Одним из инициаторов создания Клуба горных охотников (и впоследствии одним из учредителей) был директор компании «Сафари и экспедиции» Алексей Тузов. Редакция журнала обратилась к нему с вопросами о том, как, с его точки зрения, всё начиналось.
РОх: Алексей, прежде чем стать одним из инициаторов создания Клуба горных охотников, вы прошли немаленький путь от охотника-любителя до профессионального организатора охотничьих туров. Когда и как охота вошла в вашу жизнь?
Алексей Тузов (в дальнейшем А. Т.): Погружению в чудесный мир охоты я обязан своему отцу Василию Константиновичу, который брал меня ещё пяти-шестилетнего на охоту по перу, нередко в компании с такими же, как и он, азартными охотниками. По мере взросления охота становилась для меня не столько, может быть, средством добычи (хотя и не без этого, разумеется), сколько воплощением юношеской мечты о романтике странствий, возможностью непосредственного общения с дикой природой, которые были предопределены влиянием зачитанных, что называется, до дыр книг Михаила Пришвина, Виталия Бианки, Джона Хантера, Эрнеста Хемингуэя, Джеральда Даррелла. Отец всячески поддерживал это моё увлечение, и как только я достиг совершеннолетия, мы отправились в охотничий магазин за подарком на день рождения – ружьём. Я очень ясно помню, как мы выбирали самую, наверное, популярную в те годы отечественную вертикалку ИЖ-27. В последующей жизни ружья менялись, а страсть к охоте и путешествиям оставалась неизменной.
РОх: Вот как раз по поводу путешествий: некоторые охотники всю жизнь охотятся в одних и тех же местах, редко бывая в каких-то новых для себя дестинациях. В вашем случае охота часто совмещалась с экспедициями?
А. Т.: Постоянно, и в первую очередь благодаря отцу. Дело в том, что он по образованию инженер-лесопатолог и полвека своей трудовой деятельности отдал лесу. После окончания в 1975 г. Московского лесотехнического института (сейчас это Мытищинский филиал МГТУ им. Н.Э. Баумана) он был зачислен в 5-ю Московскую аэрофотолесоустроительную экспедицию на должность инженера и часто отправлялся в продолжительные поездки (экспедиционный сезон длился до полугода) – работал в лесах Марийской Республики, Украины, Иркутской области, Якутии, Узбекистана и в других регионах СССР. Такая «полевая» жизнь продолжалась у него в течение 10 лет, пока он не стал сначала главным инженером, а затем и руководителем Московского специализированного лесоустроительного предприятия, на базе которого был впоследствии создан Российский центр защиты леса.
Ну а мне повезло принимать участие в его экспедиционной жизни: если только представлялась такая возможность, мы с мамой отправлялись в экспедиции вместе с ним. Так мне довелось увидеть своими глазами многие природные ландшафты страны, о которых мои школьные товарищи знали только по учебникам природоведения или географии. Отец же записал меня в секцию горно-пешеходного туризма, и с этого времени начались уже не связанные с родителями путешествия. Прозанимался я в этой секции до старших классов школы, когда уже нужно было готовиться к поступлению в институт (конечно же, по биологическому профилю, и поступил я в итоге на биолого-химический факультет МПГУ). В результате занятий туризмом выполнил 2-й юношеский разряд и стал помощником инструктора. В мои обязанности входила проработка самых разных организационных моментов наших походов и соревнований.
РОх: И какой была первая самостоятельно организованная экспедиция?
А. Т.: Сплав по реке в полной «автономке». Организовал я её по окончании первого курса института. Сплавлялись мы вдвоём с товарищем на резиновых лодках по реке Клязьме, протекающей по границе Московской и Владимирской областей. Разумеется, организовать такую поездку было существенно проще, чем охотничью экспедицию, скажем, на Таймыр. Но всё же потребовалось составить и проработать маршрут, выбрать средство передвижения, продумать логистические моменты. Это сейчас можно забить маршрут в навигатор и не сильно задумываться. А тогда приходилось пользоваться не слишком точной картой. Кроме того, нужно было рассчитать количество продуктов питания и не забыть всё необходимое снаряжение. В результате всё завершилось вполне удачно, хотя погода совсем не благоволила…
РОх: Надо полагать, уже тогда тянуло забраться куда-нибудь подальше от дома?
