дождей тундрой и каменистыми холмами. «Арго» – важнейший фактор успеха в этих природных условиях. И я не могу представить, как некоторые аутфитеры проводят в этих местах пешие охоты на медведя.
Тактика самой охоты была проста: мы разбивали лагерь на высоком холме, откуда открывался завораживающий панорамный вид на многие километры вокруг. На треноге устанавливалась труба, с помощью которой часами исследовалась тундра. Именно так в первый же день в паре километров от нас был замечен кормившийся черникой барибал, который стал первым трофеем Алексея. Медведя добыли с ног, выстрелом с 50 метров. В последующие дни мы наткнулись ещё на 4 чёрных медведей, что посрамило пессимистические прогнозы аутфитера. По мнению Доминика, а он, как представитель аборигенной нации, охотится круглый год, именно в августе барибалов можно относительно свободно увидеть на склонах холмов. В этот месяц они спокойно могут лакомиться созревшими морошкой и черникой, не опасаясь более крупных и агрессивных бурых «родственников», которые при первой возможности беспощадно расправляются с барибалом. Дело в том, что сами бурые медведи в этот период держатся на реках, ручьях и протоках, кишащих лососем, идущим на нерест.
Отпраздновав первый успех и отведав – впервые в жизни – сладчайшую вырезку ягодника, мы продолжили поиски бурых косолапых. Нам везло с барибалами, попадались величественные быки с лопатами ещё в вельвете, но бурых не было видно. Тогда, вспомнив о реках с лососем, мы направились на самую крупную из них – Глоссовию. И смена тактики сразу принесла успех.
Утром 4-го дня охоты мы оказались на крутом берегу реки и разбрелись с биноклями, но без карабинов, в разные стороны. Буквально через 10 минут, обернувшись, я увидел бегущего к «Арго» Виктора, который отчаянно размахивал руками, чтобы привлечь наше внимание. Расшифровывать его мимику не было необходимости: обнаружен медведь. Ещё через несколько минут мы подбежали к Доминику, который рукой указывал на противоположный берег Глоссовии. О чудо! Там на небольшом открытом пятачке между рекой и леском топтался в нерешительности крупный медведь. Пока мы шептались между собой, договариваясь о страховочном выстреле – уж очень не хотелось рисковать с подранком! – медведь скрылся в зарослях кустарника. Часы показывали ровно 11:00.
И здесь мы вспомнили о тепловизоре, привезённом из Москвы предусмотрительным Алексеем. Признаюсь: до этого момента я ни разу не использовал такой девайс на охоте. И мне было любопытно испытать его в деле. Опыт оказался поучительным. Вначале Алексей нас успокоил, заявив, что отчётливо видит «нашего» спящего мишку. Но через пару часов он «рассмотрел» и второго медведя, который якобы «отдыхал» поодаль от первого. Это открытие, скажу заранее, не только смутило нас, но и добавило адреналина всей охоте. Было решено ожидать пробуждения мишки, который, очевидно, позавтракал очень плотно. Об этом красноречиво свидетельствовали многочисленные скелеты и головы лососей, разбросанные на полянке у реки. Многие рыбины были, правда, фактически целыми, но без кожи.
Мы расположились между камнями напротив этой полянки. Место для выстрела было идеально удобным. Расстояние составляло всего 100 метров. Досаждал, правда, непрекращающийся дождь. Но, как говорится, «на войне как на войне». В этот момент никто, конечно, не предполагал, что сон мишки продлится 7 часов! За это время мы несколько раз перекусили, опустошив очередной офицерский паёк. Кроме того, были предприняты две попытки ускорить пробуждение косолапого с помощью... звука. Для этого Доминик использовал манок для охоты на зайца и трубу для приваживания сохатого. Безрезультатно. Тепловизор Алексея зафиксировал лишь ленивое потягивание одного из медведей в ответ на резкие звуки заячьего манка. Вторая же точка, обнаруженная Алексеем, оставалась подозрительно неподвижной.
Тоскливое ожидание было прервано в 18:00: медведь резким прыжком буквально выскочил на полянку. К столь внезапному его появлению команда оказалась не готова. Алексей в этот момент отошёл перекурить, Виктор опешил от неожиданности. Поэтому наши предварительные договорённости о страховочном втором выстреле не сработали. Вместо того чтобы выждать и дать зверю оторваться от кустов и приблизиться к реке, я выстрелил, выцелив шею медведя. Было видно, как косолапый пошатнулся и присел от пули .338 Win. Mag. Но затем он ринулся в кусты и через несколько секунд вынырнул из них на чистину с противоположной стороны, на махах устремляясь в горы. Мой второй выстрел на 150 метров прозвучал одновременно с криком Доминика: «Не стрелять, это, наверное, второй медведь!» Но было уже поздно. Медведь дёрнулся, резко развернулся и скрылся снова в кустах.
Прибежавший Алексей, прильнув к тепловизору, всех успокоил: медведь лежит неподвижно на кромке кустарника. Про его «собрата-невидимку» как-то в этот момент все забыли, настолько велика была охватившая нас радость. О нём вспомнили несколько позже, когда Доменик, первым форсировав вброд Глоссовию, с карабином наперевес углубился в кустарник. Мы с Виктором, мокрые по пояс, только вылезали из прохладной реки, борясь с её порогами, а Алексей с высокого обрыва координировал поиск с помощью тепловизора.
Только в этот момент Доменик обнаружил оптический «обман» нашего девайса: оказалось, что за «второго» медведя мы приняли берлогу, который предусмотрительный косолапый заранее готовил к зимнему сезону под корнями старого дерева. Медведь отдыхал в прохладной яме какое-то время, и она сохранила тепло его тела. Сам же хозяин берлоги неподвижно застыл, как и подсказал тот же тепловизор, на краю кустарника.
Остаётся только добавить, что трофей оказался достойным. Старый 20-летний самец достигал 3 метров в длину и был самым большим бурым медведем, добытым, по словам молодого инуита, в этих местах за последние несколько лет. Через день Алексей также взял своего бурого, который почти ничем не отличался от моего трофея.
Так закончились наши приключения на Аляске, где, слава богу, я завершил свою охотничью программу. Тем не менее я сюда вновь обязательно вернусь, так как магнит Аляски по-прежнему притягивает меня.
Русский охотничий журнал, октябрь 2019 г.
