Книга «Мохнатый «бог», шалун, убийца» в основном, посвящена проблемам взаимоотношения медведей и людей.
Одной из основных форм конфликта была, есть, и остаётся охота. С детства нам, а сегодня и нашим детям, на всех возможных уроках от школы до университета – внушается, что охота на белого медведя у нас в стране не ведётся. Более того, часто говорится, что она запрещена во всём мире, что, мягко говоря, не так.
В частности, квота Российской Федерации по международным соглашениям на добычу белого медведя составляет 29 особей, мы просто её не выполняем.
В своей книге я касаюсь проблемы добычи белого медведя, которая велась, и, видимо, продолжает вестись в нашей стране, опираясь на различные источники. В частности, на книгу А. Кочнева и Э.Здора "Добыча и использование белого медведя на Чукотке: Результаты исследований 1999–2012 гг.", изданной при поддержке WWF в 2014 году в Москве.
Анатолий Кочнев – мой старинный приятель с середины 90-х годов прошлого века, ведущий специалист по биологии белого медведя в нашей стране, постоянно живущий на Чукотке, а не гастролирующий там из Москвы.
Этой книги не найти в интернете (и я догадываюсь, почему), но вот у нас в редакции она есть, благодаря любезности Анатолия, причём в нескольких экземплярах. Исследование выполнено очень добротно, насколько это можно сделать по отношению ко столь деликатному предмету, авторы в тексте сделали все необходимые оговорки.
В своей главе, посвященной конфликтам белого медведя и человека я, в том числе, опирался на нижеприведённую главу из этой книги.
Посмотрите и решите сами – добывают белого медведя на Чукотке или нет?
Размеры добычи белого медведя на Чукотке.
Изложенный в предыдущих главах материал недвусмысленно показывает, что после выхода в 1956 г. постановления Совета Министров РСФСР «О мерах охраны животных Арктики» и введения полного запрета охоты на белого медведя в России его добыча на Чукотке не прекратилась и не прекращалась на протяжении всех последующих лет. Возникает закономерный вопрос: сколько же белых медведей добывали в течение этого времени и добывают ныне? Знать это необходимо для моделирования популяции, понимания ее многолетней динамики и принятия эффективных управленческих решений. Учитывая скрытный характер такой добычи, сделать это нелегко, и достоверность полученных цифр всегда будет низкой и вызывать ожесточенные споры. Тем не менее, каждая попытка рассчитать размеры нелегальной добычи не с помощью умозрительной «экспертной» оценки, а с привлечением тех или иных прозрачных и повторяемых методов очень важна. Это позволяет если не получить реальное число белых медведей, ежегодно изымаемых из природы человеком, то хотя бы дает ориентир при разработке мер по сохранению популяции.
Первую оценку размера нелегальной добычи белого медведя на Чукотке мы произвели по итогам специального опроса коренных жителей в 1999-2003 гг. (Кочнев, 2004б). На основе информации, полученной от 32 охотников из 16 национальных сел, мы оценили размер ежегодного изъятия в 180-284 зверя в период с 1994 по 2003 г.
