В этом году у меня сбылись две давние мечты. Первая – пожить несколько дней вместе с оленеводами, познакомиться с их жизнью, бытом и занятиями. Вторая – поохотиться на снежного барана (чубуку по-якутски или уямкан по-эвенски).
Путешествие планировалось за полгода. Я поехал в восточную часть Якутии, в район хребта Сунта́р-Хаята́, по приглашению главы одного из оленеводческих хозяйств. По национальности эта община принадлежит к эвенам – малой коренной народности, одним из национальных видов деятельности которой является оленеводство. Так как государственная программа оленеводства направлена на увеличение общего поголовья северных оленей, то олени не идут на продажу и даже для собственных нужд оленеводов забиваются очень ограниченно. А основным источником мяса для местных жителей, в частности оленеводов, является снежный баран. Зверь очень красивый, крупный, обитающий в высокогорье, ну и, конечно, как все горные животные, очень осторожный и обладающий превосходным острым зрением и обонянием. Пожалуй, в этом районе Якутии, где месяцами стоят морозы за –50, на высотах от 1500 метров над уровнем моря способны выжить только северные олени, снежные бараны и кабарга.
Мне предстояло путешествие длиной в десять дней, из которых 4 дня предполагалось на дорогу туда-обратно, а 6 дней – на охоту и параллельное участие в работе оленеводов. Но я предполагаю, а Байанай располагает. И расположил он так, что незапланированные приключения начались сразу с момента моей посадки в самолёт. Как только самолёт отъехал от рукава, нам объявили, что рейс по техническим причинам будет задержан. В результате вылет задержали на час, и я опоздал на стыковочный рейс до Якутска. Следующий самолёт был только через сутки. В результате день оказался потерян. Ну, думаю, ничего страшного, запас времени ещё остаётся.
На следующий день я благополучно прилетел в Якутск и отправился в путешествие. Все подобные поездки по Якутии характеризуются очень сложной и долгой логистикой, так как регион огромный, а дороги в основном грунтовые или их вообще нет. Мне предстоял путь в район хребта Сунта́р-Хаята́ до стойбища оленеводов, где меня должны были встретить. Путь этот, длиной в 700 км, в основном по грунтовой дороге, с учётом двух паромных переправ занял примерно 21 час. Меня встретили, всё хорошо, но до места основных наших дел нам предстояло ещё проехать в глубь гор порядка 70 км. Дороги там нет уже никакой, а путь лежит через болота, тундру и горные перевалы. Передвигались мы на вездеходе «Север», и хотя скорость передвижения была небольшой, порядка 8–10 км/ч, ехали, в принципе, без напряга, с музыкой, преодолевая все препятствия.
Но в один прекрасный момент, когда мы проехали порядка 60 км, железо не выдержало нагрузок и у вездехода вырвало рулевую тягу. Соответственно, он стал мёртвым грузом посреди гор, на расстоянии 200 км от ближайшей цивилизации, где можно найти сварку и сделать хоть какой-то ремонт, а новые запчасти – это только в Якутске, то есть за 700 км. Но нас это не остановило. Благо нас сопровождал каракат: на него мы погрузили самый необходимый груз, а сами проделали оставшуюся часть маршрута пешком – порядка 10 км. На этот же каракат у нас и был расчёт на возвращение меня назад до места, откуда я смогу на такси отправиться в обратный путь в Якутск. Но об этом позже. В результате этой поломки и перевозки всего груза в последующие дни на каракате был потерян ещё один день.
Потом я пару дней провёл с оленеводами на двух стойбищах, немного поучаствовал в мероприятиях с оленями. В результате чисто на охоту оставалось два дня. Не совсем то, на что я рассчитывал в начале путешествия, но что есть, то есть. Ещё был такой нюанс. Моя принимающая сторона и проводник Алексей, учитывая мою просьбу познакомить меня с бытом оленеводов, спланировал всё так, чтобы мы приехали в те места, где сейчас находятся олени и, соответственно, оленеводы. А так как это кочующие люди, в этот момент они находились в районе, который Алексей сам лично не знал и где он не охотился. Расчёт был на то, что оленеводы подскажут, где они видели баранов в последние дни и где их лучше найти. Но оленеводы, хоть и очень мило общались, в один голос говорили, что баранов что-то давно тут рядом не видно. Хотя в каждом стойбище нас угощали свежей бараниной (мясо, к слову сказать, у снежного барана очень вкусное, без какого-либо запаха, и ничего общего с обычной бараниной не имеет), и горы рогов чубуку рядом с чумами говорили, что местные жители темнят. Было понятно, что они очень ревностно относятся к своему «огороду» и помогать нам в этом деле не собираются. К счастью, у Алексея есть немалый опыт в охоте на этого зверя: мы могли рассчитывать только на его опыт и наши ноги.
