С конца июля по Барадашевке буром пёрла красная рыба – сима. На красную рыбу не меньшим буром пёр браконьер. С браконьером боролись лесники.
Боролись они с ним они, по причине классовой близости, довольно таки расхлябанно, почему Мухортин и требовал, чтобы в рейдах по Барадашевке принимали участие и сотрудники администрации. Вообще, к особо охраняемым видам – тигру и леопарду, красная рыба не имела отношения практически никакого, кроме того, что указанные звери обитали по берегам этой рыбной реки.
Однако был в этой антибраконьерской кампании некий скрытый сакральный смысл. Дело в том, что она давала отделу охраны так называемый «вал по протоколам». А именно по количеству протоколов и оценивало, прежде всего, Министерство работу Заповедника.
- Дурь это, ептыть, - ворчал Петрович. – Если много протоколов – значит много нарушений, значит, с охраной хреново. А с нас всё время – выполняйте план, поднимайте планку. Есть места у нас в стране где этих нарушений физически нет – просто люди там не живут. Какой-нибудь "Остров Врангеля", скажем. Так вот, тамошние заповедники всегда сидят в конце турнирной таблицы. Вот ты как хошь – а нарушения у тебя должны быть! Хоть сам лес поджигай, или тундру там, чего у них есть, или рыбу лови! Да там и делают так – расписывают придуманные несовершённые нарушения между местными бомжами, протоколы оформляют, а до суда не доводят. Чтобы уж не казаться такими лохами на фоне всеобщего разгула преступности в более обитаемом мире.
Однако самим рыбу ловить им не требовалось. Берега Барадашевки были сплошь усеяны браконьерами всех возрастов, любого пола и достатка. Когда мимо них ехала инспекторская машина, лесники опытным взглядом выхватывали приезжих, и, желательно, городских. Выбирали тех, которые выглядели побезобиднее, чаще всего, семьи с детьми, и составляли на них протоколы. Отсидевшие местные жители, зарабатывавшие икрой себе на хлеб с маслом, приехавшие поразвлечься рыбалкой богатые барыги из Достославля, и цыганы шли мимо кассы.
Петрович же однако, решил провести устрашающе-карательную акцию против представителей неприкасаемой элиты.
- Я понимаю кого трогать льзя, кого нельзя. Но должен быть какой-то элемент непредсказуемости во всём этом, иначе вообще оборзеют. Чтоп граждане понимали. Что на краю крыши всегда лежит тот самый кирпич, который свалится на кого Бог пошлёт. Как бутылка карбида в нашем детстве.
С целью создания этого элемента непредсказуемости Петрович вызвал из Русского подкрепление в лице опергруппы с автоматами и решительно подъехал к ближайшему джипу, возле которого сидели и варили уху пяток здоровенных жлобов в тренировочных костюмах. Жлобы заявили, что немедленно уволят и Петровича, и Хорева, и ментов, и водителя буханки, и всё начальство тех и других, сожгут их квартиры, узнают прямо отсюда, с берега Барадашевки, где живут и учатся их дети, нарежут из этих детей бигос и заставят всех наехавших этот бигос съесть.
Примерно в середине серии этих прочувствованных спичей жлобы поняли, что ведётся оперативная съёмка, эмоции снизились, а в речи даже стали проскальзывать печатные выражения, чему дополнительно способствовали невзначай наставленные на них стволы автоматов.
- Фашисты, как есть, фашисты, эсэсовцы, - злобно бурчали они, садясь в LC 200. – Только со своим народом воевать и могут! С такими как мы, детьми, женщинами, стариками – мы что, не видим, что ли? Попрёт немец, как в сорок первом, вы ж – готовые полицаи для них, оккупанты хреновы!
***
Все отрывки из романа «Заповедник»:
Заповедник и наука. Часть II
Заповедник и губернская наука
Как люди становятся лесниками
Лесники
Деньги из кошек
На усадьбе
Гретир и усадьба
Каменный Амба
Корнёвка
Сайты Заповедника
Двухэтажные вагончики
Гретир проявляет нрав
Лягушатники и электроудочники
Заповедник и Искусство