В 2004-2005 гг. был проведен еще один опрос населения. На этот раз интервьюируемого просили оценить размер добычи в его родном селе в разные периоды времени: до 1957 г., в 1957-1990 гг., в 1994-2003 гг. и в настоящее время, т. е. в 2004-2005 гг. Эти данные были объединены с материалами предыдущего интервьюирования для новых расчетов. Оценка добычи производилась следующим образом. Каждый информатор обычно сообщал минимальный и максимальный пределы добычи в родном селе («6-8 медведей каждый год», «в некоторые годы совсем не добывали, а в другие сразу 7 медведей»). Мы рассчитывали средний минимальный и средний максимальный пределы добычи, а также среднее значение ежегодной добычи для каждого села, исходя из всех имеющихся оценок. Затем группировали села по зонам (см. рис. 8) и суммировали эти средние оценки, получая пределы и средние размеры добычи для каждой из 6 зон. Сумма размеров добычи в зонах давала оценку изъятия для всей Чукотки. В некоторых селах нам не удалось получить никакой информации для тех или иных временных отрезков. Так, отсутствовали данные из 1 села в зоне II для периода 1994-2003 гг., из 3 сел в зонах II, III и IV для периода 1957-1990 гг., а также из 8 сел в зонах I-V для периода 2004-2005 гг. При расчетах для периода 1994-2003 гг. мы ввели собственную оценку размеров добычи в селе, откуда оценок не поступило. Эта оценка базировалась на основании косвенных данных из соседних населенных пунктов, а также материалов о встречаемости белых медведей в районе этого села. Поскольку в 1990-х и начале 2000-х гг. добычу белых медведей в удаленных селах вели почти открыто, при интервьюировании в большинстве случаев информаторы были достаточно откровенны при оценке ее ежегодного размера. Учитывая уровень открытости, а также наиболее представительную выборку, мы приняли данные, отражающие размеры добычи в 1994-2003 гг. как эталонные и использовали их для оценки добычи в другие временные периоды. Для этого мы рассчитали процентное соотношение ежегодной средней добычи в каждом селе в 1994-2003 гг., исходя из которого был произведен расчет для тех сел, из которых не поступило никаких оценок для периодов 1957-1990 и 2004-2005 гг.
1910-1956
Произвести оценку размеров изъятия до 1957 года нам не удалось, поскольку в живых осталось очень мало охотников, которые добывали белого медведя в тот период. Те, кого удалось опросить, в силу возраста и за давностью лет не могли дать адекватную оценку ежегодной добычи в селах, когда она была официально разрешена. Тем не менее, известны следующие оценки размеров ежегодного промысла на Чукотке в XX веке до запрета: в 1910-1930-гг. по 300, в 1940-х гг. - по 200, в начале 1950-х гг. - по 100 зверей (Успенский, 1977).
1957-1993
Считается, что после введения запрета на охоту начиная с 1957 г. добыча белого медведя резко сократилась и преимущественно заключалась в отстреле «конфликтных» зверей. Так, С.Е. Беликов (1991) на основе официальных документов сообщает, что в период между 1975 и 1983 гг. было отстреляно 47 медведей. Из этого числа около 30 были убиты в целях защиты жизни и имущества людей, а остальные 17 зверей, по-видимому, были зарегистрированы в протоколах охотинспекции как браконьерская добыча. Исходя из этого, можно подсчитать, что С.Е. Беликов оценивал нелегальную добычу в этот период в 2 медведя ежегодно.
Однако данные нашего интервьюирования показывают, что коренные жители не прекращали добывать белого медведя на протяжении всего советского периода, несмотря на запрет. Большинство информаторов сами охотились в это время и хорошо его помнят. Тем не менее, ошибка для этого периода может быть значительно выше, чем для периода 1994-2003 гг., поскольку в советское время случаи добычи белых медведей были глубоко законспирированы и утаивались даже от односельчан. По этой причине многие информаторы хорошо помнят, сколько добывали медведей они сами, но затрудняются дать оценку для всего села. По нашим расчетам, в период после запрета на охоту в 1957 г. и до начала экономического кризиса 1990-х гг. на Чукотке добывали в среднем 74 медведя ежегодно (lim 53-95) (табл. 6). Даже если предположить, что эта оценка завышена, не оставляет сомнений вывод о том, что введение запрета привело лишь к незначительному снижению общего уровня добычи белых медведей.
Таблица 6. Оценка размеров ежегодного изъятия белого медведя на Чукотке в 1957-1990 гг. (по данным от 30 информаторов из 17 сел).