А. Т.: Да, и в студенческие годы я регулярно отправлялся на время каникул в лесопатологические экспедиции. Одна из первых – Иркутская лесопатологическая партия. Мы занимались обследованием темнохвойных сибирских лесов с целью выявления вредителей, в первую очередь сибирского шелкопряда на кедре и пихте. В той экспедиции я участвовал в качестве рабочего, в последующих числился техником. А по окончании вуза пришёл туда уже дипломированным специалистом на должность инженера-лесопатолога и отработал три года, включая три полевых сезона.
РОх: Как и когда появилась мысль заняться организацией охотничьих экспедиций? Понятно, что это тоже поездки в места обитания дикого зверя, пребывание на лоне природы, но разница всё-таки существенная…
А. Т.: Тогда же, по прошествии трёх лет с момента окончания вуза, узнал о том, что в Москве работает туристическая компания, организующая охотничьи и рыболовные туры в отдалённые уголки страны и, что тогда казалось особенно интересным, в Африку. В то время, а это был конец 90-х, возможность оказаться в местах, описанных Хантером и Хемингуэем, мне представлялась чем-то вроде полёта на Луну.
РОх: Чтобы узнать такую информацию сегодня, достаточно войти в интернет, а как удалось узнать тогда?
А. Т.: Игорь Рыбаков, с которым я был хорошо знаком по лесопатологическим экспедициям, как раз начал работать в такой компании, называвшейся «Сафари и экспедиции». Он мне о ней и рассказал. Более того, сообщил, что компания ищет сотрудников, отвечающих ряду требований, определяемых спецификой работы. Я этим требованиям как раз вполне соответствовал и решил рискнуть. Тем более что интерес нашего государства к работе не только лесопатолога, но и любой научно-практической работе существенно снизился, что далеко не лучшим образом отражалось на зарплате. Сколько я мог зарабатывать в туристической компании, было не очень ясно, но, по крайней мере, имелась возможность реализовать мечту детства.
РОх: С какого года вы начали работать в «Сафари и экспедиции»?
А. Т.: С 2000-го. Мне было тогда 25 лет. И практически сразу начались поездки по миру. Мечты вдруг стали реальностью поразительно быстро. В качестве организатора экспедиций, в качестве переводчика и сопровождающего я объездил с клиентами компании большинство африканских охотничьих стран, многие южноамериканские страны, США, Канаду, многие страны Азии, Австралию и Новую Зеландию, не говоря уже о странах Европы. Позже уже путешествовал и продолжаю самостоятельно, с семьёй, с друзьями. При этом, как вы понимаете, речь идёт не только и не столько о городах, сколько о мире дикой природы, настоящих бушах, джунглях, саваннах и прериях.
РОх: В конце концов, насколько нам известно, вы стали директором «Сафари и экспедиций».
А. Т.: Это произошло в 2007 г. Основателем компании был Александр Николаевич Хохлов. Личность весьма харизматичная, на мой взгляд, одна из самых ярких в охотничьем сообществе страны того времени. Он был одним из основоположников и, по сути, первооткрывателем охотничье-рыболовного турбизнеса в России ещё во времена позднего СССР, когда, только представьте себе, существовала возможность письменно вести переговоры с иностранным клиентом лишь по телетайпу, а чуть позднее – по факсу. То есть никаких скайпов, ватсапов и прочих мессенджеров не было и в помине, не существовало ещё и электронной почты. Разумеется, тогда у подавляющего большинства наших охотников не было понимания, что такое трофейная охота, и практически не существовало охотугодий, ориентированных на приём клиентов. Одним из первых Хохлов начал привозить иностранцев на охоту в нашу страну и организовывать охоты соотечественников за рубежом. Это был невообразимый прорыв!
Вот в эту компанию «Сафари и экспедиции» я и пришёл. Сначала на должность стажёра/ассистента, примерно через полгода или год удостоился звания менеджера, ещё через два занял должность начальника выездного отдела и ещё через три стал директором. А с некоторых пор являюсь и владельцем компании.
РОх: То есть деятельность по организации охотничьих и рыболовных туров стала профессией и желания уйти из неё не было и нет?
А. Т.: Наоборот, возникло понимание, что это интересная профессия. Хотя не назвал бы её простой. О том же свидетельствует такой факт: подобных компаний и индивидуальных профессионалов, работающих в этом бизнесе, не так уж много. Мы, собственно, все друг друга знаем. Учебных заведений, где такой профессии обучали бы, не существует – желающие заняться подобной работой обучаются непосредственно в процессе деятельности, как правило, у старших товарищей и коллег. Конечно, чтобы начать этим заниматься, они должны уже обладать рядом знаний и умений.
РОх: Как бы вы назвали эту профессию?