На следующий день с утра мы с ним отправились изучать окрестности. К слову, за все предыдущие дни, проведённые в горах, мы не видели ни одного барана, хотя, по словам Алексея, они тут обитают везде и могут оказаться на любой горе. И вот мы с утра вышли на разведку. Через какое-то время блуждания по горам я увидел первых в своей жизни баранов. Эта была самка с маленьким. Расстояние порядка 800 м, и они не являлись объектом нашей охоты, но начало положено. Идём дальше искать самцов-рогачей. В результате нескольких подъёмов и спусков на хребты видели ещё несколько самок. И вот мы в бинокли обнаруживаем на одном из гребней двух самцов – расстояние до них было 980 м.
Было понятно, что это рогачи, но на таком расстоянии их размеры и красота не очень мной понимались. Однако когда я взглянул на них в оптику прицела, то был очень сильно поражён пропорциями тела и рогов. Я видел снежных баранов до этого только по телевизору и в чучелах и, конечно, представлял, что они большие, но, когда видишь это вживую, размер, мощь и грациозность животного поражают и завораживают. Однако дистанция в километр – не моя дистанция, а подойти к ним в обход до темноты было уже нереально. Так что я просто любовался ими в течение получаса, несмотря на начавшийся дождь с грозой. Алексей промок, и его уже трясло от холода, хотя он местный и привычный ко всему. Я же холода не чувствовал, может быть, благодаря адреналину и эмоциям, вызванным животными.
Тем не менее было уже поздно, так что мы решили возвращаться в стойбище и завтра рано утром постараться осуществить подход к этим двум красавцам, если они не свалят, конечно. По возвращении домой мы обнаружили ещё одну группу рогачей – 6 штук, которые кормились на склоне на расстоянии порядка 950 м. Получился отличный разведывательный день. Решили утром действовать по ситуации и подходить к тем, кого первыми обнаружим. По идее, если баранов не побеспокоят, они должны остаться примерно в тех же местах кормёжки.
На следующий день встали в 5 утра, перекусили и выдвинулись. Шли вдоль ручья по ущелью. В некоторых местах ширина прохода составляла около 3 м. По пути попался красивый водопад, обходить который пришлось, карабкаясь вверх по сыпучим мелким камням. Примерно через час на той же горе, где видели вчера 6 баранов, обнаружили двух рогачей, лежащих на склоне. Из укрытия наблюдали за ними какое-то время, из-за гребня к ним вышел третий и начал пастись. Мы поняли, что это, скорее всего, наша вчерашняя группа и остальные её члены тоже где-то рядом, но мы их пока не видим за складками местности. Расстояние до них было порядка 800 м по прямой и по высоте выше нас примерно метров на 300, тем не менее, чтобы не быть замеченными, мы, практически вжавшись в землю и двигаясь очень медленно, вышли из их зоны видимости и начали строить план подхода.
Приняли решение обойти гору и подняться с противоположной от баранов стороны, перевалить через вершину и подходить к баранам сверху, а дальше действовать по ситуации. На это у нас ушло ещё 2 часа. Договорились, что можно стрелять двух, так как есть два разрешения. Чем ближе поднимались к вершине, тем медленнее шли, чтобы не сбивалось дыхание и можно было лучше контролировать каждый шаг. Конечно, очень не терпелось быстрее подняться и заглянуть за склон, но я понимал, что спешка тут – худший враг. Крутизна склона – 36 градусов, одно неверное движение – и покатившийся вниз камень выдаст нас и вся работа будет напрасной. Тут уж либо они на месте и ничего не подозревают, либо давно свалили, прочухав, что их кто-то скрадывает.