1994-2003
С началом экономического кризиса нелегальная добыча белых медведей получила широкое распространение на Чукотке, что связано как с тяжелым материальным положением коренного населения, так и с ростом встречаемости зверей на побережье из-за постепенного сокращения площади льдов в Чукотском море. При этом главным стимулом было мясо, а продажа шкур стала важным источником доходов лишь во второй половине 1990-х гг. По нашим расчетам, в 1994-2003 гг. на Чукотке добывали в среднем 209 медведей ежегодно (lim 163-256) (табл. 7). Эта цифра ниже публиковавшейся нами ранее (Кочнев, 2004) за счет включения в выборку дополнительных оценок, полученных от 24 информаторов в 2004-2005 гг.
Таблица 7.
Оценка размеров ежегодного изъятия белого медведя на Чукотке в 1994-2003 гг. (по данным от 56 информаторов из 19 сел).
2004-2005
В 2000-х гг. началась стабилизация экономических условий на Чукотке. Как следствие этого, нелегальная добыча белых медведей стала постепенно сокращаться. По нашим расчетам, в 2004-2005 гг. на Чукотке добывали в среднем 123 медведя ежегодно (lim 102-143) (табл. 8). Продажа шкур, по рассказам охотников, стала происходить реже, но от мяса коренное население отказываться не собиралось.
Таблица 8. Оценка размеров ежегодного изъятия белого медведя на Чукотке в 2004-2005 гг. (по данным от 23 информаторов из 11 сел).
2010-2012
Если в предыдущие годы сбор данных о нелегальной добыче проводился путем интервьюирования коренных жителей, то в 2011-2012 гг. предлагались анкеты, в которых для двух разных категорий («охотники» и «сельчане») вопросы были сформулированы по-разному. «Охотникам» в оба года исследования предлагалось оценить, сколько медведей убили в родном селе в предыдущем году и нынешней зимой. «Сельчане» в 2011 г. отвечали только на вопрос «Сколько, по вашей оценке, добывается белых медведей на Чукотке за год», а в 2012 г. им дополнительно предложили оценить размер добычи в родном селе и в соседнем (без уточнения) селе.
Рассмотрим результаты оценки общего размера ежегодной добычи белого медведя на Чукотке «сельчанами». В 2011 г. исследование носило пилотный характер, и анкету заполнял только 41 информатор из 8 сел, расположенных на побережье Берингова пролива и Чукотского моря. 12 информаторов вообще не стали отвечать на этот вопрос, а 6 информаторов, дав оценку для родного села, затруднились оценить добычу на всей Чукотке. Таким образом, в выборку попало только 23 оценки. При этом они колебались от 0 до 60 медведей ежегодно (в среднем 31 зверь) (табл. 9).
Таблица 9. Оценка размеров ежегодного изъятия белого медведя на Чукотке в 2010-2012 гг. по результатам анкетирования категории «сельчане» по всем ответам.
В 2012 г. всех информаторов просили дать любую оценку, которая придет им в голову, даже когда они испытывают затруднения. В результате мы получили оценки от всех 116 информаторов из всех шести зон, однако оценка ежегодной добычи при этом вчетверо ниже предыдущей (в среднем 8 медведей) (см. табл. 9). Вероятно, в абсолютном большинстве случаев информаторы, которые испытывали затруднения при оценке, проставляли в соответствующей графе «0». В особенности это было характерно для респондентов, проживающих в зонах, где хозяйственное использование белого медведя развито слабо. Поэтому цифра, полученная в 2012 г., чрезмерно низка и явно не соответствует действительности.
Для дальнейшего анализа мы решили убрать заведомо недостоверные ответы. В первую очередь из выборки были исключены «нулевые» оценки. Их нельзя принимать в расчет хотя бы потому, что в 2010-2012 гг. было официально убито 8 «конфликтных» белых медведей, что широко освещалось в средствах массовой информации. В ряде случаев информаторы оценивали добычу в своем или соседнем селе в несколько медведей, но при этом все равно в графе «Общая добыча на Чукотке» проставляли ноль, что является нонсенсом. Таких ответов оказалось 3 в 2011 г. и 43 - В 2012 г., причем ответы из 3 населенных пунктов в 2012 г. были выброшены полностью.