А. Т.: Нашу профессию я бы назвал так: охотничий агент, или организатор охот. То есть это не аутфитер, в моём понимании, как многие часто называют нашего брата. Аутфитер – это индивидуальный предприниматель или компания, которые непосредственно создают охотничий или рыболовный продукт, так сказать. То есть организуют охоту/рыбалку на местах: арендуют угодья, создают в них инфраструктуру, обеспечивают техническую базу, заводят штат егерей, обслуживающий персонал. Наша же работа – выслушать заказчика тура и подобрать такой вариант охотничьей или рыболовной экспедиции, который бы максимально полно соответствовал пожеланиям заказчика. Зачастую приходится почувствовать и предугадать даже те пожелания, которые заказчик и не озвучивал. Иными словами, мы работаем «от заказчика». И мы не конкурируем с аутфитерами, мы с ними сотрудничаем. Таким образом, заказчику мы помогаем подобрать правильный охотничий или рыболовный «продукт» и исполнителя, а аутфитеру – найти заказчика.
Далее, когда аутфитер определён, наше дело – обеспечить реализацию тура, всё необходимое документальное сопровождение, проработать логистику, осуществить полное и корректное информационное обслуживание заказчика и т. д. Ну и в процессе сопровождения клиента, если такой сервис им заказан, решать возникающие проблемы, при необходимости выступать в качестве переводчика и в целом обеспечивать максимально комфортное из возможного пребывание заказчика в ходе тура.
РОх: По каким, на ваш взгляд, критериям целесообразно оценивать работу охотничьего агента?
А. Т.: Эти критерии такие же, как при оценке любого продукта: отзывы и время присутствия компании на рынке. С отзывами понятно, а вот срок работы компании косвенно свидетельствует о том, что у неё большие наработки. Можно ведь на Камчатке, скажем, заказать охоту на снежного барана у десятка разных компаний-аутфитеров. Но какую из них выбрать? Если агент работает давно, он наверняка побывал в разных угодьях, оценил уровень сервиса, качество егерского обслуживания, владеет сравнительной статистикой результатов и пр. Соответственно, он предложит клиенту наиболее подходящие варианты, тогда как новичок в этом бизнесе вряд ли будет владеть таким же объёмом информации и, следовательно, его выбор с меньшей долей вероятности может оказаться правильным для заказчика. Обычная логика и элементарная математика, как говорится.
Есть и ещё один критерий – собственный опыт охотника. То есть можно заказывать одну охоту у одного агента, другую – у другого и в результате, ориентируясь на собственный опыт, определить для себя оптимальный вариант дальнейшего сотрудничества.
РОх: Чем отличается агент по горным охотам от прочих?
А. Т.: Стратегически ничем особым не отличается, хотя, как говорится, есть нюансы. Он должен, конечно же, прежде всего хорошо знать свою тему. А это, скажем так, несколько сложнее, чем организация охоты на косулю в Кургане или на медведя в Вологодской области. Организатор охоты в горах должен, что называется, пропустить через себя самые разные горы, понять и прочувствовать их специфику. А поскольку это ещё и не самые дешёвые охоты, он должен быть в хорошем контакте с лучшими аутфитерами. Другими словами, если горные охоты называют вершиной всех охот, то организатор таких охот – специалист высшего класса в нашем бизнесе.
РОх: Можно ли отметить какие-то особенности работы представителя компании-агента с охотником-клиентом в горах?
А. Т.: Понятно, что на месте основную работу с охотником ведут егеря аутфитера, и может показаться, что сотруднику агента, сопровождающему охотника, с этого момента остаётся только ждать результата, посиживая в лагере. Возможно, кто-то так и поступает, но правильнее и профессиональнее будет продолжать работать, то есть принимать непосредственное участие в самой охоте. Так желательно делать во время любого тура, но на горных охотах это особенно важно. Условия пребывания в горах могут быть зачастую экстремальными, представлять риск для здоровья и жизни, и организатору следует помнить об этом: его помощь может понадобиться в любой момент.
Егеря, к сожалению, далеко не всегда обращают должное внимание на то, как даётся охотнику передвижение по сложному рельефу: раз в горы приехал, будь любезен ходить. Но егеря выросли в горах, их физические возможности значительно превосходят таковые у жителя равнины, им не требуется адаптация к новым для равнинного жителя условиям, а потому они нередко «убегают» вперёд, вынуждая охотника их догонять. В таких ситуациях опытный агент должен своевременно скорректировать темп движения или даже оказать в каких-то ситуациях физическую помощь охотнику. Ведь стрелковый комплекс для гор, включающий винтовку, оптику, сошки, является довольно тяжёлой конструкцией, которая создаёт дополнительные трудности на подъёме.
