Многие виды охот невероятно красивы и эстетичны. Живописные зори на утиных болотах, трепетное пробуждение весны на вальдшнепиной тяге, точёный силуэт легавой, сделавшей стойку, – всё это наполняет душу охотника восторгом, пробуждая чувство прекрасного даже в чёрствых людях. Поэтов и писателей такие охоты заставляют браться за перо, а художников – за кисть.
Ничего этого нет (ну или, по крайней мере, подавляющее большинство такого не усматривает) в «выкапывании» барсука из норы. Кубометры вырытой земли, мозоли на руках, травмированные любимые собаки – и никакой эстетики. Обычно начинается всё это так. На известное, заранее разведанное место прибывает несколько хмурых людей с собаками и лопатами. С ними в компании новичок – с горящими любопытством и азартом глазами. В один из входов норы выпускают собачку (сегодня их две, сначала пускают молодую – для пробы). Все обращаются в слух. Собака выходит минуты через три, не подав ни звука, лишь весело виляя хвостом и всем своим видом говоря: «Хозяин, ну ты чего, здесь никого нет, я проверила».
Но хмурые люди уверены: всё здесь есть. Ещё пара попыток с этим же псом и другими входами – собака не меняет поведения. Теперь пришёл черёд другого «ягда» – старого и опытного, всего покрытого шрамами. Ну как старого – разве рабочие боевые ягдтерьеры, регулярно встречающиеся с барсуком в естественных условиях, часто доживают до собачьей старости? Но по количеству шрамов этот пятилетний кобель – настоящий старик. Его выпускают даже не в конкретный вход, а просто на городок. Куда именно входить, он разберётся сам.
Несколько секунд времени хватает ветерану, чтобы определить, в какой из отнорков уходит самый свежий запах. Собака скрывается под землёй. Городок этот старый: на нём брали барсуков ещё лет 30 назад, и уже тогда он вызывал уважение своими многоуровневыми переходами. Участок в лесопосадке теперь похож то ли на кусок лунного пейзажа с кратерами, то ли на гнездо каких-нибудь гигантских насекомых из фантастического фильма. Бугры и выпуклости на земле чередуются с не зарытыми когда-то шурфами и свежими, чищенными входами в лабиринт барсучьих нор. Хмурые люди копают этот городок не в первый раз, но всегда закапывают нарытые шурфы. Однако не все охотники такие сознательные, а конкуренты здесь есть. И когда за пол-литра топлёного барсучьего жира стали давать от трёх тысяч, конкурентов прибавилось. Бывает, что наши герои закапывают и за конкурентами, но не всегда. Городок этот сложный. У конкурентов часто не получается, и, набив очередные мозоли, в несчётный раз перемешав кубометры земли, те отступают.