Еще одна категория недостоверных ответов, когда информатор оценивал общую добычу на Чукотке как равную добыче в своем и/или соседнем селе. Это невероятная ситуация, поскольку информатор должен был понимать, что общая добыча не исчерпывается одним-двумя селами. Такие ответы (всего 14) были только в 2012 г.
Наконец, к третьей категории недостоверных ответов относятся оценки общей добычи на Чукотке, равные 29 медведям. Это размер квоты, которая была выделена Российско-Американской комиссией для Чукотки. Информаторы, назвавшие такую цифру, явно осведомлены об этой квоте и попытались искусственно оценить размер добычи на Чукотке, исходя из нее, а не из реального положения дел. Таких ответов было 2 в 2011 г. и 4 - в 2012 г.
После исключения заведомо недостоверных ответов в выборке 2011 г. осталось 18 оценок, а в выборке 2012 г. - 55 оценок. Расчетное значение ежегодного изъятия стало выше, тем не менее оценка 2012 г. по-прежнему почти втрое меньше по сравнению с 2011 г. (табл. 10).
Таблица 10. Оценка размеров ежегодного изъятия белого медведя на Чукотке в 2010-2012 гг. по результатам анкетирования категории «сельчане» с исключением заведомо недостоверных ответов.
Теперь попытаемся проанализировать данные, которые предоставили информаторы, оценивая размеры добычи в своих родных селах. «Сельчанам» предлагали дать общую оценку добычи в селе без указания конкретного периода времени. При этом такая постановка вопроса была только в анкете 2012 г., а при проведении пилотного анкетирования в 2011 г. оценить изъятие в селе не предлагали. Тем не менее 8 информаторов в 2011 г., затруднившись дать оценку для всей Чукотки, уверенно оценили размер ежегодной добычи в своем селе. Для расчета среднего показателя размера добычи в селе («зверь/село») мы использовали данные обоих годов исследования.
Анкета для «охотников» как в 2011, так и в 2012 г. была составлена по-иному. Им предлагали оценить размер добычи за год, предшествовавший году исследования, а также за период времени, прошедший с начала года до момента анкетирования, которое в оба года исследования проводили преимущественно в период с апреля по июнь. Таким образом, в 2011 г. были получены ответы, суммирующие добычу как 2010 г., так и за первые 4-6 месяцев 2011 г. Примерно то же происходило и в 2012 г., за исключением зон «Пролив Лонга» и «Восточно-Сибирская», где анкетирование проводили в ноябре. Данные «охотников», относящиеся к разным периодам времени, мы объединили в разные категории, пометив их соответствующим годом (табл. 11-13).
Оценку размеров ежегодной добычи по селам проводили тремя методами. Сначала рассчитали для каждой выборки средний показатель размера добычи в селе («зверь/село»), а затем экстраполировали этот показатель на все 24 населенных пункта, которые расположены в пределах обычного распространения белого медведя на Чукотке и где проводилось анкетирование в 2012 г. (см. табл. 11). Оценки ежегодной добычи получились очень разные, начиная от 15 медведей в 2012 г. (выборка «охотники 2012») до 73 медведей без уточнения конкретного года (выборка «сельчане 2011»).
Таблица 11. Оценка размеров ежегодного изъятия белого медведя на Чукотке в 2010-2012 гг. с расчётом среднего показателя «зверь/село» и его экстраполяцией на 24 населенных пункта.