Не лишним будет и просто морально поддержать охотника в случае, если «что-то пошло не так» – случился промах или подранок. Для этого целесообразно с первых минут знакомства с охотником постараться установить плодотворный личный контакт, понять его мотивацию, настроиться «на одну волну» с ним.
Кроме того, ещё на стадии организации охотничьего тура агент должен максимально детально подготовить охотника к климатическим, логистическим и прочим особенностям в районе, куда они отправляются. Соответственно, серьёзный агент, как я уже говорил, должен иметь большой опыт охоты в разных районах, понимать все детали, чтобы объяснить их заказчику и постараться предупредить развитие каких-либо возможных нежелательных ситуаций.
Наконец (и это очень часто оказывается чрезвычайно важным), егерь далеко не всегда умеет делать фото- или видеосъёмку процесса охоты и её результата – охотника с трофеем. А возить с собой профессионального фото- и видеорепортёра могут позволить себе далеко не все охотники. Но хорошие кадры с покорённых с большим трудом вершин и с долгожданными, выстраданными трофеями бесценны! Так что квалифицированный агент, сопровождающий охотника в туре, должен обязательно в достаточной степени обладать и навыками фотовидеосъёмки.
РОх: Вы были одним из небольшого числа инициаторов создания Клуба горных охотников. Понятно, что витающие в воздухе идеи часто посещают нескольких или даже многих людей. Как она пришла к вам?
А. Т.: Этой идеей поделился со мной Александр Хохлов, о котором я упоминал выше. Он одним из первых охотников современной России сумел добыть «Большую пятёрку» в Африке, получить престижные призы американских охотничьих клубов за добычу горных копытных. Эти направления – Африка и горы – он и старался активно развивать в деятельности компании «Сафари и экспедиции». Со временем клиентов, увлёкшихся тем и другим, становилось всё больше, и увлечённые африканскими охотами люди пришли к необходимости создания московского клуба «Сафари», в чём самое непосредственное участие принял Александр Николаевич.
После опубликованной им в 2002 г. книги «Вершины охоты», рассказывающей о его многочисленных охотах на горных копытных, в России стал расти интерес к охоте в горах. Прошло не меньше десятка лет с этого момента, и у нас в стране число охотников, увлечённых добычей горных трофеев, достигло такого уровня, когда до их неформального объединения в клуб оставалось сделать один шаг. Со мной разговор о создании в нашей стране такого клуба завёл как раз Александр Хохлов. Мне идея показалась интересной и перспективной. К обсуждению подключился также мой коллега по компании «Сафари и экспедиции» Илья Дмитриев. В процессе обмена мнениями по этому вопросу предположили, что в создании такого объединения может быть заинтересован экс-президент ассоциации «Росохотрыболовсоюз» Эдуард Бендерский.
Мы знали, что Эдуард Витальевич к тому времени уже обладал немалой коллекцией трофеев горных полорогих, и многие его друзья также приобщились к горным охотам. Показалось вполне разумным объединить усилия по созданию клуба, тем более что у Бендерского и его охотничьего окружения имелся для этого соответствующий материальный ресурс и большой опыт руководства организаторской работой. Обратились к Эдуарду Витальевичу с этой идеей, и она ему очень понравилась.
В результате мы начали активно общаться и уже детально прорабатывать формат клуба, его идеологическую составляющую, основные положения, готовить необходимую документацию. Мы – это Бендерский, Дмитриев и я. В скором времени инициативная группа расширилась, в неё вошли Ирина Дорошина, Александр Гомонов, Дима Нифонтов и Ольга Глухих. Большую работу выполняли юристы компании Бендерского «Вымпел А». Нашей деятельности таким образом было придано значительное ускорение. Позже группа расширилась ещё больше, поскольку в неё вошли будущие члены правления клуба – это Владислав Резник, Леонид Палько, Константин Попов, Олег Андреев и ряд других известных трофейных охотников.
О дальнейшей работе клуба уже неоднократно писалось, в том числе и на страницах «Русского охотничьего журнала», так что здесь остаётся только добавить, что рабочая группа регулярно собирается, чтобы обсудить поступающие от членов КГО новые предложения о деятельности клуба, о наградах, о проектах и выполнить всю необходимую для их реализации работу.
РОх: Спасибо за интервью! Удачи в вашей дальнейшей деятельности.
А. Т.: Благодарю!
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, сентябрь 2025