И вот мы поднялись на хребет горы, за которым должны были быть бараны, я осторожно заглянул за склон – он был довольно крутой, так что видно всего на несколько метров вниз. Никого не увидел. Мы с Алексеем подумали, что бараны несколько правее нас внизу по склону. Сделали несколько шагов вниз, всё внимание направлено вправо. Вдруг я услышал слева внизу шум движения. Поворачиваю голову – и вижу 5 стоящих баранов на расстоянии около 20–30 м от меня. Видимо, они услышали меня и резко поднялись. Мы смотрели друг на друга около двух секунд, после чего бараны кинулись бежать вниз. Я, взяв оружие наизготовку, двинулся за ними настолько быстро, насколько мог. Благо бараны – любопытные животные и, пробежав несколько метров, остановились. Тут уже я мешкать не стал: поймал лопатку одного зверя в прицел и нажал на спуск. Вижу, что попал, но зверь прыжком ушёл вниз и скрылся из вида. Понимаю, что зверь, скорее всего, добыт, ищу глазами остальных. Алексей крикнул, что два барана остановились слева внизу от меня. На раздумье и вскидку уходит около секунды... Выстрел, слышу характерный шлепок, и зверь тоже скрывается внизу.
Все бараны исчезли из поля зрения, и я начинаю движение вниз по склону. Через несколько шагов вижу первого: зверь лежит на спине и не движется. Понимаю, что один добыт. Расстояние стрельбы до него оказалось 50 м, попадание в сердце, бит чисто. Крики радости, всплеск эмоций. Это состояние невозможно описать, его может понять только тот, кто добывал в горах зверя после тягот дороги и тяжёлого подъёма в гору. Останавливаемся перевести дух и видим, что по противоположному склону поднимаются оставшиеся три рогача. Мы понимаем, что второй зверь тоже поражён и находится где-то ниже. Любуюсь в бинокль этими тремя красавцами, которые, несмотря на вес больше 100 кг, быстро и уверенно взбираются вверх. Двигаюсь дальше, ищу второго. На склоне никого нет. Тогда в бинокль исследуем дно ущелья, куда уходили бараны, на дне обнаруживаем второго рогача, лежащего без движения. Дистанция выстрела до него составила порядка 100 м.
Скатываем первого барана вниз, и он ложится в нескольких метрах от второго. По рации вызываем подмогу из стойбища, чтобы выносить мясо и трофеи. Через 1,5 часа к нам пришли трое человек. В итоге сама охота с момента выхода до выстрела заняла три часа, а вынос – ещё семь часов. Так прошёл второй день охоты. Спасибо Байанаю, горам и моему другу и проводнику Алексею за эти красивейшие и азартные моменты. Теперь мне предстояло за оставшиеся дни выбраться назад в цивилизацию и не опоздать на самолёт.
А вероятность такая была, так как каракат от чрезмерных нагрузок начал сдавать. У него отказал один цилиндр, он начал перегреваться через каждый километр, стала хрустеть ходовая. В общем, перспектива добраться до самолёта вовремя была очень туманной. Но всё-таки каракат нас спас и, хоть не без проблем, но всё-таки довёз до базы, откуда меня могло забрать такси. Однако на этом трудности не закончились. Из-за поломок, починок и частых перегревов мы прибыли на базу позже, чем изначально планировали, и такси, заказанные для меня, уже уехали, не дождавшись пассажира: связи там нет, и сообщить, что я еду через горы и когда доеду, невозможно.
Алексей начал в срочном порядке искать мне машину, а до Якутска их ходит очень мало и идут они по предварительному заказу при наборе пассажиров на рейс. Все, что собирались в этот день ехать, приходили в Якутск позже вылета моего самолёта. Но, слава богу, нашлась одна машина с одним местом для меня. В результате каким-то чудом я всё успел, доехал и вылетел. Можно сказать, вся охота прошла на одном дыхании: из Питера вылетал – вдохнул, и только когда сел на обратный рейс в Якутске – выдохнул.
Все статьи номера: Русский охотничий журнал, ноябрь 2025