Другой метод заключался в расчете среднего значения ежегодной добычи для каждого села, исходя из всех имеющихся для этого села оценок. Группировка сел по зонам (см. рис. 8) и суммирование средних оценок давали средние размеры добычи для каждой из 6 зон и в конечном счете для всей Чукотки (см. табл. 12). Данные анкетирования 2011 г. использовали только частично: расчет для зон, где опрос не проводился, был сделан на основе данных «охотников» из 8 сел пропорционально соотношению размеров добычи между зонами в 1994-2003 гг., а данные опроса «сельчан» исключили. Оценки ежегодной добычи составили от 14 медведей в 2012 г. (выборка «охотники 2012») до 36 медведей в 2010 г. (выборка «охотники 2010»)
Таблица 12. Оценка размеров ежегодного изъятия белого медведя на Чукотке в 2010-2012 гг. путем суммирования средних показателей добычи, рассчитанных для каждого населенного пункта (данные округлены).
Наконец, третий метод был использован в связи с предположением, что большинство респондентов занижало оценку добычи в своем селе, сознавая, что она является незаконной. В частности, это предположение подтверждается результатом сравнения оценок добычи, данных «сельчанами» для родного села и «соседнего» села в 2012 г. Оценка добычи в «своем» селе по усредненным данным от 55 информаторов из 19 населенных пунктов оказалась в 1,6 раз ниже, чем в «соседнем». Кроме того, в нынешних условиях добыча белого медведя вновь, как и в советские времена, стала скрываться даже от соседей и односельчан. По этой причине в отличие от периода 1994-2003 гг. респондентам стало трудней оценить размер ежегодной добычи в селе. Наиболее надежные данные как в 2011, так и в 2012 г. были получены из двух сел на побережье Чукотского моря, уровень достоверности данных из остальных 22 населенных пунктов значительно ниже. В 1994-2003 гг. эти два села добывали 18,56 % белых медведей от общего расчетного размера изъятия. Взяв за основу данные из этих двух сел и используя процентное соотношение добычи в разных селах в 1994-2003 гг., мы получили оценки ежегодной добычи от 28 медведей в 2012 г. (выборка «охотники 2012») до 56 медведей в 2010 г. (выборка «охотники 2010») (см. табл. 13).
Таблица 13. Оценка размеров ежегодного изъятия белого медведя на Чукотке в 2010-2012 гг. по наиболее достоверным данным двух сел в зоне «Чукотское море» (расчет пропорционально соотношению размеров добычи между селами в 1994-2003 гг. , данные округлены).
Таким образом, используя разные методы анкетирования и расчетов и по разным выборкам, мы получили 22 оценки ежегодного изъятия белых медведей на Чукотке в период с 2010 по 2012 г. (см. табл. 9-13). Минимальная составила 8 зверей («сельчане», 2012, все ответы), максимальная – 73 зверя («сельчане», 2011, по среднему показателю «зверь/село»), а в среднем - 30 зверей.
Теперь рассмотрим достоверность полученных оценок. Наименее достоверной выглядит оценка, которая получена при опросе «сельчан» в 2012 г. без исключения заведомо ошибочных ответов, число которых составило более половины от выборки (61). Количество недостоверных ответов в 2011 г. было значительно меньшим (6), зато многие респонденты вообще не дали никаких оценок, поэтому все данные из табл. 4 не стоит принимать во внимание.
Таблица 4. Заготовка и потребление продуктов промысла для использования в быту в семьях охотников на Чукотке в 2010-2012 гг. по результатам анкетирования (шт. в среднем на семью).
Учитывая, что «сельчане» в меньшей степени осведомлены о добыче белых медведей, чем «охотники», данные, полученные от последней категории, выглядят предпочтительней. Поэтому для дальнейшего анализа будем использовать только данные «охотников». Из них наименее достоверными выглядят те ответы, которые давали для года проведения анкетирования в 2011 (44 медведя) и 2012 (15 медведей) гг., поскольку они охватывают лишь первую половину года, в то время как пик встречаемости медведей на побережье Чукотки приходится на осенний период с августа по ноябрь. Нам известно несколько случаев отстрела белых медведей на побережье Чукотского моря в 2012 г. уже после завершения анкетирования.
Достоверность оценок по среднему показателю «зверь/ село» на основе данных 2011 г. также вызывает сомнение, так как они охватывают только 8 сел, расположенных в зонах «Чукотское море» и «Берингов пролив», где уровень добычи белого медведя всегда был наиболее высоким и для 1994-2003 гг. составил 66,3 % от всего изъятия на Чукотке. Поэтому экстраполяция этих данных на все 24 населенных пункта дает завышенную оценку.
Таким образом, наиболее адекватными выглядят оценки добычи предыдущего года, полученные для выборок «охотников» в оба года исследований, за исключением категории «охотники 2010», при расчете путем экстраполяции среднего показателя «зверь/село» (см. табл. 11). После исключения всех оценок, достоверность которых вызывает сомнение, для окончательного расчета остается 5 значений ежегодного изъятия в 2010-2011 гг., т. е. 18-56 (в среднем 32) белых медведей ежегодно.
Необходимо оговориться, что этот расчет (как и другие оценки, полученные при анкетировании 2011-2012 гг.) отражает период, когда встречаемость белых медведей на побережье была относительно низкой после рекордной по удаленности кромки льдов осени 2007 г. При росте обилия белых медведей в прибрежной зоне, например, как это произошло осенью 2012 г., размеры добычи могут увеличиться.
Кроме того, присутствует вероятность значительной ошибки в сторону занижения оценки ежегодной добычи, связанной с социально-психологическими переменами в отношении коренного населения к проблеме белого медведя, которые наблюдаются в последние годы. В течение 2000-х гг., пока люди ожидали введения официальной квоты на добычу белого медведя, они достаточно открыто беседовали на тему нелегальной охоты, редко скрывали общую информацию о добыче в селе и пытались реально ее оценить. Однако после того, как в 2010 г. Министерство природных ресурсов РФ отказало коренным жителям в использовании принятой Российско-Американской комиссией квоты, многие из них перестали откровенно говорить на эту тему. Тенденция к уходу охоты на белого медведя в область, табуированную для бесед и разговоров, в том числе и в среде односельчан, наблюдается и в настоящее время, причем это происходит очень быстро. Свидетельством этому могут служить очень низкие оценки ежегодной добычи при анкетировании 2012 г. по сравнению с таковыми в 2011 г. Так, даже в тех двух селах, которые были выбраны нами в качестве эталона при последнем способе расчета, информаторы-охотники для нескольких зимне-весенних месяцев 2011 г. указали размер изъятия выше, чем когда их же в следующем году спрашивали о том, сколько медведей было добыто за весь 2011 г. И это несмотря на то, что успешная охота на медведей в этих селах продолжалась осенью 2011 г. уже после проведения анкетирования.
Таким образом, в ближайшие годы мы, скорее всего, уже не сможем адекватно оценить размеры изъятия белого медведя на Чукотке из-за отсутствия возможности откровенно говорить на эту тему с коренными жителями, как это уже было в период с 1957 по 1990 г.
Результаты интервьюирования и анкетирования коренных жителей Чукотки в 1999-2012 гг. позволили нам не только оценить размеры нелегального изъятия белого медведя, но и показать, что после запрета промысла в 1957 г. реальная добыча зверей населением не только не прекратилась, но и не слишком снизилась. Резкое увеличение добычи в 1994-2003 гг. было связано, в первую очередь, с бедственным положением жителей национальных сел. В течение 2000-х гг. изъятие белого медведя стало постепенно снижаться и ныне составляет не более 15-20 % от такового в 1994-2003 гг. Частично это связано с сокращением обилия и доступности белых медведей в прибрежной зоне Чукотки. Однако основной причиной падения добычи явился рост уровня жизни населения в селах, достаточное количество привозных продуктов и саморегуляция процесса охоты на белого медведя в национальных общинах.
